Грешные ночи с любовником - Софи Джордан

— Заставляет? — рявкнул он. — Я предоставил тебе выбор — я был с тобой бесконечно терпелив, пока ты решала, что тебе делать, женщина!

Беспомощность и гнев охватили ее. Беспомощность — потому что она не могла объяснить свою отчаянную потребность убежать от него. Если не хотела, чтобы он посчитал ее сумасшедшей.

— От чего ты бежишь? — прорычал Эш, а его мерцающие темные глаза так сильно всматривались в ее лицо, что заставляли горло сжиматься.

«От тебя», — хотелось ей закричать. И все-таки не от него. Она не могла и дальше это отрицать. Она не хотела бежать от него. Он был воплощением соблазна.

— Я ненавижу тебя!

Слова вырвались откуда-то из глубины ее существа. И в тот момент она его действительно ненавидела. Ненавидела за то, что он искушал ее тем, чем она никогда не сможет обладать.

Если бы было возможно, то кипящие внутри него эмоции просочились бы из его глаз. Его взгляд словно покрылся коркой льда. Сильная челюсть напряглась, на туго натянутой коже заходили желваки.

— Вот так. Видишь, — пробормотал он с обманчивым спокойствием. — Мы уже ведем себя, как женатая пара. Будет не так уж трудно совершить это изменение.

— Никогда! — прокричала она, приблизив свое лицо к его.

Глупо, она знала. Ей следовало хотя бы притвориться покорной. Мужчина раздавливал ее в снежном поле.

— Ладно тебе, — сказал он с горькой усмешкой. — Мы уже далеко зашли. — Он наклонил голову ниже. Холодный кончик его носа коснулся щеки девушки. Шипящий звук сорвался с ее губ. — Зачем поднимать такую суматоху?

Его отрывистое дыхание согревало щеку словно весеннее солнышко. Она ничего не могла поделать с собой и медленно приблизила свое лицо к источнику этого приятного тепла.

Его голос превратился в мурлыкание.

— Я довольно состоятелен. Я не охотник за приданым, в отличие от прочих претендентов, околачивающихся около твоего отца. И самое главное — я не буду управлять тобой, как попытался бы сделать любой другой муж.

Это утешение не имело большого значения. Совсем никакого. У нее были другие причины бежать от Эша Кортленда, которых он даже представить не мог. Причины жизни и смерти. В этот самый момент она должна была бы находиться на борту корабля, направляющегося в Испанию. Он все испортил. И напоминание об этом разожгло ее злость с новой силой.

— Нет, спасибо.

Он снова выглядел сердитым, темные глаза заполыхали.

— Упрямая женщина. Ты же не какая-то зеленая девчонка. И уже делала это раньше. Я, по крайней мере, сделаю из тебя честную женщину и не буду требовать за это платы…

— О! — Ее лицо запылало. Маргарит возобновила борьбу, втиснув руки между их телами, изумляясь, насколько он был большим, твердым и крепким, и также неподатливым.

— Маргарит, хватит, — сказал он. — Ты только поранишь себя.

Эш схватил ее за запястья и вытянул по сторонам ее головы. Такое положение привело к тому, что ее груди приподнялись и уперлись в его грудь. Ее щеки горели от возникающих соблазнительных ощущений. Кончики грудей затвердели. Ею овладело смирение. Есть надежда, что он чувствовал ноющие вершинки через платье. Дыхание Маргарит сбилось, рывки воздуха предали ее, обнаружив, как сильно он оказывал на нее влияние.

— Тебе не нужно бороться с этим, ты же знаешь. — Его голос, подернутый хрипотцой, превратился в смолу, подкрепляя ее самые страшные страхи. Он знал, как покорить ее. — Может, нам стоит отказаться от идеи женитьбы ради лишь имени и обратить внимание на действительность…

— Никогда, — выкрикнула она, а голос прозвучал отчаявшимся ударом, прорезавшим стылый воздух. По правде говоря, его предложение воспламенило что-то у нее внутри, раздувая огонь, который он зажег при их самой первой встрече. Она пыталась вырвать свои запястья еще более отчаянно, чем до этого, чтобы освободиться от него.

Эш наклонил голову. Слабый солнечный свет просачивался сквозь тяжелые облака, покрывая позолотой его волосы.

— Ты же не какое-то там непорочное создание…

Она хрипло рассмеялась, смех вышел сухим и надломленным.

— Так из-за того, что я подпорченный товар, мне не стоит задумываться, чью кровать я делю?

— Для меня ты далеко не подпорченный товар, — сказал он в ухо странным, сиплым, запыхавшимся голосом.

Его голова опустилась, от взгляда его темных, бездонно глубоких глаз она таяла прямо лежа на холодной земле.

Маргарит сама едва расслышала, как прошептала:

— Что ты делаешь?

— То, о чем ты мечтала с момента нашей встречи.

Его губы потерлись о ее губы, пока он говорил, мягкие, как крылышки бабочки, но не менее потрясающие. Она рефлексивно отдернула голову, и от этого движения по губам скользнул воздух.

— Я не мечтала, — смогла она вымолвить, но голосом таким дрожащим, что сама не поверила в свое отрицание.

— Кое-что, — продолжил он, так как она молчала, — что я намеревался сделать с самого первого дня, как увидел тебя в трущобах.

Она вдохнула… вдохнула выдыхаемый им воздух и почувствовала слабый запах кофе. И что-то еще едва различимое — мяту?

Его губы снова приблизились. На этот раз она не отвернулась, когда его рот заявил о своих правах на нее. Она не двигалась, просто неподвижно лежала.

Губы Эша были твердыми, но нежными, чего она не ожидала. Они медленно двигались, не спеша, уговаривая губы Маргарит двигаться в ответ. Чувствительную кожу губ согревало, покалывало. Все тело девушки пылало, несмотря на покрытую снегом землю под ней, увлажнившую одежду и промочив ее до самых костей.

Ей было все равно. Она не чувствовала холода или влаги. Она растворилась в ощущениях. Пропала для всего, кроме него. И чувствовала только приятную твердость его тела каждым своим изгибом и выпуклостью.

Мужская хватка на ее запястьях ослабла, касание пальцев превратилось в шелковистую ласку, скользящую по всей длине ее рук… слегка задевая склоны грудей.

Маргарит вздохнула, обвив руками его за шею. Тяжелый вес его тела погрузился в нее еще глубже. Эш застонал, углубляя поцелуй, скользя обеими руками вдоль ее тела, чтобы заключить в них лицо. Большими пальцами рук он упирался ей в щеки, когда наклонял голову, озорной язык тщательно исследовал изгиб губ девушки, раскрывая их. Она застонала, впервые почувствовав вкус его бархатного языка. Необузданный как ветер и припорошенный снегом утесник [9] вокруг них. Она застонала, притягивая его к себе ближе, страстно желая большего.

Одной рукой Эш скользнул ей на затылок, наклоняя ее голову, чтобы еще больше приблизить. Другой рукой он оставил пылающую дорожку на ее незащищенном горле. Его большой палец слегка касался места, где в изысканном темпе бился пульс.