Вина Бордо - Александра Григорьева

Глава 2

Помроль и К°

Красные вина AOC Помроль (Pomerol) можно делать только из винограда, выращенного на территории одноименной коммуны правобережья Дордони и отдельно оговоренной части коммуны Либурн, ограниченной с севера руслом реки Барбанн, с востока — границей с коммуной Сент-Эмильон, с юга — ручьем Тайяс (Taillas), а с запада шоссе D910 и железной дорогой Либурн-Бержерак. Эти земли в основном расположены на плато, центр которого покрыт глинисто-гравийными почвами, восточная часть — в основном чистым старым гравием, а западная — гравием, перемешанным с песком. В основании здесь почти повсюду — глина, богатая железом. Неудивительно, что главный (80 процентов виноградников) сорт винограда тут Мерло, которому идеально подходит глина, а предпочитающих гравий Каберне Фран и Каберне Совиньон выращивают совсем не так много — 15 и 5 процентов соответственно (хотя по технологии допускается также добавление Мальбека, он практически не используется).

Несмотря на активное расширение процветающего Либурна, виноделам Помроля удалось всеми правдами и неправдами остановить угрозу урбанизации области, и теперь основным бельмом на глазу для них остается только либурнский ипподром, занимающий добрых 16 гектаров прекрасного терруара из 790 пригодных для производства вин AOC Помроль, бархатистых, округлых и «мясистых», с щедрым букетом, в котором нередко развиваются изысканные трюфельные нотки.

Несмотря на то что виноградники здесь существовали еще в период поздней античности и в Средние века — под управлением рыцарского ордена госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского, который также построил здесь изящную романскую церковь Сен-Жан (Saint-Jean) в XII веке, — по-настоящему прославиться винам Помроля удалось лишь в XX веке. Это случилось главным образом благодаря такой личности, как Жан-Пьер Муэкс (Moueix), и такому винодельческому поместью, как Шато Петрюс (Pétrus). Именно эти два имени сделали Помроль тем, что он есть сейчас, — винодельческим регионом Бордо с самыми востребованными в мире винами, которые, следует заметить, так никогда и не были официально классифицированы (несмотря на многочисленные проекты и предложения, помрольские виноделы этого совершенно не желают), в отличие от великих крю Сент-Эмильона и Медока. Впрочем, все самые престижные шато Помроля лежат в восточной части коммуны, слева от дороги N89, как и Шато Петрюс.

Расположенное на северо-востоке Помроля, это шато, названное в честь апостола Петра, райского привратника (который и изображен на этикетке), внешне практически ничем не примечательно. Его основное здание — это такая же непритязательная постройка-ферма, как и другие здания округи (в Помроле почти нет шато, которые бы действительно архитектурно соответствовали гордому титулу «замок»), разве что еще более крепко сбитая и напрочь лишенная очарования.

Необычность этого шато кроется в терруаре его виноградника. Он занимает площадь около 11,5 гектара и расположен в основном на одном из самых высоких мест помрольского плато — своеобразном глинистом бугре (как помпон на шапке) из голубой глины, перемежающейся железистыми отложениями. На таком терруаре великолепно вызревает Мерло (95 процентов виноградника). Небольшой участок (5 процентов) занят Каберне Фран — он не всегда хорошо вызревает на глине, так что присутствует в ассамбляже Шато Петрюс в среднем лишь в четырех миллезимах из десяти. Что касается вина, произведенного из винограда с этого уникального терруара (ничего подобного нет ни в Бордо, ни в остальной части Франции, ни во всем мире), то оно невероятно щедрое, прямолинейное и притом элегантное, с благоухающим благородным букетом — квинтэссенция Помроля…

Впрочем, эти качества присутствовали в вине Петрюса с незапамятных времен. И Жан-Пьер Муэкс, прибывший в Либурн из центральной Франции в 30-е годы XX века 20-летним юношей, влюбился в них раз и навсегда. Но только в 1964 году ему удалось наконец осуществить свою мечту — приобрести Шато Петрюс (хотя только наполовину). К тому времени он уже возглавлял крупную негоциантскую компанию в Либурне (составившую под его руководством состояние на купле-продаже в розлив массового вина правобережья). По размаху деятельности его компания не уступала старинным компаниям левобережья, принадлежащим негоциантским домам с так называемой Площади Бордо (Place de Bordeaux), в основном специализировавшимся на коммерциализации знаменитых медокских вин. Он тогда уже полностью владел некоторыми из самых важных шато Помроля, в том числе такими прославленными, как Тротануа (Trotanoy), Ля Флер-Петрюс (La Fleur-Pétrus) и др., а также Шато Магделен (первое классифицированное гран крю Сент-Эмильона) — все они до сих пор остаются в распоряжении компании, — и имел постоянную клиентуру в странах Бенилюкса, которую приучил к щедрым винам Помроля.

Впрочем, даже в Великобритании — традиционном рынке сбыта медокских вин — в послевоенные годы, начиная с легендарного урожая Шато Петрюс 1945 года, стал наблюдаться рост интереса к Помролю. Да и вкусы любителей бордо во всем мире постепенно менялись в пользу более округлых, рано созревающих вин, так что помроли, которые, как правило, отлично пьются уже в 4−5-летнем возрасте, хотя до их полного раскрытия может понадобиться около 20 лет, оказались очень кстати. Таким образом, винодельческие и негоциантские усилия Жана-Пьера Муэкса по продвижению вин этой области попали на весьма благодатную почву. Начиная с 60−70-х годов XX века вина Шато Петрюс и других лучших шато области прочно заняли свое место среди самых дорогих и желанных бордоских вин (это повлекло и общий рост цен на вина AOC Помроль, в результате соотношение цены и качества здесь наихудшее в Бордо).

Шато Петрюс вот уже много лет во всем мире считается первым вином Помроля. Этому немало способствует Кристиан Муэкс, сын основателя компании «Муэкс» и нынешний ее директор, который бессменно, на протяжении многих лет, заботится обо всех шато компании (теперь в Помроле их насчитывается уже десяток), особое внимание уделяя, естественно, Шато Петрюс. Вместе с энологом и техническим директором компании с 1975 года Жаном-Клодом Берруэ (Berrouet) он определяет винодельческую стратегию Петрюса и других замков, принадлежащих «Муэксу». В противоположность прославленному энологу-консультанту правобережья Мишелю Роллану (Rolland), который также владеет помрольским Шато Ле Бон Пастер (Le Bon Pasteur, «Добрый пастырь»), производящим гармоничные вина на самой северо-восточной границе региона, Муэкс и Берруэ считают, что чрезмерная насыщенность и плотность вина в молодости, достигаемая с помощью современных технологий, губительно сказывается на его тонкости и потенциале старения.

В результате в помрольских винодельческих хозяйствах Муэкса, и прежде всего в Шато Петрюс, на лозе оставляют по 8−12 гроздей (виноделы, следующие рекомендациям Роллана, чаще снижают их количество до шести, что соответствует современному правилу «минимальная урожайность — максимальная концентрация винограда»). Интересно, что когда-то именно виноделы Петрюса ради этого первыми начали собирать зеленый урожай (vendange verte, удаление излишка гроздей еще зеленого винограда с лозы), а соседи смеялись над ними (это надо же, добровольно уничтожать часть драгоценного урожая!), но теперь все поступают точно так же.

С чем тут действительно борются всерьез, так это с последствиями сюрпризов погоды, прежде всего дождей, которые в любой момент могут превратить будущий великий миллезим в хороший, а то и в средний (виноградины набухают и их сок разжижается, когда вокруг слишком много влаги). Кристиан Муэкс сначала лично облетал виноградник на вертолете, создавая воздушные потоки для скорейшего осушения лоз Петрюса накануне сбора урожая, но вскоре выяснилось, что лучшее средство от последствий дождя, на данный момент изобретенное человечеством, это пылесос, включенный под лозами в обратном режиме (получается гораздо дешевле и эффективнее, чем с вертолетом)…

Но стратегия Муэксов включает не только новшества. В Шато Петрюс до сих пор действуют 11 цементных бродильных чанов (именно цементные чаны характерны для правобережья), в которые отправляется собранный вручную и подвергшийся многократной сортировке виноград. После традиционной ферментации (никакого пижажа и дополнительной аэрации, только ремонтаж; см. главу 1 части II) и слива сусла-самотека остатки винограда попадают в старинный деревянный вертикальный пресс, который давит «по щадящей системе», не повреждая косточек, чтобы в вине не появились горечь и прочие малополезные вкусовые добавки.

Какое количество прессового вина (до 5 процентов) добавить к основному, какую часть молодого вина при ассамбляже забраковать (в основном из винограда с лоз до 25-летнего возраста) и отдать на производство анонимного негоциантского AOC Помроль (обычно уходит около 10 процентов), сколько времени держать молодое вино в стопроцентно новых барриках после окончания яблочно-молочной ферментации в чанах (около 18 месяцев, но опять-таки все зависит от миллезима) — все эти и многие другие вопросы каждый год заново решает энолог Жан-Клод Берруэ.