Вся Агата Кристи в трех томах. Том 2. Вся Мисс Марпл - Агата Кристи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она вздохнула.
— Все вы что-то от меня скрываете, правда? — спросила Керри-Луиза.
Мисс Марпл вздрогнула от этих так спокойно произнесенных слов.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что это так. Все, кроме Джолли. Даже Льюис. Он вошел, когда я завтракала, и очень странно себя вел. Отпил немного моего кофе и даже съел гренок с джемом. Это на него не похоже. Он всегда пьет чай и не любит джема. Значит, он просто в этот момент о чем-то задумался. А может, забыл позавтракать. Это с ним бывает. И вид у него был очень озабоченный.
— Убийство… — начала мисс Марпл.
— Да, да. Это страшно, — быстро сказала Керри-Луиза. — Я еще никогда с этим не соприкасалась. А тебе случалось, не так ли, Джейн?
— Случалось, — призналась мисс Марпл.
— Рут мне говорила.
— Это она говорила тебе в свой последний приезд? — с любопытством спросила мисс Марпл.
— Нет, кажется, не тогда. Я, право, не помню.
Керри-Луиза была как-то рассеянна.
— О чем ты задумалась, Керри-Луиза?
Миссис Серроколд улыбнулась и словно вернулась откуда-то издалека.
— Я задумалась о Джине, — сказала она. — И о том, что ты говорила о Стивене Рестарике. Джина очень хорошая девушка и любит своего Уолли, я уверена, что любит.
Мисс Марпл промолчала.
— Такие девушки, как Джина, любят немного порезвиться. — Миссис Серроколд говорила почти умоляющим тоном. — Они молоды, им нравится ощущать свою власть. Ведь это так естественно. Я знаю, что Уолли Хадд не тот человек, какого мы хотели бы для Джины. При обычных обстоятельствах они бы никогда не встретились. Но они встретились, и она его полюбила и, вероятно, лучше нас знает, что ей нужно.
— Вероятно, — сказала мисс Марпл.
— Ведь так важно, чтобы Джина была счастлива.
Мисс Марпл с любопытством взглянула на свою подругу.
— Я думаю, важно, чтобы все были счастливы.
— О да! Но Джина — особый случай. Когда мы удочерили ее мать, Пиппу, мы понимали, что в некотором роде ставим опыт, и обязательно надо, чтобы он удался. Видишь ли, мать Пиппы…
Керри-Луиза остановилась.
— Кто же была мать Пиппы? — спросила мисс Марпл.
Миссис Серроколд как-то неуверенно посмотрела на нее.
— Я спрашиваю не из простого любопытства, — сказала мисс Марпл. — Мне действительно нужно знать. И тебе известно, что я умею держать язык за зубами.
— Да, ты всегда умела хранить тайны, Джейн, — сказала Керри-Луиза и улыбнулась своим воспоминаниям. — Об этом знает только доктор Голбрейт, нынешний епископ Кромерский. И больше никто. Матерью Пиппы была Кэтрин Элсуорт.
— Элсуорт? Женщина, которая отравила своего мужа мышьяком? Это было громкое дело.
— Да.
— И ее повесили?
— Да. Но, видишь ли, в этом деле не все так уж ясно. Ее муж употреблял мышьяк. В то время в этих вещах не слишком разбирались.
— Однако известно, что она вымачивала липучку для мух.
— Нам всегда казалось, что показания служанки были продиктованы злобой.
— Значит, Пиппа была ее дочерью?
— Да. Мы с Эриком решили дать ребенку шанс, окружить ее любовью и заботой, какие нужны детям. Это удалось. Пиппа выросла самым милым, счастливым существом, какое только можно себе представить.
Мисс Марпл долго молчала.
Керри-Луиза встала из-за туалетного столика.
— Я готова. Пожалуйста, попроси инспектора подняться в мою гостиную. Надеюсь, он ничего не будет иметь против.
2
Инспектор Карри ничего не имел против. Он был даже рад возможности видеть миссис Серроколд на ее собственной территории.
Ожидая ее, он с любопытством оглядывался вокруг. Все это было совсем не похоже на то, что он называл про себя «будуаром богатой женщины».
Там стояла старомодная кушетка и несколько неудобных викторианских стульев с выгнутыми деревянными спинками. Их ситцевая обивка выцвела, но рисунок был очень красив: Хрустальный Дворец. Это была одна из самых маленьких комнат в доме, и все же она была много больше современных гостиных. Комнатка была уютной, со множеством столиков, уставленных безделушками и фотографиями. Карри увидел старое фото двух маленьких девочек. Одна была темноволосая, с живым, выразительным личиком, другая совсем некрасивая, угрюмо смотревшая на мир из-под густой челки.
Это выражение инспектор уже видел в то утро. На фотографии было написано: «Пиппа и Милдред». Фотография Эрика Гулбрандсена висела на стене в массивной раме черного дерева с золотом. Карри заметил также фотографию красивого мужчины со смеющимися глазами и предположил, что это Джон Рестарик. Тут открылась дверь и вошла миссис Серроколд.
Она была в черном платье из полупрозрачной, струящейся ткани. Маленькое, чуть розоватое лицо казалось еще меньше под короной серебристых волос. В ней была хрупкость, от которой у инспектора защемило сердце. В эту минуту он понял то, что озадачивало его все утро. Он понял, почему окружающие ее люди стараются оградить Каролину-Луизу Серроколд от всяких невзгод.
Однако, подумал он, она не из тех, кто все время ноет и жалуется.
Она поздоровалась, попросила его сесть и сама села на стул возле него. Ему сразу стало казаться, что это не он пришел ободрить ее, а, наоборот, она старается поддержать его своей приветливостью. На вопросы, которые он ей задавал, она отвечала с готовностью и без колебаний. Четко рассказала о том, как погас свет, как разыгралась сцена между Эдгаром Лоусоном и ее мужем и как они услышали выстрел…
— Вам не показалось, что стреляли в доме?
— Нет, я подумала, что стреляют в парке. И даже что это мог быть автомобильный выхлоп.
— Во время сцены между вашим супругом и Эдгаром Лоусоном вы не заметили, чтобы кто-нибудь выходил из Зала?
— Уолли вышел еще до того, чтобы починить электричество. Вскоре затем вышла мисс Беллевер, чтобы что-то принести, не помню что.
— И больше никто не выходил?
— Мне кажется, никто.
— А вы наверняка заметили бы это, миссис Серроколд?
Она слегка задумалась.
— Нет, пожалуй, не заметила бы.
— Вы были целиком поглощены тем, что происходило в кабинете?
— Да.
— И вы очень боялись того, что могло там случиться?
— Нет, я бы не сказала. Я не думала, что действительно что-то случится.
— Однако у Лоусона был револьвер.
— Да.
— И он угрожал им вашему мужу.
