Ковен озера Шамплейн - Анастасия Гор

– Извини, в следующий раз обязательно что-нибудь возьму. Слушай, а ты… как-то подрос, что ли, – заторможенно пробормотала я, заставляя шеду обернуться. – И уже не троишься. Куда делись милые шкодливые котики?

– Ах, вот что тебя так напугало, – протянул Монтаг самодовольно. Его голос все еще тянулся, как жвачка, иногда срываясь на примитивное «мяу», но звучал гортанно и низко. Я мысленно поблагодарила Бога за то, что он мой защитник, а не враг, и понадеялась, что у шеду не в ходу съедать собственных подопечных. – Да, мы окрепли. Не зря защищали тебя от Ферн. Мы исправляемся!

Я недоуменно сощурилась, пытаясь понять, о чем он говорит. С той самой битвы в Самайн мы с Монтагом почти не виделись: раненный в бою, он долго зализывал раны где-то в лесу, а затем появлялся лишь по ночам на кухне, чтобы выгрести все съедобное из нашего холодильника, пока мы спим. Золотой браслет, позвякивающий на моем запястье, вряд ли теперь мог уместить в себя такой необъятный дух, не пожелай он того сам. Монтаг был волен ступать куда захочет, но по-прежнему оставался со мной. Интересно, можно ли называть нас друзьями?

– Мы теперь хороший шеду, – промурлыкал Монтаг, усевшись в сугроб и неторопливо вылизывая лапы: каждая была размером с мою голову. – Хороший защ-щитник! Мы доказали, что полезны, и мы стали больше. Чем благополучнее живет наш подопечный, тем мы сильнее.

– Ах, вот оно как работает, – задумчиво промычала я, двинувшись дальше по тропе: ноги уже начали подмерзать от пустой болтовни на морозе. – Каждый твой подвиг делает тебя больше, хм. Поэтому ты был таким мелким, когда мы встретились? – Судя по тому, как обиженно Монтаг зашипел, перебирая лапами хворост у меня за спиной, я была права. – Теперь ты то же самое, что мейн-кун в мире демонов, да? Можешь пока сторожить Шамплейн вместе с Нимуэ. Главное, всю дичь здесь не перебей!

Монтаг согласно мурлыкнул, а я ускорила шаг, почуяв, как поднимается вьюга. Вскоре блуждающие огоньки стали редеть, что могло означать лишь одно: дом уже близко. И действительно – спустя еще минут пять показался деревянный каркас, а следом вырисовывались очертания острой черепичной крыши. В лучах солнца особняк был красивее: облицованный снаружи синим камнем, днем он казался васильковым, а ночью – благородно серым. По стенам, невзирая на мороз, уже вовсю расползлись виноградные лозы и плющ. Сад тоже цвел – единственное, что осталось нетронутым разрухой. Там всегда было влажно и душно, как в теплице, хоть сад и не огораживался целиком. Тюльпана любезно переняла заботу о нем и поддерживала нужный климат, питая землю магией, как удобрениями. Внешний двор был ничуть не хуже: вместо кофейных столиков, за которыми так любил курить Диего летом, на крыльце теперь красовалась скамья-качели. К верхним этажам прибавилось несколько крытых балкончиков, а крышу протыкало множество дымоходов.

Я ускорила шаг и миновала несколько клумб благоухающих гортензий, прекрасно чувствующих себя даже под слоем инея.

– Не сейчас, – тут же бросила я Тюльпане, возникшей на пороге, как будто над входом висел колокольчик. Неужто она меня караулит? – Коул поручил мне важное задание.

– Задание? – Ее бровь, такая же белоснежная, как и волосы, многозначительно поползла вверх. Усевшись возле камина с ежедневником в руках, она достала перьевую ручку и пробурчала: – Конечно-конечно… Делай что хочешь, пока территория Шамплейн трещит по швам. Кому это вообще надо, кроме меня?

Сбросив на вешалку дубленку, я взлетела вверх по лестнице, сопровожденная ее бесконечным ворчанием. После отъезда Морган с Исааком и исчезновения Сэма в доме стало невероятно тихо, особенно когда начинал отсутствовать и Диего. Такой дом был слишком большим для троих.

Откуда-то снизу заиграл фолк: Тюльпана всегда оставляла проигрыватель включенным, когда искала новых сверхъестественных гостей аквамариновым маятником над разложенной картой Вермонта. Или когда искала Ферн, убежденная, что ее смерть от нелепой кровопотери звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой. Как бы то ни было, предосторожность никогда не бывает лишней, поэтому каждый вечер Тюльпана проверяла, не объявилась ли Ферн где-нибудь поблизости. И каждый вечер я выдыхала с облегчением: нет, ее не было, потому что уже и не могло быть. В другое верить я отказывалась.

С пятой попытки попав в нашу с Коулом спальню, а не в очередной чулан, я вывалила на пол всю одежду из шкафов. Выворачивала наизнанку каждый джемпер, каждые штаны и каждый карман, пока не погрязла в белье и футболках. Спустя час возни я наконец-то услышала, как шелестит под пальцами бумага, и выгребла из бриджей Коула скомканные чеки с автозаправки. Среди них ярко выделялся выцветший до желтизны лист, сложенный пополам.

Вот оно!

Кости-кости. Леденцы.

Собираю их в ларцы,

Откроешь – выбегут детишки.

Сыграем снова в кошки-мышки?

Кости – сладость на десерт,

Они на карусель мою билет.

Ваши косточки возьму,

И для крепких снов в подушки их набью.

Кости – будущий сервиз.

Ваших матерей ждет замечательный сюрприз!

Ведь нет подарка от ребенка краше,

Чем новая посуда из его коленных чашек!

Мне пришлось несколько раз прерваться, чтобы найти в себе силы дочитать это до конца. В груди растеклась свинцовая тяжесть. Коул был прав – каллиграфический почерк, удивительно ровный и витиеватый, точно принадлежал человеку. Однако злу, что таилось в нем, позавидовали бы даже принцы Гоетии. От этих строк пробирал мороз, а от фотографий в папке Коула – неподдельный животный ужас. Все увиденное и собранное мною по кусочкам, тайком, случайно или без спроса, вдруг встало на свои места.

– Кости… Он коллекционирует детские кости… Гребаный псих!

Я скомкала мерзкую записку в пальцах.

– Fehu!

Свечи, застилающие угловой алтарь расплавленным воском, вспыхнули. По воздуху растекся древесный запах мирры. Подпалив пучок зверобоя, я окурила им спальню, пройдясь вдоль каждой стены и плинтусов, а затем погрузилась в ароматное облако сама, прочищая и мысли, и ауру. Круг, вырезанный навахоном Коула прямо на деревянном паркете, завибрировал, призывая меня сесть в его центр. Стоило мне сделать это и подогнуть под себя ноги, как я вдруг поняла, о чем говорила Тюльпана.

«Когда будет нужно, оно придет».

А что, если?..

Рука зависла над полом, потянувшись к географической карте, и вместо этого ухватилась за латунный подсвечник с потрескивающим огарком. Я не знала, что именно собиралась делать, но течение магии и не требовало понимания – оно требовало лишь довериться ему. Куда