Владимир Высоцкий без мифов и легенд - Виктор Бакин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В грузовике засмеялись...
Этот «тонкий» веселый голос и был голосом Высоцкого.
Во втором эпизоде Высоцкий с большой группой солдат, разбирающих переправу. Разглядеть кого-то детально невозможно.
При съемках третьего эпизода, в котором был задействован Высоцкий, на съемочную площадку приехал К.Симонов. Это был эпизод, в котором два солдата тащат по брустверу пулемет «максим». Сцена не получалась, а для Симонова она была очень важна. Он заметил, что актеры «играют в войну», приостановил съемку и стал рассказывать о настоящей войне...
— Представьте себе, — говорил он актерам, — что два человека сходятся не на жизнь, а на смерть в кровавом поединке. Вы бы в этом случае пошли на врага с какими-то высокими словами? Нет. Вот и солдаты кричали не «Да здравствует!», а нечто такое, что разрывало душу. И они не воевали уже, а дрались — кто как мог: рвали, резали, кусали... Превращались, скорее, в дикого зверя. Чтобы выжить, чтобы победить. Иначе победит враг. Третьего не дано: не ты, так тебя...
Все слушали как завороженные, и во многом эта беседа способствовала удачной съемке этого эпизода. Может быть, что-то из рассказанного Симоновым, из впечатлений на съемках отложилось в памяти Высоцкого для будущих военных песен. Фильм вышел на экраны 22 февраля 1964 года.
В двадцатых числах ноября 62-го пришло время рожать Люсе.
«Я хорошо помню, — рассказывала Нина Максимовна, — как волновался Володя в ожидании своего первенца. Каждые 20—30 минут он звонил в родильный дом, бегал по нашей большой квартире на проспекте Мира, 76, и своим беспокойным состоянием будоражил и меня, и соседей — Мишу и Гисю Моисеевну Яковлевых. Отойдя в очередной раз от телефона, еле переводя дыхание, воскликнул: «Ма-альчик!.. Сын у меня! Мамочка, тетя Гися... Сын!» Он стал отцом в 24 года, а я в 50 стала бабушкой».
Это случилось 29 ноября 1962 года. Мальчика назвали Аркадием.
«Когда родился Аркадий, помню, мы всей компанией ездили к Люсе в родильный дом. Притаскивали из «Арагви» какую-то еду: апельсины, различные деликатесы; умудрялись какими-то невероятными способами это все передавать. Компания у нас в то время была такая, что преград для нее не существовало буквально никаких», — вспоминал М.Туманишвили.
Из родильного дома на Миуссах маленького Аркашу привезли на Беговую. У Абрамовых было тесно: за стеной бабушка и дед Людмилы, на кухне на сундуке тетя Алла — бабушкина сестра, а во второй комнате, посредине поделенной занавеской, — Людмила с Володей и ее родители. Маленький Аркадий рос беспокойно: если болел, то всегда тяжело, а если здоров — удержу нет. Спал мальчик мало, а кричал громко, поднимая всю семью. Носили по очереди на руках.
Все было непросто: и никакого опыта у молодой матери, и многолюдье и теснота в доме, и безденежье... Людмила потихоньку от родителей таскала книги в букинистический магазин. Было очень жалко — хорошие были книги. Владимир страдал от этого еще сильнее. Скрипел зубами, молчал, писал песни, запивал... Позже, вспоминая этот период, Людмила говорила, что неудачи в Володиной актерской жизни тогда в большей степени становились стимулом для создания песен. Потребность в реализации была огромная, но она не находила выхода ни на сцене театра, ни в кино. В песнях же он выкладывался и как автор, и как актер.
Уже сложилась семья, родился первый ребенок, но юридически брак еще не был оформлен. Оформлению официальных отношений обоим — и Владимиру, и Людмиле — мешали штампы в паспортах. Первый шаг в этом направлении сделала Людмила: в этом году она развелась со своим первым мужем — начинающим поэтом с редкой фамилией Дуэль. Еще десятиклассницей она проявила строптивую самостоятельность: ушла из дома, стала учиться в вечерней школе, в восемнадцать лет вышла замуж за сына хозяйки квартиры, у которой снимала комнату. Однако вместе прожили они совсем мало... Владимир же оформит развод с Изой лишь через три года.
После работы в картине «Живые и мертвые» нужно было как-то зарабатывать деньги для семьи, и Высоцкий стал принимать участие во «встречах со зрителями». Приходило много приглашений от различных организаций, НИИ, а чаще — от войсковых частей с просьбой выступить у них. Обычно он выступал вместе с И.Пушкаревым, с которым снимался в фильме «Живые и мертвые». На этих встречах Владимир рассказывал о своем участии в фильмах «Увольнение на берег», «Карьера Димы Горина», «713-й просит посадку». Роликов у него не было, зато была гитара. И он пел 3-4 песни. Чаще всего «Мечется стрелка спидометра» (слова Д.Маркиша), «Где твои 17 лет?», «Бабье лето» (слова И.Кохановского). Эти песни хорошо принимались, особенно в солдатских аудиториях.
«ШТРАФНОЙ УДАР»
С конца ноября и до начала лета 63-го Высоцкий снимался в комедии В. Дормана «Штрафной удар» по сценарию В. Бахнова.
Согласно сценарию некто Кукушкин, которого играл М.Пуговкин, — предприимчивый руководитель районной спортивной организации — за немалые деньги нанимает в столице крупных мастеров различных видов спорта (В.Высоцкий, В.Трещалов, И.Пушкарев, В.Янковскис и др.), привозит их на областную спартакиаду и едва не добивается первенства в соревнованиях. Но... бдительная журналистка из областной газеты своевременно все разоблачает.
Актеры, занятые в фильме, за время съемок здорово прибавили в своем физическом развитии. Тренировались в зале МГУ на Ленинских горах, на ипподроме...
«Специальностью» Высоцкого были конь и перекладина, т. е. он должен был выступать как гимнаст. Но по сценарию «крупный специалист и организатор» в области спорта Кукушкин все перепутал и в интервью корреспонденту сказал: «А он, понимаете, так насобачился, что через перекладину на коне сигает!» Об этом напечатали в газете, и пришлось Высоцкому-гимнасту сесть, по фильму, на натурального коня. У Высоцкого были довольно сложные трюки — когда лошадь шла на препятствие, он должен был выпрыгнуть назад, сделать сальто и попасть в седло другой лошади. Что-то удалось сделать благодаря монтажу, а что-то пришлось выполнить и самому актеру. В одном из дублей, выполняя это самое сальто, он сильно повредил ногу и заработал на долгий срок перемежающуюся хромоту. По этой причине он так и не прошел срочную службу во флоте, куда должен был отправляться по окончании съемок. Несмотря на травму, Высоцкий полюбил этот вид спорта и позднее с удовольствием снимался в фильмах с лошадьми.
В январе — феврале 63-го года съемки проходили на Медео и на Чимбулаке. В Казахстан добирались на поезде...
Вспоминает И.Пушкарев: «Еще когда мы ехали в Алма-Ату, у меня украли чемодан. Ехать трое суток, а выпить не на что. Что делать? Володя скомандовал: берем гитару и идем по вагонам — с песней «Я родственник Левы Толстого». Выучил я слова, взяли шапку, сняли свои красные свитера и надели чего похуже — одолжили у костюмерши. Я кепочку поглубже надвинул на глаза, чтобы не узнали. А Володю еще просто не знал никто. Обошли с ним два вагона, на бутылку набрали. Кое-где нас еще и за стол приглашали сесть, по рюмашке выпить».