Тьма наступает - Лиза Смит
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стефан стоял у машины, на идеальном расстоянии для того, чтобы обследовать руку Бонни, висевшую как плеть. Следы от уколов превращались в пятна крови, когда он прикасался к ним, и Стефан с ужасом посмотрел на свои собственные пальцы. Он продолжал эксперимент. Дамон почувствовал, что вот-вот распустит нюни; он не мог допустить такого позора и переключил все свое внимание на астрономический феномен.
Полная луна, не слишком высокая, белая и чистим, как снег. На ее фоне парит Елена, на которой старомодная ночная рубашка с высоким воротничком и больше, скорее всего, ничего нет. Пока Дамон смотрел на нее, не пуская в ход Силу, необходимую, чтобы увидеть ее ауру, он смог разглядеть ее как девушку, а не как ангела, озаренного ослепительным сиянием.
Дамон вскинул голову, чтобы лучше видеть ее силуэт. Да, это облачение определенно ей подходит, и вообще, ей всегда надо стоять на фоне яркого света. Если он...
Удар.
Он полетел назад и влево. Ударился об дерево и попытался понять, не ударилась ли об него и Бонни — она могла расшибиться. Ничего не понимая, он плавни опустился — точнее говоря, спланировал — на землю
Стефан стоял над ним.
— Ты, — пробормотал Дамон не очень четко, потому что рот у него был полон крови, — очень плохой мальчик, мальчик.
— Это она заставила меня. Буквально. Я боялся, что она умрет, если я не возьму у нее немного крови — так распухла ее аура! А теперь рассказывай, что случилось с Бонни...
— Значит, ты взял у нее кровь, хотя сопротивлялся, сопротивлялся...
Бац.
Второе дерево пахло смолой.
«Никогда не испытывал особого желания узнать, что у деревьев внутри, — подумал Дамон, сплевывая изрядное количество крови. — Даже превращаясь в ворона, я пользуюсь только их кроной»
Стефану как-то удалось перехватить Бонни в воздухе, пока Дамон летел к дереву. Вот как быстро он теперь умел двигаться. Очень быстро. Молниеносно. Елена была феноменом.
— Похоже, ты начинаешь соображать, что такое кровь Елены?
Значит, вдобавок Стефан научился читать мысли Дамона. Вообще-то Дамон всегда был рад хорошей драке, но сейчас он едва ли не слышал, как Елена рыдает над своими друзьями-людьми, и почувствовал, что очень устал. Он был стар, ему было несколько сотен лет, и он очень устал.
Ну а ответ на вопрос — уфф, да. Елена по-прежнему болталась в воздухе, то раскидывая руки и ноги в стороны, то сворачиваясь в клубочек, как котенок. Для вампира ее кровь по сравнению с кровью большинства и девушек была словно ракетное топливо против неэтилированного бензина.
А Стефан хотел драться. И даже не пытался это скрыть. «Я был прав, — подумал Дамон. — Для вампира желание выяснить отношения сильнее любого другого желания, сильнее голода или, если говорить о Стефане, сильнее беспокойства о... как там это называется? Ах да. Друзьях».
Теперь Дамону надо было избежать побоев, и он попытался вспомнить, что у него есть в активе. Активов оказалось немного, особенно если учесть, что Стефан но прежнему прижимал его к земле. Мысли. Речь. Любовь к грязным приемам, которую Стефан, кажется, не мог понять. Логика. Инстинкт находить уязвимые места противника...
Хммм...
— Мередит и, — ...проклятие! Как зовут парня? — и этот, с ней, сейчас, скорей всего, мертвы, — невинным голосом произнес он. — Мы можем побыть здесь и подраться, если тебя устроит это слово, при том что я тебя и пальцем не тронул, — а можем попробовать вернуть их к жизни. Интересно, что тебе больше нравится? — Дамону действительно было интересно, насколько Стефан может себя контролировать.
Дамону показалось, что он резко уменьшил масштаб изображения на фотоаппарате: Стефан стал меньше. Он оказался в нескольких футах над землей, потом приземлился и удивленно огляделся вокруг, явно не предполагая за собой умения летать.
Дамон воспользовался этой паузой, во время которой Стефан был наиболее уязвим.
— Это не я напал на них, — добавил он. — Посмотри на Бонни, — слава дьяволу, хотя бы ее имя я помню, — и ты убедишься, что вампиру так не сделать. По-моему, — искренне добавил он ради вящего эффекта, — на них напали деревья, которыми управляли малахи.
— Деревья? — Стефан кинул молниеносный взгляд на исколотую руку Бонни. Затем он заговорил: — Надо внести ее в дом и положить в теплую воду. Ты возьмешь Елену...
«О, с радостью. Если честно, то я отдам что угодно, что угодно...»
— ...и в моей машине вместе с Бонни поедешь к общежитию. Разбуди миссис Флауэрс. Сделай для Бонни все, что сможешь. А я заберу Мередит и Мэтта...
Точно! Мэтт. Как бы теперь не забыть...
— Они прямо там, на дороге? В том месте, где ты в первый раз ударил Силой?
«Ударил?.. Будем честны. Скажем лучше: выпустил струйку»
Стоп, пока не забыл... М — Мерзкий, Э — Эгоистичный, Т — Трус. Вот и получилось. Ерунда получилась: это можно отнести к ним ко всем, а МЭТ зовут не всех. Черт, кажется, там должна быть вторая буква Т. Мерзкий Эгоистичный Трусливый Тип? Эгоистичный Тупой Тип?
— Я спрашиваю, годится?
Дамон вернулся к реальности.
— Нет, не годится. Их машина сломана. На ней не уехать.
— Полечу и потащу ее за собой. — Стефан не хвастался, просто констатировал.
— Она разломана на куски.
— Соберу. Все, Дамон. Извини, что накинулся на тебя, я просто абсолютно неправильно понял, что случилось. Но Мэтт и Мередит, может быть, действительно сейчас умирают, и даже со всей моей новой Силой и всей Силой Елены мы можем и не спасти их. Я повысил температуру тела Бонни на несколько градусов, но а не могу ждать здесь и повышать ее дальше — это надо делать медленно. Дамон, я тебя прошу... — Он укладывал Бонни на заднее сиденье машины.
Ага, он заговорил как прежний Стефан; но, поскольку эту речь вел этот богатырь, новый Стефан, ее оттенки были несколько иными. Впрочем, пока Стефан сам считает себя мышкой, он и будет мышкой. Точка.
До этого Дамон ощущал себя извергающимся Везувием. Теперь он неожиданно почувствовал себя так, словно стоит рядом с Везувием, и вулкан грохочет. Ничего себе! Его буквально обдавало жаром только потому, что он стоял рядом со Стефаном.
Он призвал на помощь все оставшиеся силы, мысленно упаковывая себя в лед и надеясь, что хотя бы в его ответе будет чувствоваться дыхание холода.
— Хорошо, я поеду. Увидимся позже — надеюсь, что человеческие существа еще не погибли.