Корпулентные достоинства, или Знатный переполох. Дилогия (СИ) - Цвик Катерина Александровна

Тут стоит сказать, что приемы пищи стали в нашем доме довольно людными. Одних только учителей различных дисциплин, включая и тех, что преподавали уже на момент появления этого эксперимента, насчитывалось 8 человек. В общем, всего за ужином присутствовало около 20. Немаленькая цифра скажу я вам. И, видимо, чтобы Заславский не затерялся где-нибудь среди преподавателей, его посадили рядом со мной.

Признаться, я смутилась. Все-таки это определенный намек, который, судя по их красноречивым переглядываниям, не преминули отметить мои соученицы, большая часть из которых за это время стали мне подругами.

Поначалу я знатно напряглась, однако, ужин прошел вполне мирно, лишь во время десерта Заславский ни с того, ни с сего решил поинтересоваться:

— Евдокия Поликарповна, неужели вы и правда не попробуете эти замечательные эклеры?

В этот момент я готова была Заславского придушить. Вот скажите, зачем он мне это сказал? Я ведь и так еле сдерживалась! Я эклерчики, можно сказать, нежно любила еще с той, прошлой жизни, а в теле Евдокии мне их не просто хотелось, я, наверное, сегодня их ночью во сне увижу!

— Нет, спасибо. — Все же нашла я в себе силы вымученно улыбнуться.

— Евдокия, ну, правда, очень ведь вкусно! Попробуй! — Благожелательно проговорила Лидия, и у меня даже дрогнула рука в желании поскорее взять лакомство. — К тому же даже если ты после этого наберешь килограмм, то никто этого не заметит.

Милая такая прибавка к сказанному. Не находите? Однако, именно она укрепила мою пошатнувшуюся силу воли, и я, отпив немного чаю, чтобы не так заметно сглотнуть набежавшие было слюни, вздохнув, ответила:

— Я то да… Наберу килограмм или сброшу… какая разница! — И сочувственно улыбнувшись добавила. — А вот таким худеньким, как ты, наверное, очень тяжело приходится. Все-таки прибавь такой миниатюрной девушке килограмм и он точно поселится прямо на талии или подбородке.

Куснувшая в это время уже второй эклер Лида, поперхнулась и закашлялась. Сидевший же рядом Заславский тоже как-то странно зашелся кашлем, хотя вроде бы ничего в этот момент и не жевал.

— Знаете, Евдокия Поликарповна, — проговорил он мне как можно тише, — я, пожалуй, поостерегусь впредь предлагать вам сладкое.

— Ну что вы, Дмитрий Максимович, если из ваших рук, то я съем даже эклер. — Также тихо проворковала я ему.

Надо было видеть, как его после этой фразы заклинило! Думаю у него в голове никак не мог сойтись дебет с кредитом, то есть он не мог понять, то ли ему послышалась, то ли эта толстушка с наивным взглядом так откровенно с ним флиртует, в чем ранее замечена не была, а то ли так над ним издевается! При чем он почему-то склонялся к последнему варианту.

Глава 12

— Девчонки! Ну сколько можно! — Не выдержала я и даже руками всплеснула. — Ведь неделю уже тренируемся, а вы в облаках витаете!

— Дусенька, не злись. — Примирительно проговорила Наталья. — Просто у нас и правда не получается! То, что ты задумала, очень сложно сделать!

— И ничего не сложно! — Парировала я. — Просто нужно проявить больше фантазии!

Хотя, для них, не избалованных новейшими блокбастерами и компьютерной графикой, да даже элементарными мультиками, представить то, что я от них требую, пожалуй, действительно слишком сложно. А слушая местные сказки эту самую фантазию не сильно-то и разовьешь. У нас в современном мире все сказки, как это ни удивительно, уже адаптированы под совершенно иное мышление, тот же Пушкин внес определенный позитив в это направление. А послушали бы вы то, что рассказывали нянечки детям лет эдак двести триста назад… Короче, у меня создалось стойкое ощущение, что здесь и сейчас цель сказок вовсе не развлечь и чему-то научить, а скорее запугать нерадивых детишек. При чем русский фольклор в этом плане еще куда ни шло, а вот зарубежный… Вы когда-нибудь читали, к примеру, Андерсона, того самого создателя Русалочки? Я в детстве читала. И прочтение очередной его сказки редко когда заканчивалось положительными эмоциями, чаще хотелось плакать, а иногда и вовсе преобладало чувство какой-то тотальной несправедливости или тоски. Ну а та самая Русалочка в оригинале заставила рыдать и от несправедливости, и от тоски разом.

В общем, я примерно понимала, в чем у девчонок проблема, но как ее решить представляла не вполне.

Я тяжело вздохнула и села на стул.

— Простите, девочки. — Покаялась я. — Это действительно тяжело. Давайте еще раз обговорим то, что я хочу, чтобы мы с вами сделали.

А решила я демонстрировать Императору вовсе не боевые заклинания, на которые он все равно посмотрел бы неодобрительно, ведь боевка у любого мужчины этого мира никак не ассоциировалась с женским полом, и вот так сходу, так сказать на боевом коне, врываться в чужое мировоззрение не совсем правильно, если я хотела чего-то добиться. Я, конечно, понимала, что женщина вполне в состоянии освоить эту самую боевку, и сама это с успехом делала, но Императору я все же хотела показать, можно сказать, другую сторону силы, которая будет ближе по духу и самим женщинам, и примирит с тем, что они осваивают магию, мужчин. Ведь мы, женщины, по сути своей любим созидать, а не разрушать. Но при необходимости вполне способны преобразовать силы созидания в силы разрушения.

И в данном случае закавыка была в том, что учителя не могли нас этому научить. Боевым и защитным заклинаниям — пожалуйста! Правда, с оговоркой, что они будут совсем слабенькими. Ну, не верил пока в нас никто! А меня с моими успехами, судя по всему, уже начинали побаиваться и недолюбливать.

А потому нам приходилось экспериментировать!

Нет, на уроках мы учили стандартные боевые и защитные заклинания, чтобы представить их на суд папеньки, а потом и Императора. Но я-то хотела большего! Хотела по-настоящему удивить! А потому и подговорила девочек мне помочь и сделать свою программу, кардинально отличающуюся от той, что придумали для показа наши наставники.

Натолкнула меня на ее создание чистая случайность, а вернее мое неведение местных реалий. Почему-то мне казалось, что здесь уже должны были изобрести дирижабли, хотя, как я узнала чуть позже, подобные разработки как раз проводились во Франции, а потому на очередную Лидину подначку среагировала, выдавая свою чрезмерную осведомленность.

— Говорят, — проговорила она, когда мы вшестером прогуливались по саду, — что скоро в Москву из Франции прибудет чета Гарнерен вместе со своим воздушным шаром! Они хотят подняться на нем в воздух и осмотреть столицу нашей державы с высоты птичьего полета! И, более того, даже готовы взять с собой одного смельчака!

(Примечание: 20 июня 1803 года (в нашей с вами реальности) Гернерен в месте со своей женой в Петербурге и правда совершил первый в России удачный полет на воздушном шаре.)

— Эх, как бы я хотела полететь на этом шаре! — Задумчиво протянула Нанико.

— И я… — Помечтала я вместе с ней.

— Дусенька, боюсь, что тогда при всем желании воздушный шар не стронется с места. — Тут же спустила меня с небес, где в мечтах я уже летела над городом, на землю Лидия.

— Ох, Лидочка, даже такой дирижабль, как я, способен подняться в небо. — Не смогла я сдержать своего расстройства.

— Дирижабль? — Переспросила она. — И что это такое?

Вопрос задала, конечно, Лида, но интересно оказалось всем.

— Этот тот же воздушный шар, только гораздо больше и функциональнее. Верх у него овальной формы, а внизу прикреплена не корзина, а скорее нечто вроде гондолы.

— Как это? — Не смогла представить такого «зверя» Варя.

Она очень интересовалась всякими научными придумками, а потому для нее было важно понять, что я имела в виду.

Как на зло под рукой не оказалось бумаги и чернил, все-таки мы были на прогулке, а потому мне пришла в голову идея нарисовать дирижабль в воздухе при помощи магических искорок. К сожалению, они слишком быстро гасли и рисунок никак получался. Тогда мне подумалось, что тем же чернилам, чтобы что-то ими написать, нужна бумага, так может и для моих искорок необходимо нечто подобное? По какому-то наитию я сотворила воздушный щит и начала рисовать искорками на нем. Не поверите, но у меня получилось! Однако, рисунок получался довольно кривым и первые искорки все равно начинали гаснуть до того, как я заканчивала рисунок. Отчего он все никак не получался. На волне азарта и вдохновения, я решила использовать другую технику. А именно представила подробный карандашный рисунок дирижабля у себя в голове и выпустила как можно больше искорок, которые, можно сказать, как принтер, перенесли мою воображаемую картинку на холст в виде воздушного щита. Получилось просто великолепно! Ведь прямо передо мной в воздухе парил настоящий миниатюрный дирижабль!