В паутине сладкой лжи - Каролина Шевцова

Она выскочила из машины, но не успела пройти нескольких шагов, как я схватил ее за плечо и притянул обратно к себе.

— Приезжай завтра в мой офис. Помнишь, где он находится? — Тина неуверенно кивнула. — К десяти утра. Пожалуйста, не опаздывай.

Следующий день начался рано. Мои подчиненные старались успеть всюду, и при этом не попасться мне на глаза. Все было готово к презентации. Стулья, выстроенные в ряд, одинаковые чашки для кофе, распечатанные фото, образцы, разложенные под каждым снимком, чтобы показать, как дом будет смотреться с тем или другим вариантом отделки и финальный аккорд — охлажденная бутылка Луи Рёдерер после подписания контракта. Я не нервничал. Был немного уставшим, но спокойным и уверенным в себе. Лера привычным жестом поправила мне галстук и смахнула с пиджака несуществующие пылинки. Макс закатил глаза, потешаясь над нашей нарочитой идиллией. Всем своим видом он показывал мне, что не стоило заводить любовницу на работе. И был, разумеется прав, вот только я этого ни за что бы не признал.

Тина пришла вовремя. Наряженная в нелепый сарафан цвета саранчи. Алевтина уверенно пробиралась к моему кабинету, делая вид, что не замечает насмешливых взглядов остальных сотрудников. Шаг, другой, третий, но смотрит только вперед, не оглядывается по сторонам. Наблюдая за этим у стеклянной двери, я восхитился самообладанием девчонки. Она несла себя торжественно, даже горделиво. Дойдя до лестницы, Тина подняла глаза и вздрогнула, словно ощутила мой взгляд физически. Так, будто я коснулся ее.

Я вышел навстречу:

— Минуту внимания, представляю вам новую сотрудницу АВ-Групп Алевтину Скобееву. — Я показал рукой на только что вошедшую девушку и потом завел ее в кабинет, чтобы представить Максу, Лере и Виктору.

— Эту? — Лера пренебрежительно смерила новенькую взглядом, отчего Тина густо покраснела и опустила лицо вниз. — К нам в офис?! А никого не смущает, что она блестит как новогодняя елка? — Меня нет, Лера, — скупо ответил я, — значит тебя тем более не должно. — И добавил, глядя на Тину: — Тут тепло и сухо, не хватало, чтобы ты заболела бронхитом. — Заметив изумление в глазах остальных, я прокашлялся и добавил: — Необходимо утеплить склады, вы вообще в курсе, в каких условиях работают наши сотрудники?!

В комнате воцарилась нездоровая тишина, которую осмелился нарушить Гринберг.

— Не заводись, Лер, пройдешь шопинг-терапию, чтобы забыть этот очаровательный зеленый наряд, — он галантно поклонился Тине и потянулся к ее руке, чтобы поцеловать, но Алевтина не поняла намека и руки Максу не подала.

— Великолепно…

Лера лениво оглядела присутствующих и вышла из моего кабинета, едва заметно толкнув Тину плечом. Удивительно, но бойкая и острая на язык девчонка смолчала, досадливо потерев ушибленное место.

— А что я буду делать? — наконец раздался ее неуверенный голос.

— А что ты умеешь?

— Не знаю. Ничего не умею. Разве что… Готовить, шить, присматривать за детьми, убирать на складе, сторожить, если нужно…

— Андрей, какое удивительное приобретение. Да она просто сокровище, долго искал на бирже такой бесценный кадр? — Макс разве что не аплодировал, демонстрируя нам восторженное злорадство.

— Гринберг.

— Что «Гринберг»? — Он внимательно посмотрел на меня, потом оценивающе, как по клавишам рояля, пробежал взглядом по Тине, не останавливаясь нигде конкретно. Снизу вверх. И обратно. Снова на меня и щелкнул пальцами, озаренный какой-то догадкой.

— А давай я возьму ее своей секретаршей? Мне давно нужна помощница… по всяким вопросам. Молодая, смышленая, чудо какая миленькая. И не страшно, что ничего не умеет, правда же, Вить? Такая неопытность, в некотором роде, невинность очень ценится на рынке труда. И я смог бы научить ее. Всему научить.

— Не думаю, что это хорошая идея, Максим. — Зять снял очки и неторопливо протер линзы. Он действительно не понимал намека со стороны моего ассистента или притворялся — можно только гадать. — Тина, кажется, вы говорили, что умеете готовить? Может, устроить вас к нам в столовую? Вы смогли бы помогать повару, тем более у вас есть небольшой опыт в этом деле.

— До чего мило, Андрей, правда же, хорошая идея? — Гринберг обошел Тину, разглядывая ее как не слишком дорогой товар на турецком рынке. Грудь, бедра, талия, ножки — все сокрытое, но такое доступное под тонкой зеленой тканью платья. — Я буду навещать нашу столовую так часто, как только смогу. А Тина будет кормить меня — это так, хм, по-семейному. Просто идиллия какая-то, да?

Я сцепил кулаки, так сильно, что ногти впились в кожу ладоней. Прекрасно понимал, что Макс специально провоцирует меня, но молчал. Все что мы хотели друг другу сказать, могло подождать до вечера — ни к чему ругаться перед презентацией.

На самом деле меня тормозило другое. То как Тина вжалась в меня, чтобы спрятаться от навязчивого взгляда Гринберга. Она испуганно льнула ко мне и прижималась близко-близко, словно искала во мне защиту. Я удовлетворенно хмыкнул. Ее руки впервые добровольно касались меня, а дыхание опаляло затылок. Оглянувшись, я увидел испуганные, круглые как две плошки глаза. Хотелось сказать что-то Тине, как-то успокоить ее, но вместо этого я произнес:

— Витя, распорядись, чтобы Алевтине подготовили место. Она будет работать со мной, моим секретарем. На замену, пока не нашли никого более подходящего. Тина, ты все поняла? — Она коротко кивнула и сняла с плеча тканевую сумку. — Вам всем, надеюсь, тоже понятно?

— Сейчас все организую. — Зять вышел из кабинета, чтобы скорее выполнить мое поручение.

— Как скажешь, Андрей. — Гринберг последовал вслед за ним, но в отличие от Вити шел медленно, лениво. Дойдя до порога, обернулся и снова посмотрел на Алевтину. Я сразу заметил перемену в лице старого друга, в его взгляде мелькнуло что-то знакомое и совершенно неприятное. Плотское. Наглое. Что-то, что вызвало во мне противоречивые чувства — словно огнем обожгло ладони, до боли опаляя кожу. Словно суставы вывернуло наружу. Словно камнем размозжило голову, но оставили жить, чтобы помучился подольше.

Открой словарь на букве «Р», Барбара. Ревность. А теперь перелистни чуть раньше, на букву «И». Там будет слово Идиот. И мое фото в качестве лучшего иллюстративного материала.