Граф Дракула: Тайны князя-вампира - Вадим Эрлихман

Среди янычар был и Константин из Островицы, который вспоминал: "Когда мы были в Никополе, на берегу Дуная, с другой стороны стоял воевода Дракула с войском и оборонял перевоз. Султан так сказал янычарам: "Мои милые овечки, что мое, то ваше, и прежде всего — мои сокровища; дайте мне совет, ведь от вас зависит, переправлюсь ли я на ту сторону и выступлю ли против моего неприятеля". И они ему отвечали: "Счастливый повелитель, вели приготовить лодки, а мы ночью сложим свои головы, но переправимся на ту сторону". Тогда султан велел дать им восемнадцать больших снаряженных лодок и других приспособлений: пушек, ружей, больших и малых пищалей. А когда наступила ночь, мы сели в лодки и быстро поплыли по воде вниз так, что звуков от весел и людей не было слышно. И мы приехали на ту сторону на один гон ниже того места, где расположилось их войско, и тут мы окопались, поставив орудия и прикрыв их вокруг большими щитами; около себя мы поставили дреколья для того, чтобы с нами ничего не могли сделать всадники"[3].

Эти события произошли 4 июня 1462 года. Увидев высадившихся турок, Дракула немедленно атаковал их; прежде чем те успели приготовиться к бою, было перебито 250 янычар. Казалось, что вот-вот их сомнут и сбросят в Дунай. Валахи дрались как одержимые, и Константин пишет, что на султана, наблюдавшего за битвой с другой стороны реки, "напал великий страх". Но тут янычары установили пушки на лафеты и открыли огонь по валашской кавалерии. Ядра врезались в строй атакующих, испуганное ржание коней смешалось с предсмертными стонами. Воины Дракулы отступили, бессильно глядя, как Дунай покрывает черная сыпь лодок с турецкими солдатами. Поняв, что бой проигран, воевода приказал отступать.

Единственным его оружием против турок оставалась теперь "тактика выжженной земли". На пути к Тыргониште османы всюду встречали сгоревшие дотла, опустевшие деревни ни людей, ни скота. Животных, которых не удалось увести с собой, жители забили и бросили в колодцы, отравив их. Лаоник Халкокондил писал: "Дракула увел все население и горы и леса, оставив поля опустошенными. Он угнал в горы и весь скот, так что, преодолев Дунай и продвигаясь по стране в течение семи дней, султан не нашел ни человека, ни зверя, никакой еды или питья". Греческому историку вторил турецкий участник похода, чье свидетельство сохранил Турхан-бей: "Даже на расстоянии шести лиг от дороги нельзя было отыскать ни капли воды. Жар от палящего солнца был так велик, что казалось, будто наше оружие плавится, как воск… Африканцы и азиаты, выросшие в пустыне, жарили на своих щитах мясо". Откуда бралось мясо? Скорее всего, турки забивали обозных лошадей и верблюдов — кормить их все равно было нечем. Воду для армии привозили в бурдюках с Дуная, но проблема с едой никак не решалась. В итоге даже гордым спахиям пришлось питаться своими павшими от голода лошадьми, а янычары хмуро поглядывали на свои громадные, начищенные до блеска казаны — день ото дня похлебка становилась все более жидкой.

Турецкий летописец оставил правдивое описание злосчастного валашского похода: "Этот беззаконный гордец, воевода Валахии, не мог открыто противиться султану и потому скрылся без следа и увел свою армию в неприступные горы, ущелья и густые леса своей страны, оставив равнину пустой и разоренной. При приближении турецкой армии валахи уводили своих жен и детей в безопасные места или отправляли их за горы, в окрестности Брашова. Другую часть людей отправили в маленький город Бухарест, полностью окруженный болотами, где они были в безопасности. Многие нашли убежище в лесах, куда те, кто не был уроженцем этой страны, не могли пробраться, поскольку леса эти были очень густыми и заросли колючим кустарником. Все стада они увели в глубь страны, к венгерской границе. Все, что могло гореть, было сожжено. Сам воевода Влад со своими людьми также укрылся в лесах, дожидаясь помощи от венгров".

Лига за лигой войско султана двигалось по Валахии, все больше страдая от голода и жажды. Валахи все время были где-то рядом — отряды турецких фуражиров, пытавшиеся отыскать провизию в стороне от тракта, исчезали бесследно. Каждую ночь турки ограждали лагерь рвом, опасаясь набега вражеской кавалерии. "Хотя валашский воевода имел небольшое войско, на нас напал страх, и мы очень его остерегались", признавался Константин. Среди солдат ходили слухи, что страшный Казыклу-бей по ночам оборачивается волком и рыщет вокруг лагеря, выбирая себе жертв. Насильно мобилизованные уроженцы Анатолии начали роптать, требуя возвращении домой. Но мало-помалу армии продвигалась впе-ред — миновав окруженный болотами Бухарест, она вышла на дорогу, ведущую к Тырговиште. До столицы оставалось меньше десяти лиг, когда Дракула решил пойти ва-банк.

В ночь с 17 на 18 июня турок, стоявших лагерем недалеко от деревни Чокэнешти, разбудили отчаянные крики дозорных и лязг оружия. Валашские воины, подобравшись в темноте к лагерю противника, незаметно пробрались внутрь и устроили резню, забросав ров трупами врагов и сорванными шатрами и открыв таким образом дорогу коннице. Во главе отряда "храбрецов" скакал сам Дракула, направо и налево рубя разбегавшихся турок. "Они перерезали людей, коней, верблюдов, грабили шатры, — повествует Константин, который был очевидцем событий. — Они перебили несколько тысяч турок и принесли султану большой вред, а другие турки убегали от них к янычарам, но янычары их от себя отгоняли и убивали, чтобы не быть перебитыми ими". Похоже, неопытные анатолийские солдаты в полной панике рубили своих товарищей, принимая их за гяуров. Дракула заранее велел обмотать стрелы просмоленной паклей, и теперь его воины зажигали их и пускали в шатры, устраивая пожары по всему лагерю и увеличивая общую неразбериху.

Позже сам воевода или кто-то из его приближенных написал сообщение об этой битве, попавшее в Рим с отчетом нунция Никколо Модруссы. Автор документа писал: "Султан вынудил его (Дракулу) укрыться в горах, где валахи, защищенные естественными природными условиями, находились в количестве 24 тысяч человек, с готовностью следовавших за своим господином. Когда он понял, что должен или умереть от голода, или погибнуть от рук жестокого врага, и, рассматривая оба этих варианта, пришел к выводу, что оба они не достойны храбрых мужчин, он отважился совершить знаменитое деяние, памятное всем. Созвав своих людей и объяснив им суть дела, он легко убедил их проникнуть внутрь вражеского лагеря. Он разделил людей так, что они должны были либо умереть в сражении со славой и честью, либо, если судьба будет благосклонна к ним, отомстить врагу". Дьяк Курицын передает слова Дракулы, сказанные при этом его воинам: "Кто о смерти думает, пусть не идет со мной, а здесь остается". В итоге в вылазке приняли участие от 7 до 10 тысяч человек. Автор документа пишет: "Используя нескольких турецких пленных, которые были захвачены в сумерках, когда они опрометчиво бродили вокруг лагеря, он проник глубокой ночью с частью своих войск в турецкий лагерь, преодолев укрепления, и в течение целой ночи молниеносно носился во всех направлениях, вызвав великую резню".