Погоня за радугой - Ребекка Тейт

Стейси задумалась. Дэвид говорил не свысока, а будто делился с нею тем, что накопил сам, и сейчас вот эти знания могут помочь. Она откинулась на спинку стула, глядя в сад, где на листья кустов и на дорожки уже упали первые крупные капли дождя, теребила прядь волос и думала, думала… Дэвид деликатно молчал, не мешая.

Хорошо. Предположим, он прав. И нужно ставить четкие задачи, а не желать чего-то смутного и недостижимого, вроде вечерней звезды в ладонях.

Стейси сидела на веранде дома, где живет ее будущий родственник, такой невыносимый и волнующий, и впервые сознательно формулировала четкие цели на всю ее дальнейшую жизнь, некие базовые вещи, которых она непременно хочет и которые обеспечат ее такой восхитительной жизнью, какая у нее уже есть сейчас. Еще восхитительнее. До конца жизни. Навсегда.

Пределов нет — это самое главное, что нужно выучить.

Еще хорошо бы выучить, что мы можем все.

Сразу это понять невозможно, Стейси уже знала. Мир информационно бесконечен, и мусора в мозги набивается достаточно. Поэтому иногда очень полезно сесть и подумать, отбрасывая лишнее вроде: «Я не успеваю доделать работу» или «Новая кофточка мне совсем не идет». Дэвид прав. Черт, как же он прав! Стейси покосилась на его невозмутимый профиль.

Он тоже смотрел в сад, едва заметно нахмурившись. Интересно, прорывался ли он к своим целям с боем?

Стейси, конечно, с самого начала было проще. Она как себя осознала, так знала, что хочет рисовать, переносить краски мира на холст и делать от этого мир еще удивительнее. Остальное лишь вытекает из этой базовой потребности, диктуется ею. Стейси рисует то, что хочет. И сейчас она начинала хотеть большего.

Правильно учат специалисты по транссерфингу реальности и ментальному программированию: пожелай — и сбудется, только не забывай что-то делать, когда это необходимо. В какой-то момент нужно отставить фразу «Я сделаю это потом» и заменить ее фразой «Я сделаю это сейчас».

Жизнь прекрасна, в том числе и потому, что она дает бесконечные возможности учиться. И Стейси хотела учиться, очень хотела. Только слегка растерялась.

Альберт Эйнштейн как-то сказал: «Человеческое существо, которое ощущает себя, свои мысли и чувства как нечто совершенно оторванное от остального мира, находится во власти определенного типа оптической иллюзии собственного сознания. Эта иллюзия служит тюрьмой для нас, она ограничивает нас нашими собственными желаниями и возможностью влиять только на людей, находящихся непосредственно рядом с нами. Наша задача — вырваться из этой тюрьмы, расширив круг сострадания на все живые существа и на всю природу».

Скептики говорят, любить весь мир невозможно.

Но пока ты его не любишь, ты не можешь его воссоздать, не можешь дополнить — у тебя напрочь отсутствует функция созидания. И барахтаться в мутной воде тоже сомнительное удовольствие. Нужно любить все окружающее, и тогда сразу поймешь, зачем ты здесь.

Стейси широко улыбнулась и развела руками, будто бы обнимая весь мир.

— Ты что-то решила? — спросил Дэвид.

— Пока нет, — покачала головой Стейси. — Это не так просто. Но я поняла, что перестала сомневаться.

16

Дэвид проводил взглядом Стейси, отправившуюся дальше разводить бардак в гостиной, потом вытащил из кармана брюк мобильный телефон и снова набрал заветный номер. Это становилось невыносимым. Если бы не данное обещание, Дэвид давно послал бы все к черту и честно объяснился со Стейси. Он чувствовал себя каторжником, к ноге которого прикована пудовая гиря. С такой не побегаешь. И не помечтаешь.

Длинные гудки. Знакомо. Дэвид слушал их, как слушают похоронный марш. Он уже не надеялся ни на что, когда в трубке раздался щелчок и знакомый веселый голос сказал:

— Привет, братишка!

— Ну наконец-то! — прошипел Дэвид, встал и поспешно спустился в сад, несмотря на начинавшийся дождь. Опасность промокнуть ничто по сравнению с опасностью, что Стейси услышит этот разговор. — Где ты был, Грэм? Я пытаюсь дозвониться тебе с понедельника.

— Все в порядке, — беспечно откликнулся непутевый братец. — Мы с ребятами выходили в море на яхте, а телефон я забыл в отеле… как и большую часть своих вещей. Так что меня едва не сожрала акула, я забыл свисток для их отпугивания. Шучу!

Дэвиду было не до его шуточек.

— Слушай, я понимаю, у тебя эйфория и все такое, но… — И он сладким голосом поинтересовался: — Ты знаешь девушку по имени Лола Лартер? А Стейси Лартер?

Молчание. После длинной паузы братец опасливо спросил:

— А что?

— А то, дорогой Грэм, что Стейси приехала ко мне в Беркли в поисках тебя. Оказывается, ты обещал жениться на ее сестре. И настроена старшая мисс Лартер весьма решительно, так что выдворить ее мне не удалось. Полна желания тебя окольцевать. Так что она тут, ждет, когда мы полетим регистрировать брак с ее любимой сестрой. Грэм, что это за шуточки? Раньше ты подобного не вытворял.

— Э-э… похоже, вышло маленькое недоразумение, — промямлил брат. — Ну… я не знаю… выстави ее как-нибудь…

— Ну уж нет! — решительно отрезал Дэвид. — Я выговорил себе время до понедельника. Если бы не идиотская клятва, которую я тебе дал, то все объяснил бы девушке еще раньше. Но я привык держать свое слово. Однако учти: это в последний раз. Больше я не буду тебя прикрывать, ты взрослый человек и сам должен расхлебывать свои неприятности. И уж вовсе я не хочу обижать Стейси. Она чудесная.

— Что я слышу?! — заинтересовался Грэм.

— Ты слышишь, что не позже понедельника ты должен быть здесь, — отчеканил Дэвид. — Мне все равно, как ты это осуществишь и где ты сейчас находишься, пусть даже в Австралии или в Антарктиде. В понедельник ты должен приехать, упасть перед девушкой на колени и извиниться. А я извинюсь за тот обман, в который влез по твоей милости. Тоже встану на колени, если понадобится. И скажи, бога ради, ты действительно собрался жениться на этой Лоле?

— Мм… — протянул Грэм, — как бы тебе сказать…

— Понятно, — жестко оборвал его Дэвид. — Прости, Грэм, но на этот раз ты слишком далеко зашел. Это уже непорядочно. Я жду тебя не позже понедельника, а лучше раньше. Когда ты сможешь прилететь?

— В понедельник. Вечером. Есть отличный рейс из Майами. — Голос Грэма погрустнел. — Хорошо, я буду. Прости, что втравил тебя во все это, но я не думал, что дело зайдет настолько далеко. Однако Стейси меня удивила.

— А мы неприятно удивим ее. Она этого не заслуживает, но мы виноваты. И ты, и я, — пробурчал Дэвид. — Никогда больше я не пойду у тебя на поводу. Ты понял, Грэм?

— Да, я все понял. Еще раз извини. И жди меня к вечеру понедельника.