Путь эльдар: Омнибус - Энди Чемберс

— Но с приближением Разобщения это ведь значит…? — вопросительно произнес он.

Морр продолжил, как будто арлекин ничего и не говорил.

— Когда случится Разобщение, этот портал может разрушиться. Наверняка он какое-то время продержится открытым, и любое существо, которое обнаружит его, сможет проникнуть в город. Нам надо быть подальше отсюда, когда это произойдет.

— Нам? О, Морр, я и не думал, что тебе есть до меня дело! — защебетал Пестрый. — Видишь, мы уже становимся добрыми друзьями!

— Я не могу избавиться от твоего нежеланного внимания, но я должен претерпеть неизбежные последствия своих действий, — нараспев проговорил Морр. Эти слова он произнес, как будто какую-то личную мантру, и тихо повторил: — Я должен претерпеть неизбежные последствия своих действий.

— Не только претерпеть. Боюсь, мой старый друг, что ты должен также искупить их, — сочувственно добавил Пестрый, — и не только те, о которых ты думаешь.

Глухой шлем повернулся к нему лицом, в хрустальных глазных линзах как будто блеснуло алое пламя. На миг Пестрый покорно погрузился в молчание, прежде чем сменить тему.

— Так можно предположить, что ты знаешь, как открыть врата? Есть ли способ запереть их за собой?

Морр фыркнул и переключил внимание на панель у нижнего края портала. Первоначально Пестрый с легким интересом наблюдал за активацией ворот, но все чаще отвлекался, чтобы взглянуть в туннель позади. Он несколько раз обернулся, а потом бесцельно побрел куда-то в сторону от Морра, который сидел на корточках. Арлекин наклонил голову, будто прислушиваясь, а потом вдруг с щелчком сжал пальцы, одним полуразмытым движением выхватив что-то из воздуха, и с любопытством осмотрел свою добычу.

— О, интересно, — прокомментировал Пестрый. — Думаю, тебе стоит посмотреть, Морр.

Он протянул в сторону инкуба нечто маленькое, нечто настолько крошечное, что его едва можно было различить между большим и указательным пальцами руки, затянутой в перчатку. Оно походило на насекомое, но, конечно, не существовало ни одного живого насекомого, которое было бы столь умело сотворено из металла и хрусталя, как то шпионское устройство, которое сжимал Пестрый.

— Вспышка, должно быть, выключила их первоначальные источники, поэтому им пришлось быстро выслать поддержку, и, несомненно, вокруг должны быть и другие, — на какой-то миг голос Пестрого утратил прежнее легкомыслие и шутливость, но затем он снова расцвел и весело улыбнулся. — Кто-то следит за нами, друг мой, — сказал он, повернул устройство к себе и четко произнес прямо в него: — Надеюсь, они просто наблюдают и не намерены как-либо помешать нам, это было бы прискорбно.

И с этими словами Пестрый растер муху-шпиона между пальцами и сдул оставшийся от нее прах.

— Давай выясним, чего хотят эти наблюдатели, — отозвался Морр голосом, не предвещающим ничего хорошего, выпрямился и отступил от ворот на шаг. Внутри овала начала проявляться занавесь из мерцающей энергии. Поначалу она состояла из чистого серебряного света, но по мере уплотнения ее пронизывали вспышки золотого и янтарного цвета. Через миг по поверхности зазмеились извивающиеся зеленые и синие нити. Вид портала навевал мысли о яде и излучал внутреннюю злобу, от которой и Морр, и Пестрый невольно отошли еще на шаг.

— Это…? — начал инкуб и не договорил до конца.

— Разобщение. Да, — поспешно закончил Пестрый, чье обычное ветреное поведение вдруг сменилось серьезностью. — Видимо, до него остались считанные мгновения. Нужно уходить прямо сейчас, или в лучшем случае мы застрянем здесь до его окончания. В худшем случае в ближайшие пять минут мы окажемся по уши в демонах.

С плеч Морра как будто спала гора. Он поднял клэйв и встал лицом к центру портала.

— Тогда пусть они приходят, — провозгласил он. — Я готов.

Пестрый недоверчиво уставился на инкуба.

— Не время устраивать героическое самопожертвование, пытаясь удержать единственный портал в городе миллиона порталов! — отчаянно воскликнул он. — Иди к своим иерархам, если так надо, но мы должны взяться за первопричину этого Разобщения вместе и быстро! Нам надо идти!

Морр нехотя стряхнул с себя видение собственной смерти. Куда проще искуплять грехи через самоуничтожение, чем посмотреть в лицо своим преступлениям, и ему казалось несправедливым, что он должен лишиться этого шанса. Но сам факт того, что это было проще, убедил бы его в неправильности этого пути даже без пронзительных проклятий Пестрого. Портал неуверенно пульсировал и мерцал перед ними обоими — порог Паутины, которая сама по себе была путем, ведущим в миллиард других мест, ведомых и неведомых, потаенных и заметных, открытых и запретных. Место, куда должен был отправиться Морр, было хорошо скрыто, но никому не запрещалось туда вступить. Любой мог искать тайный храм Архры, истинный вопрос был в том, выживет ли он, чтобы покинуть его. Морр сделал один-единственный шаг к открытым воротам, а Пестрый, не отставая, шагнул следом, когда сзади донесся резкий окрик, заставив обоих мгновенно остановиться и повернуться.

— Стойте, где стоите! Вам не дозволено покидать город!

— Последний шанс, Сибрис, — предложила Аэз'ашья, ступая на платформу. — Отступи и присоединись ко мне. Я даже сделаю тебя одной из своих суккубов, если ты все еще желаешь этого.

С заплетенными волосами голова Сибрис выглядела, как угловатый лик статуи над высоким горлом прилегающего к коже костюма. Она дерзко подняла подбородок и бросила на Аэз'ашью взгляд, полный жгучего презрения.

— Эта честь уже должна была по праву стать моей, — выплюнула ведьма. — Ты предлагаешь мне объедки со своего стола, хотя сама недостойна даже быть архонтом, не говоря уже об иннитах Верхней Комморры.

Иннитах, невеста смерти. Да будет так, подумала Аэз'ашья, подняв перчатки гидры и сжав кулаки. Кристаллические осколки, торчащие из запястий и локтей, с треском вытянулись, превращаясь в свирепо загнутые, крючковатые клинки. Сибрис не понадобилось иного приглашения, чтобы начать свою атаку. Плавными пируэтами она двинулась к Аэз'ашье, и ее полулунные клинки закачались в воздухе, словно маятники.

Аэз'ашья нырнула под сверкающую дугу, которую описал в воздухе первый полумесяц, шагом вбок ушла от второго и оказалась в центре диска. Высоко взмахнув ногой, Сибрис немедленно развернулась и с яростью набросилась на Аэз'ашью. Смертоносные спирали полулунных клинков неумолимо приближались к ней, чтобы нанести двойной удар. Клинки рухнули вниз с непреодолимой силой, когда гекатрикс вложила в бросок всю массу своего тела. Аэз'ашья перекатом ушла от атаки и вскочила на ноги у самого края диска. Она как раз успела, чтобы перехватить обратный взмах Сибрис одной из своих шипастых перчаток, и свирепо крутанула ее в сторону.

Сибрис сделала обратное сальто, чтобы уберечь свое оружие, и Аэз'ашья легко уклонилась от неловкого удара пытающейся восстановить свою позицию ведьмы. Бритвенно-острые лезвия перчаток гидры со свистом рассекли воздух в считанных миллиметрах от шелковистой кожи Сибрис, но та увернулась и сделала быстрый пируэт, чтобы вернуть прежний темп наступления. Аэз'ашья по-волчьи ухмыльнулась.

Каждое движение Сибрис было на долю секунды медленнее, чем следовало, и этот факт сама Сибрис, похоже, еще не осознавала. Она снова замахнулась на противницу, клинки в прямых руках метнулись к открытым горлу и животу Аэз'ашьи. На этот раз та осталась на месте и нанесла удары по стремительным полумесяцам, не для того, чтобы заблокировать их, но просто отвести в стороны, так что они без всякого вреда пролетели мимо тела. Один из клинков на перчатках Аэз'ашьи сверкнул у талии Сибрис, возвращаясь в защитную позицию, и прочертил алую линию, прорезав облегающий костюм и плоть. Кончик лезвия с тонким звоном отломился и остался в ране, и Сибрис охнула, отдернувшись назад.

Увенчанная лезвиями коса Сибрис рванулась вперед, как атакующая змея. Это движение не запоздало ни на долю секунды и застало Аэз'ашью врасплох. Тугой узел из острых, как скальпели, клинков длиной в палец хлестнул рядом с ее глазами, вызвав мгновенную инстинктивную реакцию. Аэз'ашья поймала косу и рванула, заставив Сибрис перекувырнуться над собой. При этом она успела резануть одним из локтевых лезвий по мелькнувшему над ней бедру Сибрис, выпустив еще один красный шлейф и оставив новый кристаллический осколок в ране. Сибрис яростно взмахнула, метя в руку, схватившую косу, и Аэз'ашье пришлось разжать свою хватку. Она выпустила Сибрис и позволила ей отступить и снова занять позицию в центре диска.

Все это, в конечном итоге, сводилось к планированию, и как Аэз'ашья накрепко запомнила после недавних событий, подготовка означала победу. Прежняя Аэз'ашья попросту приняла бы этот вызов и сражалась тем, что было под рукой, и там, где было удобно. Новая Аэз'ашья понимала, как важно знать место и тщательно подбирать оружие. Площадка, выбранная для поединка, была лишь немного, но мала для того, чтобы Сибрис развила полную скорость, и гравитация здесь была лишь чуточку сильнее, чем та, к которой она привыкла. Аэз'ашья твердо придерживалась мнения, что слишком многие ведьмы тренируются в средах с пониженной гравитацией, соблазненные тем, что благодаря ей можно демонстрировать более зрелищный стиль боя. Сибрис была тому живым доказательством.