Вся Агата Кристи в трех томах. Том 2. Вся Мисс Марпл - Агата Кристи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я все же не исключал бы воспитанников Школы. А если вам угодно искать ближе к семейному кругу, думаю, что вернее всего ставить на Алекса Рестарика.
— Почему вы так думаете?
— У него была такая возможность. Он приехал один на машине и как раз в это время ехал через парк.
— А зачем ему убивать Кристиана Гулбрандсена?
Уолтер пожал плечами:
— Я здесь человек пришлый. И не знаю всех их семейных дел… Может, старик что-то узнал про Алекса и мог рассказать Серроколдам.
— И что было бы?
— Возможно, они перестали бы давать ему деньги. А он их здорово умеет тратить, как я слышал.
— На свои театральные антрепризы?
— Так он их называет.
— Вы полагаете — на что-то иное?
Уолтер Хадд снова пожал плечами.
— Откуда мне знать? — сказал он.
Глава 13
1
Алекс Рестарик много говорил и много жестикулировал.
— Да знаю, знаю! Я идеально подхожу на роль подозреваемого. Приезжаю сюда один, а на пути к дому вдруг впадаю в творческий экстаз. Впрочем, вы едва ли это поймете.
— А вдруг все-таки пойму, — сухо возразил инспектор.
Но Алекс Рестарик продолжал, не останавливаясь:
— Ведь именно так и бывает. На тебя находит. Неизвестно когда и как. Какой-нибудь неожиданный эффект или ракурс — внезапное озарение — и забываешь про всех и вся. В следующем месяце я ставлю «Ночи в порту». И вдруг вчера вечером вижу нечто изумительное. Идеальное освещение. Туман — фары, разрезающие туман и отраженные им, тускло освещающие какие-то высокие здания. И все усиливало этот эффект! Выстрелы — звук бегущих шагов — пофыркивание электрического движка, но так могут пыхтеть и буксиры на Темзе. Я подумал: вот оно! Вот что мне надо! Но как воспроизвести это на сцене? И…
Инспектор Карри перебил его:
— Вы услышали выстрелы? Откуда?
— Из тумана, инспектор. — Алекс взмахнул холеными руками. — Из тумана. Это и было самым изумительным.
— И вам не пришло в голову, что случилась беда?
— Беда? С какой стати?
— Разве выстрелы такая уж обычная вещь?
— Ах, я же знал, что вы не поймете! Выстрелы вписывались в сцену, которую я создавал. Выстрелы были мне нужны. Опасность — опиум — безумие… Не все ли мне равно, что это было в действительности? Может быть, выхлопы грузовика на дороге? Или браконьер стрелял кроликов?
— На кроликов здесь ставят капканы.
Алекс неудержимо несся дальше:
— А может, это ребенок забавлялся фейерверком. Я даже не подумал о них как о реальных выстрелах. Я мысленно был в портовом притоне, вернее, в задних рядах кресел, и смотрел на притон.
— Сколько было выстрелов?
— Не знаю, — нетерпеливо сказал Алекс. — Два или три. Два подряд, это я помню.
Инспектор Карри кивнул.
— Вы, кажется, сказали, что слышали топот бегущих ног? Откуда?
— Из тумана. Где-то возле дома.
Инспектор Карри сдержанно пояснил:
— Это может указывать на то, что убийца Кристиана Гулбрандсена появился снаружи.
— Разумеется. Не хотите же вы сказать, что его убил кто-нибудь из домашних?
Все еще осторожничая, инспектор Карри ответил общей фразой:
— Мы вынуждены учитывать все возможности.
— Видимо, да, — великодушно согласился Алекс Рестарик. — Как ваша работа должна иссушить душу, инспектор! Подробности, время, место — как же все это мелко! И ради чего? Разве это вернет к жизни несчастного Кристиана Гулбрандсена?
— А удовлетворение, мистер Рестарик, когда удается поймать преступника?
— О, это уже явно влияние Дикого Запада![131]
— Вы хорошо знали мистера Гулбрандсена?
— Не настолько, чтобы его убить, инспектор. Я иногда встречался с ним, потому что жил здесь в детстве. Он появлялся ненадолго. Это был один из наших промышленных боссов. Тип, который меня не интересует. Кажется, он собирал скульптуры Торвальдсена[132]. — Алекс содрогнулся. — Это говорит само за себя, не правда ли? Боже! У богатых свои причуды!
Инспектор Карри задумчиво смотрел на него. Потом спросил:
— Вы интересуетесь ядами, мистер Рестарик?
— Ядами? Дорогой инспектор, неужели же он был сперва отравлен, а потом еще и застрелен? Это был бы самый безумный детектив!
— Он не был отравлен. Но вы не ответили на мой вопрос.
— Яды, конечно, обладают некоторой притягательностью… Это нечто более утонченное, чем револьверная пуля или какой-нибудь пошлый кинжал. Что же касается специальных познаний в этой области, то их у меня нет.
— Держали ли вы у себя когда-нибудь мышьяк?
— Чтобы подсыпать кому-то в сандвичи после спектакля? Неплохая идея. Вы не знаете Розу Глайден? Эти актрисы воображают, будто они известны всем. Нет, о мышьяке я никогда не думал. Его, кажется, можно извлечь из гербицида[133] или из липучки для мух.
— Как часто вы здесь бываете, мистер Рестарик?
— Раз на раз не приходится, инспектор. Иногда не бываю по многу недель. Но по мере возможности стараюсь приезжать на выходные. Я до сих пор считаю Стоунигейтс родительским домом.
— И миссис Серроколд поощряет это?
— Вы не представляете, скольким я обязан миссис Серроколд, я перед ней в вечном долгу… Столько понимания, сочувствия и любви…
— А еще, кажется, немало наличных денег?
На лице Алекса выразилось легкое отвращение.
— Она считает меня своим сыном и верит в меня, в то, что я делаю.
— Она когда-нибудь говорила с вами о своем завещании?
— Да, конечно. Но могу я спросить вас о цели ваших вопросов, инспектор? С миссис Серроколд что-нибудь случилось?
— Надеюсь, что нет, — мрачно сказал инспектор Карри.
— Что могут означать ваши слова?
— Если вы их не понимаете, тем лучше, — ответил инспектор. — А если понимаете, пусть они будут для вас предостережением.
Когда Алекс ушел, сержант Лейк сказал:
— Строит из себя не поймешь кого.
Карри покачал головой:
— Трудно сказать. Может быть, он и в самом деле талантлив. А может, просто любит пошиковать да перед кем-нибудь покрасоваться. Неизвестно. Говорит, будто слышал чей-то топот. Готов спорить, что это он выдумал.
— С какой-то целью?
— Именно с особой целью. Нам пока неясно, с какой. Но мы докопаемся.
— Возможно, сэр, что один из их парнишек все-таки сумел тайком выбраться из здания Школы. Среди них могут быть и взломщики, а если так…
— Именно это нам и хотят внушить. Очень удобная для всех версия. Голову даю на отсечение, что на самом деле все совсем не так.
2
— Я сидел за роялем, — сказал Стивен Рестарик, — и тихонько бренчал, когда началась ссора между Льюисом и Эдгаром.
