Западня для ведьмы - Антон Орлов

– Зато застыдят.

– И что с того?

– Стыдно мне станет, понял?

– Какая интересная бывает у людей жизнь, – усмехнулся Тейзург, задумчиво сощурив подведенные глаза. – Любопытные, должно быть, ощущения, когда тебе стыдно. Увы, ни разу не испытывал. Зинта, если не хочешь привлекать к себе лишнего внимания, расправь плечи, держи осанку и смотри по сторонам с достоинством – тогда не будешь выделяться среди окружающих, и молонцы тебя не узнают. В этом платье ты выглядишь как элегантная алендийка, отдающая дань моде, ничего общего с Молоной. И чехол у тебя на сумке очаровательный…

– Подарок, – пояснила Зинта.

Лекарская сумка лежала на соседнем стуле. Не сказать, чтобы она сочеталась с нарядным платьем, но куда же без нее? Эдмару хорошо: у по-настоящему сильных магов есть волшебные кладовки, их владельцы всегда могут что-то взять оттуда или, наоборот, запихнуть туда с глаз долой, поэтому им не приходится таскать с собой нужные вещи в карманах, саквояжах или кошелках, а то и под мышкой.

– Прелесть, какая искусная работа, – заметил он одобрительно. – Коллега Суно здесь?

– Где-то ходит, за порядком приглядывает.

У лекарки невольно вырвался вздох. Эдмар, всегда подмечавший детали, слегка изогнул бровь:

– Что-то случилось?

– Дамы к нему так и липнут, – понизив голос, поделилась Зинта. – И красивые, и знатные, и волшебницы… Нравится он им. Это понятно, мне ведь тоже понравился, а вдруг… – она смешалась и умолкла.

– Напрасно беспокоишься. Даже если он не станет пренебрегать их благосклонностью, это будут всего лишь мимолетные приключения. Можно пресытиться и вином, и хмельным медовым напитком, и шербетом, и лучшими сортами шоколада, пополни этот список чем угодно еще – зато хрустальной родниковой водой пресытиться нельзя. Так что тебя он не бросит, если ты об этом. Поверь, даже если он порой гуляет на стороне, это нельзя считать за полновесную измену. На стороне ведь, а потом все равно возвращается к тебе.

– Да я все это понимаю. Но иногда, как увижу возле него какую-нибудь, прости меня Тавше, кралю, неспокойно становится на душе. А когда он рядом, опять все в порядке.

– Вы с Орвехтом восхитительно гармоничная пара, этого не сможет не признать даже отъявленный циник. Когда вы с коллегой Суно смотрите друг на друга, буквально зависть разбирает. От разделенной любви светятся глаза, от неразделенной светится фонарь под глазом… Ты ведь помнишь, с каким фонарем я тогда вернулся?

– Так вот, значит, в чем дело? А говорил, ни с того ни с сего побили.

– Я и сейчас повторю то же самое. Что ж, зато после меня там ни одного целого монитора не осталось! А вот не стоило учинять мордобой в ответ на трепетное признание в любви, тем более в стенах полицейского учреждения.

– Постой, ты же раньше рассказывал, что напомнил о каком-то долге…

– Это все кусочки одной мозаики, – он с горечью ухмыльнулся, и было непонятно, то ли ему и впрямь больно, то ли театральничает напоказ. – Бесценные отвергнутые осколки моего сердца, взывающие к мести…

Зинта могла бы по этому поводу высказаться, но он ее только что утешал, поэтому не стала в который раз объяснять ему разницу между доброжительским и зложительским отношением к жизни. Тем более что через минуту ей пришлось схватить со стула свою сумку и поспешить на зов: кого-то из гостей прямо в зале хватил мозговой удар от нескончаемых торжественных речей и громоподобных рукоплесканий.

Великие Светлейшие Собрания с Выставками и Благими Зрелищами не только тешили самолюбие досточтимых архимагов, но еще и позволяли за каких-то полторы восьмицы получить массу сведений о брожении сил на международном игровом поле. Расходы на сие мероприятие окупались, такого мнения придерживался и Сокровенный Круг Ложи, и банкирский королевский дом Ларвезы.

Между коллегами внутри Ложи тоже шла борьба за расширение влияния и продвижение наверх. Суно Орвехт в эти дела не ввязывался – отчасти потому, что сия возня ему претила, отчасти отдавая себе отчет в том, что «ущербному магу», по определению одиночке, вряд ли удастся многого добиться на поприще групповых интриг, зато пожертвуют им в первую очередь.

Он добросовестно выполнял свои служебные обязанности, держался на дистанции от соперничающих группировок, избегая с ними ссориться, и снискал репутацию ответственного и надежного функционера, для которого интересы Ларвезы превыше всего. Сложилось мнение, что для Ложи он весьма полезен, однако использовать его в чьих-либо частных интересах будет затруднительно, слишком он для этого проницателен, осторожен и сдержан в своих амбициях. Так оно и было, за что Орвехта и ценили.

На Великом Собрании он присматривал за порядком и заодно присматривался к тому, что происходит вокруг. Все спокойно, никаких нежелательных инцидентов. Почти.

Овдеец с ширрийцем подрались, однако у обоих достало ума не пускать в ход магию. Ограничились кулачным боем, вот и молодцы. Что примечательно, оба «ущербные». Как можно было понять из их ругани, эти двое свели знакомство в пограничных стычках. Овдаба постоянно обвиняла Ширру в непросвещенных действиях и нарушении людских прав, Ширра Овдабу – в тайном вредительстве, а истинная причина вражды крылась в том, что они никак не могли поделить озеро Ноан, богатое форелью и ценной водорослью барсальгой.

Еще длиннобородые аснагисские волшебники стояли кучкой и злословили: мол-де видели они вчера среди магов Ложи презренного рукоблудца, самоудовлетворявшегося прилюдно. Коллегу Троглехта они видели, перед тем как несчастного отослали в Аленду. Вспоминая о нем, Суно всякий раз недобро усмехался: неповадно будет в другой раз Зинту зачаровывать.

Было еще несколько мелочей того же рода. Куда больше Орвехта насторожил эпизод, который никак нельзя было отнести к разряду происшествий: коллега Тейзург нынче утром побывал на высочайшей аудиенции в королевском дворце и официально представился как князь ляранский, законный правитель и верховный маг Ляраны, небольшого княжества в Суринани. Все в полном согласии с дипломатическим протоколом. Княжеством он обзавелся еще зимой, но долго не мог придумать для него названия, а теперь, стало быть, придумал.

Все бы ничего, но с какой стати такая спешка? Не горит ведь. Какая разница, сегодня его по-быстрому признают монархом Ляраны или после Собрания, зато со всеми приличествующими церемониями?

То-то и оно, что разница была. Эдмар вот уже полдня обладал статусом легитимного правителя иноземного государства – и, следовательно, полновесной дипломатической неприкосновенностью. Занимательный вопрос, зачем ему это внезапно понадобилось. То ли он кого-то прятать у себя дома собирается – на ляранской, так сказать, суверенной территории, и это бы еще куда ни шло, но если припомнить истории о похождениях Тейзурга в древности, поведанные крухутаком… Вспомнилась народная присказка: «загодя подстелил тюфяк, чтобы мягче было из окна падать». Что он собирается выкинуть, если заранее обеспечил себе пресловутый «тюфяк», то бишь дипломатическую неприкосновенность?

Невнятные подозрения по этому поводу усилились, когда в перерыве попался навстречу встревоженный коллега из числа безопасников и поинтересовался, не видел ли Орвехт достопочтенного Тейзурга.

– А что стряслось? – насторожился Суно.

– Пока ничего. Он смотрел парадные портреты в галерее Премудрых Волшебниц и держался весьма любезно, а потом вдруг спохватился и этак промурлыкал, что ему пора, потому что его ждет не дождется десерт. И скрылся в толпе, я за ним не поспел.

Узкоплечий, похожий на школяра-переростка собеседник виновато развел руками.

– Что ж в этом особенного? – хмыкнул Орвехт.

– Так я его ни в одном из четырех буфетов не нашел. И везде мне отвечали, что никаких десертов он не заказывал. Вот и ломай голову, что он имел в виду… Что у него за десерт… Ничего, если бы это был кто другой, но вы же в курсе, коллега, что о нем крухутак рассказывал.

Суно послал Эдмару мыслевесть. Эдмар не отозвался.

– Идемте его искать!

Их задача осложнялась тем, что в коридорах, залах и на лестницах было полно народу – долгожданный перерыв, ошалевшие от докладов и шквальных аплодисментов участники Великого Собрания наконец-то вырвались на свободу.

Проталкиваясь через толпу, высматривая среди шелестящей мантиями и голосами людской круговерти новоявленного князя Ляраны, Суно мельком подумал, что это похоже на сон, когда кого-то ищешь или догоняешь, а окружающая среда словно задалась целью тебе помешать.

Поднявший тревогу маг-безопасник направился к главной лестнице Дворца Собраний, а он повернул в забитый народом коридор с высокими сводами, когда пришла мыслевесть: «Коллега Орвехт, немедля подойдите в Кедровый кабинет».

Вызывал достопочтенный Оксемонг, непосредственный начальник Шеро Крелдона, один из самых толковых архимагов Ложи.