АЛЕКСАНДР - Михаил Ланцов

Со своей стороны он демонстрировал им новую винтовку образца 1858 года, механический пулемет, револьвер и ручные гранаты с терочными взрывателями, которые в будущем мог поставить для вооружения казачьих частей. Само собой, не просто показывая, а давая так сказать 'пощупать' все своими руками. Так же он рассказывал про новые военные и технические веяния, дела во всей империи, мире и прочее.

Гвоздем же этого 'турне' стало совсем другое. Александр не зря брал себе отсрочку до осени, когда весной желал навестить земли казаков. Он готовился, тщательно готовился, так как второго шанса у него не было. Еще в апреле, обдумывая, что именно он будет делать в землях казаков, цесаревича озарило - он вспомнил художественный фильм 'День выборов' с его замечательным решением в области пиара. А потому решил взять курс на максимальную демократизацию общения с казаками, совмещенное с митингами… ну или как еще можно было назвать публичные агитационные выступления перед большими собраниями людей. Само собой, любой правильный митинг, должен быть контекстным, то есть, идти фоном к какой-нибудь развлекательной программе. Учитывая, что в текущем 1865 году никаких популярных, народных музыкальных и песенных ансамблей всероссийского масштаба не существовало, его пришлось создавать с нуля.

Начались прослушивания учащихся Академии и прочих желающих, но никого особенно толкового Александр не замечал. То голос слабоват, то петь совершенно не умеет. Пришлось практически всю Москву поставить с ног на уши в поисках солистов. Да что Москву, агенты были высланы в самые разные города Российской империи, дабы подыскать наиболее подходящие кандидатуры. В эти дни цесаревич первый раз за много лет своей трудовой и реформаторской деятельности пожалел, что не уделял внимание культурному аспекту. Песни, пляски, музыка - они казались такими бесполезными и ненужными, но теперь, когда потребовались, вышло что и выбрать особенно не из кого. Конечно, сносно или даже хорошо поющих людей было достаточное количество, но ему нужны были таланты с мощными голосами, так как уподобляться приснопамятной эстраде он не желал. Ему подобное творить было стыдно. Что-то вроде небольшого внутреннего пунктика, который не позволял ему уподобиться продюсерам 90-х годов XX века и их последователям.

Всю весну и часть лета шел поиск нескольких солистов и солисток для его ансамбля песни и (в будущем) пляски. Сотни прослушиваний, сопряженные не только с чисто музыкальными дарованиями, но и визуальными типажами, с последующей проработкой имиджа. Не просто все это было, но получилось, в конце концов, подобрать трех парней и двух девушек с потрясающими голосами и нормальной внешностью. Само собой, выбор внешности делался без ориентира на сексуальные меньшинства, а по нормальным традиционным канонам, когда мужчина выглядит как мужчина, а женщина - как женщина.

Параллельно шла не меньшая работа с подготовкой самого ансамбля - как поиски музыкантов и хора, так и составление и отладка репертуара. В этом вопросе Александру очень помогло долгое кругосветное турне двухлетней давности, когда он чтобы не сойти с ума от безделья насиловал свой мозг и пытался вспомнить песни, которые когда-либо слышал. Вспомнить и записать слова, а также хоть как-то фрагменты музыки. Так что теперь ему оставалось все это причесать, доработать аккомпанемент и выдать готовящемуся ансамблю. В ход шли самые разные песни практически всего двадцатого века и 'Катюша', и 'Выйду ночью в поле с конем', и 'Ваше благородие', и 'Журавли', и 'Как молоды мы были', и 'Эх дороги'. Получилось сформировать репертуар из тридцати песен. Само собой, всплыли и уже отработанные проекты, такие как 'Прощание славянки', которые разучивали все слушатели Академии в качестве обязательного факультатива.

Очень серьезные и напряженные репетиции не прекращались не только в Москве, но и на корабле, пока делегация плыла вниз по Волге и по северному Каспию. Поэтому, когда был дан первый концерт в казачьей станице, получилось очень и очень позитивно. До действительно серьезного академического уровня, конечно, было далеко, но первый в истории Российской империи эстрадный ансамбль без сомнения смог решительно и бесповоротно завоевать успех и признание.

Никаких подиумов не сооружалось. Александр устраивал народное гуляние, сопряженное с его приездом и фоном, устраивал концерт, больше напоминавший застольное пение. Только музыканты оказывались в нужном месте и в нужное время, да еще не пьяными и знали что играть. А в перерывах между песнями, которые шли не одним потоком, а фрагментами, получались бурные дискуссии с казаками на самые разные темы. И во всем этом потоке шума и гама Александр частенько 'влезал на броневик' и выдавал 'импровизации' своих мыслей по тем или иным вопросам, само собой, заранее подготовленных. Вы ведь, уважаемый читатель в курсе, что самая лучшая та импровизация, которая была тщательно подготовлена,. Важно только то, чтобы зритель о этом не догадывался, считая спонтанным, сиюминутным поступком.

'… Что будет с будущим России через десять, двадцать и более лет? Этого никто не знает. Но я знаю кое-что другое. В этом мире уважают только силу, а потому жалким и убогим нет в нем достойного места. И сила заключается не только в крепкой руке, но и в крепком духе, в чувстве локтя, в крепости товарищества. Только вместе, мы - сила! Кем мы останемся в глазах потомков? Жалкими и убогими людьми, что упустили свой шанс и опозорили свое имя или героями? Пусть каждый решит это для себя. Пусть каждый сделает свой выбор. Вместе нам быть или порознь. К победе идти или к позору….'

'… Я русский до мозга костей. И я отношусь к своей стране так же, как мальчишка относится к ребятам со своего улицы, своей станицы. У меня и нет ничего другого. Я сравнивал. Бывал во многих странах. Многое видел. И нигде не хочу жить кроме как в России. Нигде! Да, есть страны, где жить проще и комфортней, чем в нашем Отечестве. И таких стран не мало. Но нету в них ощущение чего-то своего, родного, близкого по духу… '

И так далее. Заготовок подобного толка было много. Что-то он выдумывал сам, что-то вспоминал из таких вещей как монолог Тараса Бульбы про товарищество, вставляя подобные вещи в качестве очень удобных и своевременных цитат.

Получалось очень эффектно. Каждый раз. В каждой станице, которую он посещал. Везде устраивал гуляние, сопряженное с митингом, нарабатывая себе политические очки и поддержку в лице казачества. Ни один цесаревич или император в истории Российской империи не только не удостаивал их такого внимания, но и уж тем более не называл товарищами и братьями. Причем, речь о товариществе в русской земле Александра с обширными цитатами и красивыми, громкими оборотами стала буквально коронным номером его политических заявлений.

Впрочем, без происшествий подобная идиллия обойтись не могла. К исходу октября произошел неприятный инцидент - на цесаревича было совершено покушение, и надо сказать - очень своевременное. Аккуратно тогда, когда кортеж ехал на встречу с представителями горских народов и кланов, которую Саша запланировал еще весной 1865 года. Большая и сложная работа по сбору этой пестрой толпы под личную гарантию безопасности цесаревича шла все лето. И вот, кто-то попытался ее сорвать. Конечно, у нападающих ничего не вышло, так как оперативно сработали четыре расчета пулеметного взвода, сопровождающего Александра на тачанках. Но осадок остался.

Бандиты вылетели из небольшого перелеска, метрах в ста пятидесяти от дороги, где сидели в засаде. Шквальный огонь из четырех пулеметов, встретивший нападающих не оставил им никаких шансов - на месте достаточно внушительного по местным меркам отряда в двести всадников, чуть более чем через минуту образовалось копошащееся поле окровавленных тел. А по округе поплыли стоны и хрипы умирающих людей и лошадей.

Оперативный допрос раненых военно-полевыми методами, в которых рыцари Красной звезды, постоянно сопровождающие Александра, неплохо разбирались, дал много полезной информации. Впрочем, признания 'молодцов' не спасли. Пока рыцари допрашивали раненых бандитов, солдаты и казаки ударно копали общую братскую могилу. Когда же, достаточный по размерам котлован был вырыт, а все показания и самые искренние признания тщательно записаны, всех ждал сюрприз - Александр приказал добить тех, кто только что признавался во всех смертных грехах и активно давал показания против своих вчерашних товарищей. А ими были практически все выжившие бандиты, так как устоять перед военно-полевыми методами допроса не смог ни один человек. Его волю исполнили без возражений, даже казаки. Все-таки не самое разумное решение - атаковать наследного принца Империи. Оставили в живых только трех бандитов, выступавших в роли унтер-офицеров этой шайки, то есть, командовавших десятками. Они и ранения получили легкие, и признались сразу, видя, как люди цесаревича допрашивают остальных. Да и предъявить кого-то собранию нужно было, тем более что выяснилась причастность Турции к этому инциденту. То есть, при банде был турецкий эмиссар, который привез денег и спровоцировал это нападение. К сожалению, он не участвовал в нападении и, вероятно, сбежал. Однако это уже было и не важно, так как и без него вырисовывалась очень удачная 'картина маслом'.