Восход Акроникса (СИ) - Максим Сорокин

Внезапно огромный демон пришел в движение, сводя лапы вместе и вытягивая из самого себя, из трещин и ран на каменном теле, огненные реки, тут же принявшиеся свиваться клубком меж его когтей, испускающих пучки искр. Словно шаровая молния, окутанная мантией туманов, заклятие росло, заставляя своего создателя разводить ладони все дальше друг от друга, будто он не в силах был удержать собранную мощь. И вот настал момент, когда трясущиеся от напряжения лапы чудовища распахнулись навстречу храму, словно толкнув пламенеющий болид вперед. Тот вырвался из удерживавшей его клетки с воем дикого зверя, освободившегося от поводка и теперь мечтавшего порвать любого, попавшегося на пути.

Второй раз за два дня защищавший храм купол встал на пути губительных сил. Синеватый всплеск, принявший на себя удар, несущегося к земле солнца, ознаменовал начало схватки двух стихий, на какое-то время даже сумев замедлить полет кометы, пущенной демоном. По всему пространству холма стали появляться дико кричащие, сгорающие в инфернальном огне призраки, свиваясь кольцами от непереносимых мук, отдавая свои бесконечные жизни ради цели, для которой некогда были созданы - защищать святую землю. Так умирали бестелесные стражи Храма Бога Вечной Переправы. А через мгновение пылающие осколки страшного заклятия врезались в северный склон и за призраками в небытие последовали уже живые.

Вода в лужах тут же вскипела, взгорье окунулось в огненную купель. Земля пошла трещинами, сквозь которые в небо устремились струи испепеляющего огня и все живое, чего они касались, тут же вспыхнув, превращалось в горстки пепла. С трудом верится, что создание, сотворившее подобное, нуждается хоть в какой-то защите. Однако в тот момент, как был нанесен второй удар, а огонь в глубине самого демона немного поугас, вперед неспешно двинулись шеренги тех, кто пришел вместе с ним. Посреди идущих, Викар видел не только простых солдат, но и человекоподобных созданий много выше, словно плоть от плоти самого чудовища едва не разорвавшего холм одним единственным заклятием. Пешие с гигантскими молотами, это были истинные порождения зла и они наступали.

Не раз приходилось парням замирать на месте и благодарить небеса за то, что их далеко не самые чистые одежды теперь сливаются с окружающей грязью. Правда повелителю костей для этого пришлось буквально изваляться ней, так как его белоснежный костяной плащ, уж слишком выделялся на фоне окружавшей их бурой жижи, а снег после случившегося растаял полностью. Вскоре они достигли южной стороны храма, откуда картина творившегося в нем хаоса и паники стала ещё более явной. Посреди мертвецов, камней и ошметков тел, лежали обожжённые, лишившиеся конечностей, раненые. Крича, они катались по раскаленной, словно сковорода земле, не в силах найти облегчение. Некоторых добивали, на других не обращали внимания, но почти все выжившие то и дело поглядывали наверх, где больше не было видно мягкого сияния защитного купола, до того укрывавшего их.

За прошедшее время тут нашли убежища уже не десятки, а сотни людей, превратив обитель бога в самый настоящий полис, вернее в нечто похожее на нижний город Кавенона, где утопающие в грязи и собственных отходах жители окончательно сходили с ума в религиозных припадках. Некоторые пытались бежать, но участь таких смельчаков была уже известна и тем едва ли удавалось преодолеть тысячу шагов, прежде чем их разрывали на куски пикирующие с небес кошмары. Другие старались скрыться от реальности в ненадежных убежищах, закрывшись шкурами и балдахинами, а иногда просто замотав голову грязной тряпицей, лишь бы не видеть сошедшего с ума мира. Впрочем, нежелание замечать появившихся на пороге их нового дома порождений ада, вовсе не гарантировало, что эти самые порождения не тронут тех, кто их не видит. Но большинство же, все так же игнорируя происходящее вокруг себя, продолжали фанатичную вакханалию из плясок, молитв и безудержного соития со всеми подряд. Про себя Викар отметил, что скорее всего именно из таких во время Алого Дня и получаются самые бесчеловечные истязатели с инквизиторами. Этих ему было бы не жаль. Если уж быть совсем откровенным, здесь вообще мало кто вызывал сочувствие. Однако за день до всего этого, Схирем сумел задеть его, предположив, будто молодой человек взял на себя право решать кто достоин жизни, а кто смерти. И он теперь пришел сюда, дыбы доказать, что слуга Плачущей Богини ошибался в нем, причем доказать он это хотел вовсе не колдуну, но самому себе.

- Ладно, мы на месте. - обходя группу сплётшихся в оргии тел и пытаясь чтобы его было слышно в окружавшем их гвалте, проорал Ялазар. - Кого мы ищем?

- Измаила. - коротко ответил Викариан, скользя глазами по холму, напоминавшему развороченный муравейник и его стенающим от боли страха или наслаждения обитателям.

Если повелитель костей и удивился, то никак этого не выдал, Торунг же, неспособный помочь в их поисках просто следил за происходящим вокруг. Рассудив, что один из старших жрецов должен находиться где-то неподалёку от алтаря, возле каменных столбов, украшавших холм, парни двинулись наверх. Пробираться приходилось едва ли не силой, люди и нелюди, силясь спастись, бежали по высохшей, от бушевавшего под холмом адского пламени, грязи. Сквозь открывшиеся в земле трещины пробивалось сияние и жар, силы истинного зла рвались на поверхность то там, то здесь вспухая гейзерами, испепеляющими все живое.

- Ещё один подобный удар этому месту не пережить. - заметил Мрачный, без особого труда уклоняясь от выплюнутой из недр огненной кашицы. - Тут не дыры латать в броне надо, а отступать, причем пробиваться на юг любой ценой.

Последнее относилось к замеченным им паре фигур, стоявших по другую сторону вершины и спешно возводившие магические скрепы, пытаясь собрать осколки барьера, стеклянным дождем падавших на головы обитателям храма. Те не причиняли вреда, рассыпаясь перламутровой пыльцой, едва касались высохшей до состояния пережаренной коровьей лепешки земли. Однако двое латавших бреши отказывались так просто сдаваться, подхватывая силой невесомые песчинки умирающей защиты и возвращая их на свод магического купола, полный ветвящихся трещин.

- Рах! - воскликнул Викариан, тут же зашагав в сторону анархомага и его помощника. Последний, правда, больше напоминал берсеркера, нежели мастера Вечного Океана. Нося на поясе два одноручных топора, с ног до головы покрытый узором витиеватых татуировок, у него были длинные, заплетённые в три косы, волосы с бородой и тот никак не походил на колдуна. Тем нее менее, явно выполнял приказы Раха, бегая вокруг и расставляя фетиши, да курильни, а так же то и дело отплевываясь, словно в рот попал песок. Викариан его прекрасно понимал, едва он сам касался линий силы, что истекали из алеющей звезды-демона, как его едва ли не начинало выворачивать наизнанку от горечи и желудочных спазмов. Это было сродни ощущению, будто вдохнул полную грудь раскалённого пепла кострища.