Вирус войны - Дайре Грей

— Не только вырастают… Я рада, что ты здесь. Словами нельзя передать некоторые вещи. Их можно только увидеть. И я хочу показать.

Талия протянула ей руку и взглянула с ожиданием.

— Что показать?

Девушка не торопилась соглашаться неизвестно на что.

— Его память. Он мертв, его воспоминания уже неизменны. И по ним можно путешествовать. Я знаю дорогу, и знаю, куда нам следует попасть. Пойдешь со мной?

Саша нахмурилась и еще раз посмотрела на дрейфующую стайку маленьких созданий, похожих на медуз. Они выглядели совершенно безобидными, но что-то подсказывало, что все окажется не так просто. И стоит ли ей еще больше погружаться в изучение чужого мира? Или… Если Археосы прибыли с Земли, сможет ли она узнать что-то полезное?

— Хорошо. Идем.

Она сжала прохладную ладонь Талии и позволила утянуть себя вверх к поверхности. Плыть во сне оказалось легко. Никакого сопротивления воды. Давления. Нехватки воздуха. Только ощущение движения, больше похожее на полет. Вокруг становилось светлее. Солнечные лучи пронизывали воду, но в их свете не появлялись рыбы или другие жители океана. Словно он вымер. От пустоты становилось жутко. Появилось желание вернуться назад. Саша даже дернула руку, но Талия держала крепко.

— Еще немного. Подожди.

Она даже не повернула головы, продолжая тянуть землянку за собой. Та дернулась сильнее. Еще раз. Бесполезно. А потом поверхность буквально ударила в лицо, заставив зажмуриться. И все переменилось…

Саша открыла глаза и несколько раз моргнула, пытаясь понять происходящее. Она видела свет. Световые силуэты в темноте. Множество силуэтов. Людей. Животных. Рыб. Птиц. Куда не глянь, всюду находились силуэты, живущие собственной жизнью.

— Что происходит?

— Так они видят мир…

— Что?

— Каждое существо для их восприятия лишь сгусток энергии, которой они могут управлять по собственному желанию.

— То есть…

— Они могут все. Абсолютно. Я еще не поняла, каким образом делятся сферы их влияния. Территориально или как-то еще. Но… С тем, что видят, Археосы могут делать все, что пожелают.

Вот один из силуэтов мигнул и погас. Пропал, растворившись в темноте.

— Он умер?

— Его убили. Сейчас тот, в чьем разуме мы находимся, учится управлять своими силами…

А вот теперь дыхание пропало даже во сне.

Глава 17

…Тамара Павловна нашлась на полу в коридоре. Видимо шла на кухню или к двери, когда упала. Одна половина ее тела потемнела от прилившей крови. Взгляд устремился в пустоту. Инфаркт. Ольга уже знала признаки. Бабушка когда-то умерла также.

Женщина вызвала скорую. Взгляд упал на записную книжку. Нужно позвонить внукам. Кому-то из родственников, чтобы приехали. Имущество теперь принадлежит им. Только вот…

Тонкие желтые странички с разделителями по алфавиту. Нужный номер телефона. И старый диск закрутился под пальцами. Старческий голос раздался после пятого гудка.

— Алло…

— Иван Александрович?

— Я, а это кто?

— Соседка Тамары Павловны. Она вам обо мне рассказывала…

— А, Оленька… Здравствуй. А ты чего звонишь? Случилось чего?

— Иван Александрович, — Ольга взглянула в сторону коридора и тяжело вздохнула: — Тамара Павловна умерла. Я у нее сейчас. Зашла проверить, а она тут…

Справедливости ради, она уже не надеялась найти соседку живой, когда пошла за запасными ключами, все-таки возраст… Но… Известие оказалось тяжелым. И тишина на том конце трубки его только усугубила.

— Ясно, — ответил мужчина после продолжительного молчания. — Ты тогда вот что: номер мой запиши. А лучше забери всю Томочкину записную книжку себе. С похоронами справишься?

— Да, конечно.

К счастью, Тамара Павловна отличалась редким благоразумием, позаботившись о всех тонкостях похорон заранее. Ольга знала, где лежит нужная одежда и прочее необходимое. В том числе и деньги.

— Тогда сделай все, как полагается. И… Звони, если что-то случится. С внуками Томе не повезло… А про тебя она всегда с добром говорила. Чем смогу, помогу.

— Спасибо, Иван Александрович. Берегите себя.

Она повесила трубку, а записную книжку сунула в карман. Пригодится…

…Следующие три часа тянулись бесконечно. Скорая. Полиция. Ритуальные услуги. Вздыхающие и качающие головами соседи. Общая атмосфера траура. Откуда-то появились темные платки, которыми непременно надо закрыть зеркала и телевизор. Еще лампадку надо поставить. И фотографию найти на крест.

К счастью, все уже было готово заранее. И проводив всех представителей служб Ольга, наконец, смогла отмахнуться от навязчивого желания соседок сделать все «как полагается». А когда вытолкала их из квартиры, сняла платки и затушила лампадку. Тамара Павловна в Бога не верила, так зачем этот театр абсурда? Ей бы точно не понравилось, как изуродовали квартиру. Она и от отпевания еще при жизни отказалась.

«Всю жизнь жила некрещеной, некрещеной и помру. И нечего тут…»

Ольга аккуратно сложила ткань и последний раз прошлась по квартире. Перекрыла воду. Поставила окна на микро-проветривание. Вернулась на кухню. Снова сняла трубку телефона и позвонила старшему из внуков. Выслушала десять гудков. Позвонила следующему. Снова тишина. У последнего домашнего телефона не оказалось. И вот как теперь их искать?

Она осмотрела холодильник. Выбросила все скоропортящееся. Перемыла посуду. Забрала консервы и прочее, что еще можно было употреблять. Отключила электричество. Вернулась к телефону, но на том конце ей так никто и не ответил. Учитывая, что творится в мире, неизвестно, когда она сможет дозвониться до наследников. А если не дозвонится, квартира вернется государству. Может, так оно и лучше.

Закрывая знакомую дверь и привычно уже воюя с замком, Ольга испытала острый прилив ностальгии. Вспомнилось вдруг, как она пришла сюда в первый раз. Маленькой еще девочкой к забавной, чудаковатой старушке.

«А кто это у нас тут? Это кто так громко смеется?»

Тогда ее угостили пряником. А потом… Потом была целая жизнь. Она знала каждый уголок этой квартиры. Каждую вещицу. Всегда подмечала, если появлялось нечто новое. А теперь все закончилось…

Она смахнула с глаз слезы и направилась к себе. Пора уже ехать к Саше.

По дороге Ольга снова завернула магазин и купила бутылку вина. «Киндзмараулли»