Я не сплю, я жива - София Чар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Господи, неужели мне это действительно приснилось?
Усмехнувшись, рыжая сжала ладони на краях раковины, будто и правда надеялась получить ответ. Но из зеркала не спешил открываться проход в никуда, комната не переворачивалась с ног на голову, а вода стекала с мокрых волос за шиворот ледяными каплями.
Все это было реальностью.
Утренняя тишина школьных коридоров всегда нравилась рыжей. Доносящиеся из-за закрытых дверей голоса учителей и отвечающих учеников вызывали довольную улыбку. Обычно, но не в этот конкретный момент, когда преподаватель истории, строгая и обязательная Людмила Григорьевна просто неслась по коридору к лестнице на второй этаж.
Там, в конце коридора сейчас творился форменный ад. Еще только открыв входную дверь и поздоровавшись с охранником, рыжая уже поняла, что нужно спешить. Даже нет, бежать так быстро, как никогда в жизни не бегала.
Ее любимый восьмой класс даже не думал проявить капельку понимания к опаздывающей учительнице и приступил к планомерному съему крыши. И, если директор в школе, выволочки ей не избежать.
По пути стягивая куртку, рыжая взлетела по лестнице и, поставив рекорд по скоростному бегу на каблуках, резко рванула на себя дверь кабинета истории. Картина, открывшаяся ей, вынудила глаз опытного педагога нервно дернуться.
– Я вам здесь не помешаю? – громко и очень мрачно поинтересовалась Людмила, захлопывая за собой дверь.
Несостоявшиеся звезды новой экранизации эпического фэнтези «Песнь указки и циркуля», тотчас потеряли весь запал. И если воительница с указкой даже как-то смутилась, возвращая оружие под доску, амазонка с циркулем (не забыть бы этот громоздкий кошмар для черчения на доске вернуть математику), только фыркнула, закатив глаза.
– Вы между прочим опоздали, – нагло бросил дорогой ребенок.
А вот этого делать не стоило. Последний месяц выдался как-то особенно тяжелым для рыжей. Она постоянно ловила себя на мысли, что умудрилась забыть сотню мелочей, будто ее и правда не было в этом мире целых полгода. Порой дело доходило до абсурда, как с расписанием уроков, которое она всегда знала наизусть. При этом с каждым днем Людмила все четче ощущала странную тоску и это пугало.
Если так дело пойдет и дальше, ей не обойтись без психолога или вовсе психиатра, а это счастье ей и даром не было нужно. Больше не нужно ей было разве что хамство одной не в меру самоуверенной малолетней дамочки, возомнившей себя невесть чем.
Прищурившись, Люда неспешно подошла к ученице, смерив ее взглядом сверху вниз. Нет, читать лекцию на тему воспитания она не собиралась. Чтобы там не говорили последние методички, но рыжая была уверена, что дело школы – учить. Воспитание – это к родителям. И, если дома ребенок творит господне наказание и его за это разве что в пятку не целуют, в школе этого не исправить.
– Сядь, дитя, – усмехнувшись, покровительственно произнесла Люда и обошла дорогую ученицу.
«Спокойствие только спокойствие, скоро каникулы…» – мысленно протянула она, бросая сумку на стол.
– С опозданием, но утро вам, класс.
– Может доброе? – явно вознамерившись вывести педагога из себя, фыркнула все та же девочка с циркулем, уже занявшая свое место.
Но на этот раз Люда улыбнулась еще миролюбивее.
– Доброе оно будет, Сонечка, когда я смогу твоей работе поставить любую цифру выше ноля. Хорошим оно станет, когда Степа, Таня и Алина не будут переселять Габсбургов в Америку, а Веня прекратит скрещивать католиков и протестантов. Побоялись бы хоть Папу Римского переселять… И куда? В Амстердам? Господи, мне иногда так и хочется спросить, что вы, ребят, на моих уроках курили! – хлопнув на стол пачку контрольных, девушка потерла переносицу.
На мгновение в кабинете повисла тишина. Провинившиеся тихо зашушукались, но возникать не спешили. Как бы там ни было, но вспыльчивая историчка была не самым плохим педагогом и…
– Ну… Может нам можно как-то исправить? – осторожно подала голос Алина.
– Не можно, а нужно. Открываем дневники и сразу же записываем. На следующий урок контрольная по теме Тридцатилетней войны. Сейчас я пройду по основным аспектам, но полностью убивать на это урок не собираюсь, – глубоко вздохнув, рыжая все же немного успокоилась. – Ребята, я иду навстречу вам и только попробуйте подвести. Вы меня знаете, будет мало неба и земли. Соня, глаза закатывать матери будешь.
Юное дарование в ответ только фыркнуло, но нарушать дисциплину больше не стало. Постепенно Люда смогла окончательно взять себя в руки и к концу урока настроение даже поднялось. Как бы там ни было, а свою работу она любила, пусть порой и испытывала горячую тоску по соленым розгам. Как бы они пригодились иногда…
– А моя мама говорит, что образование вообще не главное.
Это заносчивое уверение вынудило Людмилу на миг даже отвлечься от журнала и уже с интересом взглянуть на Сонечку. Осаждать ее или возражать девушка не собиралась. Прозвенел звонок, она не отвлекала и сейчас даже не раздражала. Скорее забавляла.
– А что тогда главное? – усмехнулась рыжая.
Что могла назвать главным безмерно дорогая матушка Сонечки Люда представляла смутно. Когда она в последний раз видела эту колоритную дамочку, создавалось впечатление, что главное в ее жизни – холодильник и сплетни ближайшего квартала.
– Мама говорит, что главное выйти удачно замуж. Вот закончу школу, найду себе мужа, который будет за мной ухаживать, обеспечивать... – вздернув остренький носик, начала было Соня.
– А ты? – не дав ей договорить, с интересом уточнила рыжая.
– А я буду красивой.
От настолько простого и непосредственного ответа Людмила только медленно приподняла бровь. В первое мгновение хотелось просто рассмеяться. Какая чистая незамутненность.
– Соня, Соня, – вместо смеха, только и протянула Люда. – Вот, возьми журнал и отнеси в учительскую.
Фыркнув, девчушка забрала журнал, но только поджала губы.
– А что, разве не так? Вот вы выучились и что?
Кажется, девочка начиналась злиться, но рыжая в ответ только с удовольствием откинулась на спинку стула. Склонив голову набок, она взглянула на ученицу.
«Ее бы в Амадии с руками и ногами оторвали…» – отвлеченно подумала Люда и тотчас поморщилась.
Нет, это уже было невыносимо, нужно выбросить из головы всю эту ерунду!
– А знаешь, права ты, Соня, права. Образование тебе не нужно. Станешь потом еще о всяких
