Игрушка для босса - Эмилия Дарк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зачем он опять так со мной поступает? Хотя ответ один — я его игрушка и он вправе поступать со мной в соответствии со своими желаниями. Противиться я не могла. Да и к тому же, меня немного мучила совесть, что я посмела общаться с другим мужчиной.
Мы приехали за город к одному из находящихся в поселке домов. Ворота во двор открылись автоматически, и машина въехала внутрь. Нас никто не вышел встречать. Юра взял меня под локоть и завел в дом. Мы сразу спустились на цокольный этаж, который занимало всего одно помещение. От увиденного меня бросило в дрожь и любопытство.
Вся комната была явно предназначена для развлечений в стиле БДСМ. На стенах тут и там висели плетки, стеки, различные наручники и приспособления для фиксации человека, подвергаемого различным принуждениям.
Особое внимание я обратила на висящие с потолка кандалы, которые были нужны для фиксации конечностей, какую-то машину со стальной перекладиной посередине и издающий некоторый гул электрический прибор. От него действительно стало не по себе. Здесь бьют кого-то током? Один из углов оказался пуст, а напротив него у стены стоял небольшой диванчик и столик. Весь пол был застелен приятным на ощупь виниловым покрытием. В комнате была раковина и биде. Неужели рабыням разрешают подмываться? Сколько заботы!
Когда мы появились в комнате, то с диванчика встали двое сидевших на нем мужчин, которые сразу подошли ко мне, с интересом разглядывая. Один из них тут же запустил руку мне между ног, быстро нащупал сокровенный орган и вставил в него два пальца без лишних разговоров. Вытащив их оттуда, он втянул в себя исходящий от них запах и, не здороваясь с Юрой, как будто они недавно виделись, сказал:
— Хороша твоя шлюшка, Юрий Иванович!
— Да, парни. Она наша на всю ночь! Давайте развлечемся, как следует!
Юра, правда, видимо не спешил вмешиваться в начавшееся по его словам веселье, а расположился на диванчике, предпочитая смотреть, как это стали делать его друзья.
— На колени! — скомандовал один из парней.
Пришлось опуститься на колени прямо в одежде, которую никто не спешил снимать.
— Открой рот, рабыня!
Исполнив приказание, я увидела, как один из мужчин снял с себя штаны и трусы, направив головку своего члена в мою сторону. Второй проделал ту же процедуру.
Я уже приготовилась делать минет, но вместо этого с двух сторон на открытый язык и в мой рот, и на лицо полилась моча, испускаемая из двух фаллосов, направленных на меня.
Это было неожиданно, и я рефлекторно попыталась закрыть рот и отвернуться, за что получила тычок под ребра. Пришлось вернуться в исходное положение и начать глотать соленую жидкость, лившуюся на меня со всех сторон.
Юра продолжал молча созерцать на эту картину, начав слегка онанировать свой член. Он действительно получал удовольствие от того, как меня унижали эти двое господ. А вот мне было не то что неприятно, а даже где-то противно. Но делать нечего, ведь желания хозяев — закон для рабыни, так как смысл всего ее нахождения здесь заключался в доставлении им удовольствия.
Когда оба закончили испражняться на меня, один из них сказал Юре:
— Плохо ты обучил свою игрушку! Не слушается!
— Так накажи ее, как посчитаешь нужным!
— Разденься! — это уже предназначалось мне.
Я насколько быстро могла, скинула с себя всю одежду, которая уже вся была в моче моих повелителей и осталась совершенно голой, снова опустившись на колени.
Мои руки, заведенные за спину, сковали наручники. На спину тут же прилетел удар плети, со свистом рассекающий воздух. От него на плечах остался след, сразу начавший наливаться кровью и пульсировать. Я вскрикнула. Последовал еще один удар, оказавшийся еще сильнее предыдущего. Я наклонилась вперед и упала лицом вниз.
— Что??? Кто разрешал менять позу?
Очередной удар опустился на ребра, за ним последовали еще два. После этого один из моих новых господ взял меня за волосы и потащил к пустому углу. Во всяком случае, я тогда думала, что он пуст.
На самом деле, на полу лежал горох! Да! Настоящий сухой горох! Меня поставили на колени на него сверху и отвернули лицом в сторону угла. На спину продолжали сыпаться удары. Я почувствовала себя какой-то провинившейся школьницей, которая переносит наказание за плохие оценки.
Было очень больно. Основным источником боли теперь стала не плеть, к ударам которой я постепенно привыкла, а горох. Каждая горошина больно впивалась в плоть, и стоять на них оказалось не просто больно, а чертовски неудобно.
Удары плети стихли. Спина приходила в себя от прошедшей экзекуции. Вдруг резкая боль почувствовалась моими ягодицами. На них опустился удар стека. Я опять вскрикнула.
Удары следовали один за другим, пока на попе не осталось живого места. Теперь вся моя спина и ягодицы горели огнем от ударов по ним различных предметов, используемых для наказаний. Отлупили они меня конечно знатно! Неужели копили всю злобу и ярость специально для меня? Если так, то я все стерпела. Это было поводом для небольшой гордости с моей стороны.
На шее защелкнулся ошейник и чья-то властная рука, невидимая для моего взора, потащила меня куда-то в сторону. Меня подвели к кандалам, свисающим прямо с потолка. Послышался звук работы какого-то механизма и кандалы, приделанные к металлической планке, с двух сторон начали опускаться вниз. Когда они оказались на уровне моих лодыжек, то ноги были сразу заключены в них, а сами оковы начали свое движение вверх.
Я больно ударилась шеей об пол и повисла вниз головой, подвешенная к потолку за ноги. Кандалы оказались мягкими, но все-равно они впились в кожу, оставив на ней свежие кровяные следы.
К голове моментально прильнула кровь. Ко мне подошел один из мужчин, и в это же время кандалы начали движения по планке, разводя мои ноги в стороны. Достигнув своего максимального положения, кандалы остановились. Моя промежность оказалась на уровне груди подошедшего мужчины.
Он нежно пробежался пальцами по половым губам и анусу, глядя на мою реакцию. Я же замерла, совершенно не представляя, что они собираются со мной сделать. Надеюсь, больно больше не будет. Вися вниз головой, я видела сидящего на диване Юру, который общался о чем-то с другим своим другом. Они улыбались и смеялись. Предметом разговора вряд ли была я. Разве им есть до меня дело? Я
