География - Страбон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
20. С этими сообщениями о наводнениях рек и об отсутствии ветров с суши сходятся данные Онесикрита. Ведь последний утверждает, что морское побережье мелководно, в особенности у устьев рек, из-за речных отложений, приливов и преобладающего воздействия ветров с открытого моря. Мегасфен, отмечая плодородие Индии, указывает, что земля там приносит дважды в год двойной урожай. Подтверждает это и Эратосфен, который называет один посев зимним, а другой — летним (равно как и дожди). Действительно, говорит он, не бывает ни одного года без дождей в эти два срока. Отсюда и происходят изобильные годы, так как земля никогда не остается бесплодной. Плодовые деревья приносят также много плодов; в изобилии встречаются корни растений, в особенности большого тростника; они сладки в сыром и вареном виде, так как и дождевая вода, и речная нагревается от солнца. Поэтому Эратосфен хочет в некотором смысле сказать, что процесс, называемый у других «созреванием плодов или соков», у индийцев носит имя «сваривания», и при «созревании» плоды получают столь же приятный вкус, как от варки на огне. В силу этого, говорит он, так гибки и ветви деревьев, из которых делают ободья для колес, и по этой же причине на некоторых деревьях появляется «шерсть»[2280]. Из этой «шерсти», согласно Неарху, выделывают искусно сотканные тонкие ткани; македоняне применяли их вместо подушек и для набивки седел. В таком же роде и «серские» ткани из «виссона»[2281], который вычесывают из коры известного сорта. Он говорит о тростнике, который дает мед, хотя и без пчел[2282]; действительно, это — плодоносное дерево, из плодов которого приготовляют мед, но плоды его опьяняют тех, кто ест их сырыми.
21. Много в Индии необыкновенных деревьев, в числе которых есть одно, ветви которого склоняются к земле, а листья — не меньше щита. Онесикрит даже с несколько излишними подробностями описывает страну Мусикана, считая ее самой южной частью Индии. Он рассказывает, что там есть какие-то большие деревья, ветви которых достигают даже 12 локтей; затем они продолжают расти вниз, как бы согнувшись, пока не коснутся земли. Потом, распростершись по земле, они пускают корни подобно отводкам; затем, снова поднимаясь, образуют ствол; из этого ствола ветви, опять подобным же образом согнутые при росте, дают новый отводок, потом еще новый и так далее, так что из одного дерева образуется огромный зонт, подобный палатке со множеством подпорок[2283]. Относительно величины деревьев он сообщает, что 5 человек с трудом могут охватить их стволы. Аристобул упоминает, что вблизи Акесина и слияния его с Гиаротидой есть деревья с наклоненными к земле ветвями, такой величины, что под тенью одного дерева могут предаваться полуденному отдыху 50 всадников (а по Онесикриту — даже 400). Аристобул рассказывает еще и о другом дереве небольшого размера, со стручками, как у бобов, в 5 пальцев длиной, полными меда; но те, кто попробовал съесть эти стручки, с трудом избегают смерти. Впрочем, что касается рассказов о величине деревьев, то все затмили писатели, которые сообщают, что видели за Гиаротидой дерево, дающее в полдень тень длиной в 5 стадий. Относительно деревьев, дающих «шерсть», Аристобул замечает, что в цветке их содержится семя, а по удалении зерна остальное можно чесать как шерсть.
22. Аристобул сообщает, что в стране Мусикана хлеб, похожий на пшеницу, растет в диком виде, а также виноградная лоза, дающая вино, хотя, по рассказам других писателей, в Индии нет вина. Поэтому там, согласно Анахарсису, не встретишь ни флейты, ни другого музыкального инструмента, кроме кимвалов, бубнов и трещоток, которые в ходу у фокусников. И он, и другие писатели сообщают о множестве снадобьев и кореньев, целительных и вредоносных, так же как и многоцветных. Аристобул, кроме того, добавляет, что у индийцев есть закон, карающий смертью изобретателя какого-нибудь смертоносного снадобья, если он не изобрел и противоядия; если же он изобрел противоядие, то получает награду от царей. В Южной Индии встречается корица, нард[2284] и другие душистые вещества, так же как в Аравии и Эфиопии; ибо Южная Индия похожа на эти страны в отношении солнечного зноя, но отличается от них обилием вод; там воздух влажен и более питателен и более способствует оплодотворению, точно так же как земля и вода. Поэтому-то как наземные, так и водные животные в Индии оказываются крупнее, чем в других странах. Нил, впрочем, также более других рек способен к рождению живых существ, а среди крупных животных особенно порождает земноводных. Египетские женщины иногда рождают по 4 младенца сразу. Аристотель же сообщает, что какая-то женщина родила семерых, и называет Нил многородящим и питательным вследствие умеренности солнечного зноя, который, оставляя все питательные элементы, излишки заставляет испаряться.
23. Вероятно, от этого же зависит, согласно Аристотелю, и следующий факт: на нильской воде можно варить при половинном огне по сравнению с другими водами. Поскольку, продолжает он, нильская вода протекает по прямой линии через узкое и длинное пространство земли, меняя на своем пути много широтных и климатических поясов, тогда как индийские реки, напротив, разливаются по равнинам большей величины и широты, долго оставаясь под теми же широтами, постольку индийские реки более питательны, чем Нил. Поэтому и водные животные в Индии крупнее и многочисленнее, а из облаков там льется уже кипяченая вода.
24. С этими положениями, пожалуй, не согласились бы Аристобул и его последователи, которые утверждают, что равнины не орошаются дождями. По мнению Онесикрита, именно дождевая вода является причиной своеобразия у животных; в доказательство он приводит изменение масти чужеземного скота, пьющего эту воду, на масть туземных животных. В этом он прав, но вовсе не прав, считая причиной черного цвета и курчавых волос эфиопов только воды и критикуя Феодекта, который возводит причину этих особенностей к солнцу. Феодект говорит так:
Близ их пределов Солнце совершает путь,
И в ярко-черный красит сажи цвет
Тела мужей, и в кольца вьет власы,
Сплавляя
