Зона Посещения. Луч из тьмы - Александр Тюрин

Лауниц с трудом прохрипел сквозь гадость, набившуюся во рту.

– Нельзя к трапу, – и отключился.

Очнулся, когда Вера смывала грязь и кровь ему с лица мочалкой-грязеедкой.

Он был там, куда упал, сверзившись со склона. Всего лишь.

– Как ты? – спросила она.

– Я был почти на той стороне и теперь снова здесь.

– Нет, не был. Но я вернулась, когда заметила твой кувырок.

– И что это было?

– Кислородное голодание, – она, коснувшись боди-коннектора на его виске, перебросила ему данные со своего медицинского сканера.

Кислородное голодание. Изменение газового состава атмосферы, характерное для места действия гравиконцентрата. Тоннельный синдром сознания, обычный для кислородного голодания. Впервые обнаружен у людей, находившихся в коме.

– А Возняк? Где Школяр?

– Я его не видела. Ну, не видела я, честно. Если был, то не стало… Думаю, что ошибалась с ним – это не настоящий Возняк. Мусорщик совершенствуется прямо на глазах. Он научился выходить из времени-в-пространстве, принимая какой захочет облик, погибшие люди для него просто маска. Никаких зеленых коконов, щелей вместо рта, торчащих ниток и прочих ужасов. Все цивильно. Только не спрашивай зачем.

– Сам знаю. Затем, что ему понадобилось выбраться из Зоны.

– Такой ответ и пятиклассник даст, а вот почему именно сейчас?

К концу дня они добрались туда, где им должны были открыть «коридор». Достаточно было передать пароль для патруля «Вау», затем выйти на кибероболочку периметра по радиоканалу и передать два кода; первый опустит один лепесток стены, второй отключит датчики. Колючку они должны были разрезать сами – титановыми ножницами.

За колючкой шла дорога. Там их ждали. Три «сычуанских» «хаммера» H5 c 12,7-мм электроприводными пулеметами Rheinmetall и 40-мм автоматическими гранатометами. В отличие от полицейских и гражданских вариантов у этих машин вообще не имелось стекол. Еще там было десятка два вооруженных людей в силовых брониках.

Среди них и Берковски.

– О, да нас встречает целая делегация, – окликнул Лауниц. – Король британский, альфонс путанский и барон цыганский. Здравствуйте, Зигмунт, мы справились.

– Мы справились. Лауниц – на месте. Вера – в машину. Вы, Лауниц, возвращайтесь обратно, – рявкнул Берковски в громкоговоритель. – В противном случае вы будете застрелены как при попытке нелегального пересечения охраняемого периметра.

Для наглядности ближайший к Лауницу ваушник передернул затвор винтовки, а стрелок бронемашины навел ствол крупнокалиберного пулемета – прямо в лоб. Вера пошла к «хаммеру», даже не оглядываясь на своего недавнего спутника.

Лауниц почувствовал, что у него подкатывает комок к горлу. Как же он мог довериться этой суке, которая делает деньги на несчастьях других?

– Что за фокусы, господин Берковски? Все ваши контракты превращаются в туалетную бумагу, едва они вам перестают быть нужными? Как и те договора, которые заключили большие белые отцы с индейцами?

– Я бы мог вам ничего не рассказывать, господин Лауниц, но, поскольку вы справились со своим заданием, желаю вас просветить. Только положите оружие на землю, боюсь, вы можете занервничать, и мои люди вас тогда просто пристрелят.

Лауниц положил на асфальт, продырявленный черной колючей травой, винтовку, пистолет и шашку.

– Ну, валяй, иуда. Извини за комплимент.

– Сергей Загряжский по заказу Института внеземных культур нашел «смерть-лампу». Однако нам удалось получить информацию, что он договорился передать ее агентам русской разведки, причем еще на территории Зоны. Сотрудники МИВК вместе с представителями полиции и АНБ вышли на перехват, но при попытке ареста Загряжский начал перестрелку и погиб от пуль агентов АНБ. «Лампы» при нем не было…

– А русские-то при нем были?

– Мы вначале подозревали, что он уже передал ее русским разведчикам, но информация систем наблюдения показала, что те не успели появиться в Зоне.

– И какое отношение это имеет ко мне?

– Прямое. Мы имплантировали вам мемограмму Загряжского, которую сняли, когда он лежал в больнице после драки. Фактически загрузили вам искусственную личность. Она прижилась. Вы оказались подходящей кандидатурой, но, извините, доверять вам мы больше не можем. Скорее всего, вы будете исполнять установки, заложенные в Загряжского русской разведкой.

Лауниц понял, что сейчас самое главное – не сходить с ума, а хотя бы имитировать логичный разговор.

– Мне что-то втюхали и теперь не могут доверять. А Вере вы можете доверять? Это ж она меня выбрала.

– Вера была не только женой Сергея Загряжского, но и давно сотрудничает с нами.

– Какой-то порнофильм. «Монлабс» охотится на ее мужа, а она сотрудничает. Или, может, она и вышла за него замуж, потому что с вами сотрудничала. Ту самую драчку, где Загряжскому по голове дали, надо полагать, тоже организовала она. Не хотел бы я такой женушки… А, кстати, мои деньги, чуть не забыл, что с ними?

Берковски немного помедлил с ответом.

– Не волнуйтесь, мы заплатим за вас ваши необъятные долги. Извините, но наша беседа завершена, – стрелок бронемашины, поиграв стволом пулемета, навел его снова на лоб Лауница. – Прощайте, ничего личного. Хотя если честно, немного личного есть. Вы мне не нравитесь, ваш единственный фильм – говно и другого, по счастью, уже не будет… А сейчас вы, не поднимая своего оружия, дуете обратно к той дыре в колючке.

– Да насрать на тебя, Берковски, но та гнида, которая живет во дворце над городом и плещет свои яйца в золотой ванне, кончит плохо. За что борется, на то и напорется.

Глава 3

Сердце Зоны

Затерянные в океане

Эти люди находились в сумрачном помещении, в котором легко было опознать судовой трюм. Стальные переборки были покрыты звукоизолирующей твердой пеной и оживлены люминесцентными граффити: «Где мы – там победа», «Берегись, международный слизняк», «Туалетная бумага – один рулон за уничтоженного врага». Однако этот трюм не был пристанищем гидросквоттеров. Здесь висели гроздья прозрачных стереоэкранов. Сотни микропроекторов, похожих на светлячков, создавали десятки голографических изображений разных точек пространства под разными ракурсами. Объемный экран типа «фотонный кристалл» показывал состояние атмосферы и ближнего космоса над затерянным в океане судном – искрились точки, показывающие искусственные спутники Земли. Спутники, наверное, тоже вели наблюдение, но видели внизу только большой автономный траулер морозильного типа.

На головах некоторых присутствующих были закреплены троды человеко-машинных интерфейсов. Скин-коннекторы на висках подсвечивались призрачным сиянием голограмм, придавая коже мраморный рисунок.

В этот как бы трюм как бы рыболовецкого судна, дрейфующего в океане в трехстах милях от побережья той страны, где располагался Хармонт, сходилось множество сигналов от спутниковых группировок, стратосферных дронов, загоризонтных РЛС берегового и морского базирования и даже гидроакустических буев.

– Они, что, не видят? Эта штука уже встала на дыбы, как кобра перед броском. Глянуть только на рисунок магнитогидродинамических волн – настоящий горб.

Говорил человек с большими звездами на погонах, морозным взглядом и крепкими мозолистыми руками – видно было, что изведал и Крым, и рым, и медные трубы.

– Товарищ генерал, они не видят, потому что не хотят видеть, – отозвался командир подразделения, которое на обычных кораблях называется БЧ-7. – Похоже, кто-то в «Монлабс» решил посмотреть, как эта штука схарчит весь город и что из того получится. Думают, наверное, что на выходе будет копируемый продукт, который хватай, защищай патентом и греби деньги лопатой.

– В принципе, это на них похоже, торгашеский подход вместо культурного. Но боюсь, что гнили в «Монлабс» больше, чем нам кажется. Не исключено и намеренное скармливание города той самой «штуке». А вслед за Хармонтом могут и весь мир скормить. Вдруг, Муромцев, мы и сами недооцениваем степень ее агрессивности?

К разговору подключился «ботаник» или «научник». Свитерок, шарфик, узкие плечики, всклокоченные волосы – нет, ничего этого не было. Нормальный на вид офицер, высокий, подтянутый.

– Товарищ генерал, я не биолог, но наш эксперт в центре связывает ее появление с мутацией дрожжеподобных. Только этот грибок питается не органическими, а хрональными остатками. Хрональные потери у окружающего пространства по основным градиентам – около тридцати килооргов. Кривая потребления хронала растет по экспоненте.

– Ну вот и я про тоже. Только сказку про случайные мутации оставь дедушке Дарвину. Как вам вариант, что Посетители сами провели направленную мутацию какого-то гриба, чтобы он почистил Зону и затер следы их пребывания? Грибы же сапрофиты.

– Товарищ генерал, я в грибах не слишком разбираюсь, потому что в них соображают те, кто ходит в лес расслабиться и поддать. Но вижу, что пока на границе Зоны темпоральный барьер составляет всего одну миллисекунду. Для красоты слога можно сказать, что она уверенно приближается к нашему миру. А векториальный анализ показывает, что ее базовый хронопоток все менее отличается по направлению от нашего. Боюсь, что по умыслу Посетителей или по глупости парней из «Монлабс» Зона может как бы выйти из себя. И последствия будут малоприятные, учитывая, какой бедлам царит в Хармонте. Так что затирать следы пребывания тот самый зверь будет не только в Зоне. Если тут не к столу были упомянуты грибы, то стоит сказать, что эти достойные существа обладают внешним пищеварением и перед обедом размягчают окружающую среду своими ферментами.