Гений среди растений (СИ) - Санати Дмитрий

Мальчик побледнел.

— Тебя никогда не интересовало, почему в месткомах и дорслужбе ставят такие странные камеры? — продолжал хихикать вторженец. — Для поиска по лицам хватило бы и вшивого HD, так нет же — и аналоговый сигнал, и цифровая матрица с жутким разрешением!

— Где ты?

— Посмотри, — картинка на экранах сменилась видеотрансляцией её собственного дома. — Вот ты, — верхний свет замигал, и это же отобразилось на трансляции. — А вот он я! — Окна в доме разом погасли и через пару секунд замигали, выстраиваясь в изображение огромного смайлика.

— Понятно, — процедила она, обернулась к притихшему мальчику. — Диня, ты же говорил, что можешь открывать окошки куда угодно, так?

— Ну… Да. Наверное, — неуверенно ответил он.

— Можешь попробовать открыть такое окошко к человеку, называющему себя «Глас Грядущего»?

— Я п-попробую, — мальчик закрыл глаза, стиснул пальцами виски, напрягся…

— Ну?

— Ой! — отозвались динамики электронным смешком. — А что это ваш мальчик делает? Неужели пытается меня вычислить? Даже после того, что я милосердно молчу о его маленькой грязной тайне? Низко, ой низко.

— Диня, ну что там?

— Я н-не могу! — простонал малец, жалко поморщившись, — не существует такого человека! Никто так себя не называет!

— У-упс!

— Диня!

— Извини…

— Некрасиво. Но я вас прощаю. Так уж и быть, я могу проявить милосердие. Мы нужны друг другу сильнее, чем могли бы обидеться. А зная про деанон Лиса и Принца, уже лежащий на столе одного агента-пенсионера…

— Что тебе нужно?!

— Наконец-то правильные вопросы, — довольно откликнулся электронный голос. — Я ищу сотрудничества. Помоги мне, Лера Бусловских. А я помогу тебе.

— Отказ не принимается? — язвительно уточнила она.

— Через полчаса к тебе прибудет доставка, прими, распишись. Это поможет нам в дальнейшем сотрудничестве.

— Поняла.

— Ну и для протокола: нам потребуется общаться с людьми. Как тебя называли в этом без пяти минут мёртвом коллективе?

— Роза, — не вдаваясь в детали, ответила Лера.

— Хорошо. Значит, так будем зваться и впредь. Услышимся.

С еле слышным щелчком голос отключился. Ноутбуки тут же вернули себе функционал, с негромким шорохом зажглись лампы над головами. Вечер продолжился — будто не было ни страшного голоса, ни новых тайн Дини, ни навязанного сотрудничества…

Принц просил час. За Лисом пришли через сорок пять минут — прямо на работу.

Хантер

Он им немного даже завидовал — молодым, сильным, умным. Каждый в спецкомплекте, по кобурам распихано с пару килограмм железа. Хищные «Мангуст-М», пригодные как для метания, так и для ближнего боя, стремительные сякены, льдисто сверкающие макибаши — импорт лучшего, что придумало человечество до появления «дементоров».

«Молодым, — горько усмехнулся он. — А по паспорту меня даже на пенсию отправлять преждевременно!»

Он сидел в «гостевом» отделе штурмового «Грача» и ковырялся в служебном комме, время от времени поглядывая на слушающих инструктаж бойцов. Чёрная полупрозрачная ткань, создающая специфический «плывущий» мираж, а на теле — кевлар и пластик, способные остановить пулю до семи миллиметров. Ему, разумеется, ничего такого не полагалось; как эксперт кибер-отдела он мог рассчитывать разве что на полицейскую жилетку от пистолетной пули — но отказался, конечно. Защиты нуль, а весит, зараза, как половина экипировки «дементора».

Хотелось ещё раз влезть в полноценную сбрую, выйти на захват, почувствовать, как он, его броня и экипировка, действуют в синтезии, дышат в такт, и кажется, что нет ничего невозможного! Опасное чувство. Ложное ощущение всевластия — именно оно угробило «троек», а не глупый гель диких.

Но министерство не пасовало перед сложностями, умело учиться, принимать меры и делать выводы — и новая экипировка защищала от архаичного огнестрела почти полностью. Разве что кто-нибудь добудет из спец-запасников СВД или, упаси боже, ВССК. Но поди попади для начала в «дементора» из такой винтовки — хвосты им накрутили знатно, по «маятнику» провели внеочередной интенсив…

— Хантер, готовы? — прекратив орать, вежливо обратился к нему старшина отряда. Хантер кивнул. — Отлично, тогда по коням!

Вертикальные жалюзи стрельнули вверх, и броневик вывалился на пустую проезжую часть.

Тихо мурлыкал водородный движок, из отсека тянуло сигаретами и свежей хлоркой — автозак как следует отмывали после каждого доставленного. Хантер сам сидел, курил втихомолку и думал. Схлестнувшиеся волны ярости, сцепившиеся в схватке преступные организации — всё это не проходило бесследно никогда, вызывало круги на воде. Стороны совершали глупейшие ошибки, зевали фигуры, подставлялись на ровном месте.

Самой главной ошибкой обеих сторон оказалась, как это ни странно, активность. Бихевиорист скажет, что поведенческие алгоритмы редко меняются внутри разных коллективов — и будет прав. В чём основная сила и слабость «дементора»? В полном отсутствии механизма создания привычек. Он каждый раз может делать одно и то же самую чуточку иначе, когда нормал, даже самый умный и хитрый, подвержен бичу привычек. Это касается и хакеров — презрительно пренебрегая привычками «овощей», они из принципа не пользуются хромом, предпочитая лукового лиса, не используют мессенджеры, предпочитая шифрованные конференции… И так далее, и тому подобное. Привычно пренебрегая нормами, хакер создаёт собственные нормы. Ибо «джаббер — это ня».

На такой ерунде они и погорели. Анализ трафика показал резко возросшие нагрузки на определённые протоколы и порты — и были то совсем не порнографические и сериальные платформы. Методом исключения отсекали агломерации с минимальной активностью, пока не остановились на всего двух: Невской и Юго-западной. Именно оттуда поступало больше всего специфических запросов. А спустя неделю туда выдвинулся Хантер с предписанием и стал одного за другим обходить провайдеров.

На этой войне свистели цифровые пули, но выпускали их вполне реальные устройства. И почти каждое из таких устройств он умудрился обнаружить. Прокси-сервера в подвалах, на чердаках, в трансформаторных будках и шахтах вентиляции затопленного метро. Дальше — всё как учили: сканер на устройство, перехват и анализ трафика, и как только одно из устройств обратилось к луковой сети — у Хантера оказалась вся цепочка чанков.

Второй частью марлезонского балета он повторил интеграцию сканера в каждую из машин и снова принялся ждать. И дождался — чанк обратился к адресу ресурса, где хактивисты публиковали свои манифесты. Помнится, он скурил тогда за два часа целую пачку, обновляя и обновляя страницу, а дождавшись появления новой нетленки, тут же написал провайдеру.

И вот он здесь. Сидит в мчащемся броневике, курит и молится, чтобы «четвёрки» как следует зазубрили инструкции и не пристукнули Лисовского ненароком. Он настаивал и ругался — дайте клиенту вернуться домой, там пустим газ и упакуем тёпленьким. Но нет — сбежит. Есть фамилия и координаты, значит, берём незамедлительно.

Он ещё раз бросил взгляд на комм с открытой страничкой коммунальной службы. Лисовский, открыт наряд на починку седьмого сектора купола над центральной агломерацией. Дорожные службы уже вычислили лицо клиента, сфокусировали на нём доступные камеры.

Простое такое лицо — скуластое, веснушчатое, с еле уловимым выражением неуверенности. Впрочем, когда рядом резко остановился «грач», на лице появилась мрачная обречённость — и чуйка Хантера взвыла диким мявом.

— По рукам бейте! — рявкнул он, как чёрт из табакерки выскакивая через индивидуальный люк. — У него может быть пояс шахида!

Десять метров. Секунда для тренированного спортсмена. Треть секунды для оперативника. Лисовский успел раньше — его лицо исказилось от отвращения, рука нырнула под разгрузку и достала оттуда пневмо-пистолет. Короткое нажатие — и дюбель-сотка пронзил мягкие ткани челюсти, языка, нёба и вошёл в мозг, убив хакера на месте.