Бора-Бора - Альберто Васкес-Фигероа

Впрочем, обрадовались и девушки. И хотя, увидев молодых моряков, они не проявили своего интереса публично, с наступлением ночи их охватило радостное возбуждение. Но все же им пришлось сдерживать свою страсть, так как худой как скелет и вечно хмурый Та’уа решил, что довольно непростую церемонию укрощения грозного бога Каухуху необходимо проводить как можно дольше.

Ни Тапу Тетуануи, ни его друзья ранее никогда не сталкивались со столь неприветливым и тщеславным верховным жрецом, который вел церемонию и совершал жертвоприношения настолько церемонно и скучно, что половина участников празднества, заснула и теперь сладко похрапывала.

Сперва он положил поверх священного, лежащего у самого берега камня маленькую деревянную статуэтку человека с головой акулы, сидящего на табуретке — изображение бога Каухуху, как его себе представляли большинство народов Полинезии, — и, встав перед ней на колени, монотонным голосом больше часа читал нараспев молитвы. Затем он перерезал горло домашним животным, которых привели на берег, и вымазался кровью так сильно, что казалось, зарезал самого себя.

Но вот он зашел в воду, обмылся и, не вылезая, целый час громким голосом взывал к совести теаета-мао, прекрасно сознавая, что гигантская белая акула никогда бы не решилась заплыть в столь мелководную лагуну.

Когда утомленные участники церемонии смогли наконец отправиться ко сну, то даже великан Чиме из Фарепити, на которого положила глаз одна из местных красавиц, весь вечер делавшая ему многозначительные знаки, был не в состоянии уединиться с ней и всласть поваляться у костра на пляже. Многообещающая любовная авантюра была отложена на более удобное время.

Как бы то ни было, а вчерашний день и нынешняя ночь были очень напряженными и бессонными. Всем было не до праздного времяпрепровождения.

На следующее утро, с того самого момента, как Хини Тефаатау в день спуска корабля на воду вымыл на глазах Тапу Тетуануи кожу, содранную с дикаря, Мити Матаи впервые приказал вынести ее из «Марара».

Татуировка на ней сохранилась хорошо, но зрелище само по себе было пугающим. А так как кожа не была надлежащим образом выделана и хранилась в условиях неподходящих, то издавала отвратительный гнилостный запах, и, чтобы рассмотреть ее вблизи, приходилось затыкать нос.

Островитяне с особенной тщательностью рассмотрели татуировку и признались, что ничего подобного в своей жизни не видели. Но вот их великий навигатор — дряхлый старик, который, наверное, уже несколько десятилетий не выходил в море, — рассказал, что, еще будучи совсем молодым, он пустился в одно из длительных плаваний на запад — там он слышал об отвратительных существах, живущих на далеком западе, которые покрывали свои тела устрашающими татуировками.

— Я никогда не видел их, — поведал он откровенно. — Но был в местах, где их страшатся, как самого Акулу-бога. Кажется, они и людей едят.

Кроме воды, продуктов и ласк самых отчаянных и страстных девушек, со столь малоприветливых людей взять было нечего, а потому спустя два дня с наступлением вечера Мити Матаи распорядился выходить в море.

— Если теаета-мао не плавала по ночам где-то поблизости, а с заходом солнца подует марааму, то у нас есть все шансы продолжить путешествие, ну а если нет, — он глубоко вздохнул, — то помоги нам Тане, как ты это делал до этого.

Любая команда уходила бы из мест, где ей было удобно и весело, недовольно ворча, ведь теперь им предстояло тесниться на лодке, терпя всевозможные лишения. Но мужчины и женщины «Летучей рыбы» были не простой командой. Их единственной целью было как можно быстрее добраться до мест, где скрывались виновники их несчастий.

Известие о том, что четыре женщины исчезли с острова без следа, вновь вселило в Мити Матаи уверенность: он знал — их враги идут тем же курсом, подгоняемые юго-восточными пассатами. Если судить по времени, прошедшему после их исчезновения, можно было сделать вывод, что «Марара» идет быстрее четырех больших пирог.

— Они не могли закончить плавание. Их пироги слишком тяжелы, — говорил он Роонуи-Роонуи в присутствии большинства членов экипажа. — И кроме всего прочего, они останавливаются то тут, то там, чтобы напасть на селение и увезти с собой женщин. — Он сделал небольшую паузу и уверенно добавил: — А это для нас означает самую большую опасность.

— Опасность?! — возмутился удивленный Роонуи-Роонуи. — О какой опасности ты говоришь? Чем быстрее мы их настигнем, тем быстрее возвратимся.

— Возвратимся? — с иронией переспросил великий навигатор. — А какой шанс у нас на победу, если придется сразиться в открытом море с четырьмя большими пирогами и вдвое превосходящим по численности противником? — Он сам ответил на свой вопрос, не дожидаясь реакции воина: — Никакого! Наша единственная надежда на успех — неожиданно напасть на них на их же собственном острове, как это они сделали с нами.

— Но этот старый мореход говорит, что их остров очень далеко! — недовольно произнес Роонуи-Роонуи. — И у нас нет ни малейшего представления, со сколькими людьми нам придется там столкнуться.

— Я много об это думал, — прервал его старый капитан. — И меня это очень беспокоит. «Марара» показала себя скоростным судном, но боюсь, что он не выдержит удара в лоб военной пироги.

Он сделал паузу. Видно, он немало размышлял на эту тему и хорошо изучил предмет своих раздумий.

— Эти звери могут позволить себе роскошь потерять один корабль, направив его тараном на нашу лодку. И у них останется еще три пироги, чтобы подобрать тех, кто окажется за бортом. Но если они сделают нам хоть маленькую пробоину, мы окажемся у них в руках. Нет… — Мити Матаи отрицательно покачал головой. — Мы не можем рисковать и сталкиваться с ними в открытом море.

— Ив чем тогда твой план?

— Воспользоваться нашим преимуществом в скорости и попытаться отыскать остров дикарей до их прибытия. — Он посмотрел на всех присутствующих, пытаясь определить, какое впечатление произвели его слова. — Если это небольшой остров, то он остался почти без защиты, так как его лучшие воины находятся на борту кораблей. В этом случае, возможно, мы сможем стать хозяевами положения и попытаемся поторговаться. Мы им предложим их женщин взамен наших.

Стало тихо. Почти вся команда размышляла над словами, сказанными только что капитаном, и все были согласны, что он во многом прав, во всяком случае, по сравнению с другими предложенными вариантами этот имел ряд преимуществ — им не нужно было встречаться лицом к лицу с хорошо вооруженным, превосходящим по численности противником, идущим на четырех судах.