Год Оборотня, или Жизнь и подвиги дона Текило - Лана Туулли

- А как же вы на берегу оказались?

Моряки угрюмо половили блох в бородах и пробухтели, что дряконь малость им мачту поломал. Сшиб, зараза, крылом, когда на разворот заходил… Вот, теперь ремонтируются.

- Отлично, отлично, - пробормотал дон Текило. – Ремонтироваться – это очень даже неплохо… Значить, никуда вы от меня не денетесь… То есть, - бодро повысил голос дон Текило, - в благодарность за великолепную историю, которую вы мне рассказали, я хочу поднять тост за капитана!

Подняли. Выпили.

- … За ваш корабль!

Подняли. Выпили.

- И за удачу! А теперь позвольте вам рассказать историю о драконах, которых я наловил целых сто штук за свою долгую алхимическую карьеру!  Первый дракон был маленьким, не больше китёнка. Иду я, значит, по горам, вижу, из пещеры что-то свешивается…

Королевство Брабанс. Серая крепость. Четвертый день месяца Вуали

- Буше!  Буше, негодник, где ты!

Мэтр Виг недовольно притопнул ножкой. Ближайший стражник, наблюдавший, как заключенный совершает моцион по крепостным башням, побледнел и бросился на поиски коменданта.

- Совсем распустились, - проворчал мэтр. – Усы на меня таращат… Чего ты на меня усами шевелишь? – вспылил почтенный маг на другого стражника – и в самом деле, тот, не в силах сдержать душевный трепет, дрожал верхней губой, украшенной пышной растительностью. – Давно тараканом не бегал? Давно тебя каблуками не давили? а?! а??!!

Стражник не выдержал и упал в обморок. Неверной рукой опираясь на копье, сполз вниз, клацая кольчугой и потеряв шлем.

- Отлично, - довольно потер руки мэтр Виг и приступил к реанимационным мероприятиям.

Когда на башню взбежал комендант, реанимация благополучно свершилась.

- М… мэтр… ваше м… магичество…

- Да брось коленками стрекотать, - отмахнулся Виг. – Я уже нашел занятие. Значит, больной, на что жалуетесь? Не заикались в детстве? Я тут на досуге придумал классное заклинание, чтоб заик лечить. А энурез был? Лет, наверное, до трех? скажи правду, был?

Усатый стражник судорожно согласился, что был грех, но давно пропал-ушел.

- Теперь вернется. Это хорошо, - похлопал стражника по плечу мэтр Виг. – Будешь ближе к природе. Еще бы от чего тебя вылечить?  - задумчиво и оценивающе посмотрел на подопытного Виг.

- Мэ… ваше мэтричество… - прозаикался Буше. Перехватил крайне заинтересованный взгляд мага, как-то сразу догадался, что отныне является первым кандидатом на новоизобретенное заклинание противу дефектов речи.  – Там к вам… пришли…

- Уже иду, - буркнул мэтр Виг. Оставил стражников в покое, пригладил бороду, приводя себя в степенный благообразный вид, и слелал шаг с башни вниз, во двор крепости, где его поджидали посетители. Стражники Серой крепости печально наблюдали неспешный полет Вига: все они лелеяли тайную надежду, что однажды пожилой маг все-таки разобьется при левитации. Увы, мэтр Виг упорно не оправдывал ожиданий.

После того, как с мэтра сняли нюртанговый браслет, блокировавший потоки магической энергии, необходимый для волшебства, - только после этого, - тюремщики и сторожа поняли, что предыдущие двадцать лет тюремного заключения ушлого старикана были цветочками. И в оставшееся – сколько там ему оставалось до освобождения? лет пять с небольшим – время мэтр Виг всерьез намеревался собрать урожай. Пожать (или отжать?) плоды и собрать (обобрать? подавить и выдавить?) ягоды.

Причем, как обычно, не считаясь с жертвами среди окружающих.

Для начала мэтр забабахал какой-то жутко сложный эксперимент. Комендант Буше два года носился по Брабансу, Ллойярду и Фноссу, собирал ингредиенты; потом шепотом рассказывал своим помощникам о хрустальной запаянной сфере, куда Виг накидал всякого барахла, украденного у преступников. Конечно, Серой крепости выпала великая честь всех этих преступников собрать и запечатать в собственных стенах, но честь - честью, а жить хочется. Хорошо, что из сферы до сих пор, за прошедшие полгода никто не вылупился. Плохо то, что мэтр Виг, дожидаясь результатов эксперимента, не теряя времени, проводил другие.

Обрадованный возвращением большей части магических способностей мэтр Виг принялся за  тотальное улучшение живой природы окрестностей города Филонь.

Очень скоро по соседству с Серой крепостью забегали дофроны, понеслись страусы и взлетели сверхскоростные ястребки. Крестьяне ближайших деревушек из-за страусов ссорились –  ибо яйценоскость голоногих птиц превосходила самые смелые ожидания самых жадных хозяев, а вот остальных крылатых недолюбливала. Особенно дофронов, которые, как утверждал Виг, должны занять в экосистеме летающих существ то же самое положение,  что гномы – среди разумных рас. То есть искать подземные ископаемые, дробить клювом камни, ворошить куски железа и рыть подкопы.

Наверное, за дофронами и впрямь было великое будущее. Однако когда настоящие гномы увидели крупную костистую птицу, что-то среднее между пеликаном и альбатросом, с такими же многосложенными огромными крыльями и мощным, похожим на походную наковальню клювом, обнаружилось, что при всех возможных достоинствах геологоразведчика дофрон имеет и  другую уникальную способность. Стоило дофрону увидеть гнома, как птичка пугалась, и спонтанно выделяла ТАКОЕ количество органических удобрений… Короче, дофронов в конце концов пристроили на ферму, где хозяин страдал патологическим отсутствием обоняния, а наемными работниками была семейка непривередливо всеядных розовопятых троллей.

На магически усовершенствованных крылатых хищников некоторое время претендовали местные феодалы, знатоки соколиной охоты. Увы, еще никому не удалось догнать заколдованного перепелятника, тетеревятника или кречета, поймавшую добычу. Так что все претензии феодалов к тому, что Виг-де плохо обучил их пустельгу, маг игнорировал, а особо тупых баронов поучал ернической песенкой, дескать, «сокол – для короля, кречет - для леди, а пустельга – для мошенника»…

Потом настала очередь домашнего скота. Местные овцы круто прибавили в производстве шерсти. У коров начали ветвиться рога и появилась талия. Быки вдруг замычали о прекрасном. Козы… Вот к козам у мэтра Вига никогда претензий не было. Видимо, чувствовал в них нечто родственное, по крайней мере, когда видел козочку, честно смотрящую вам в глаза и продолжающую нагло жевать вашу последнюю рубаху – маг с чистой душой признавал, что сам на ее, козочки, месте поступил бы также.

В Жутных Ревунах, деревушке в четырех лигах на запад от Серой крепости, собаки теперь не лаяли, а обменивались короткими ав-авканьями по системе кода, разработанной старательным магистром криптозоологии. Мэтр проверял, можно ли научить хозяев собак различать их, полканов, барбосов и шавок, язык. Пока что результаты оставляли желать лучшего.

В Еловых Музях, деревушке на юго-восток от крепости, по личной просьбе Вига собаки поменялись местами с осликами: ослики с удовольствием улеглись в будках и  мерили хозяев и визитеров скептическими, многообещающими взглядами, плюясь по старой привычке через губу. А собаки подставляли спину под сумки с поклажей или под зады путешествующих сельчан. Увы, эта часть эксперимента окончилась неудачно: ослы упрямо отказывались облаивать прохожих (хотя кусались добросовестно), что привело к серии ограблений. Больше всего, конечно же, не повезло Моуси-Поуси. Просто трагедия: Моуси-Поуси был ма-ааленьким шуттберийским терьером, а его хозяин, местный богатей - бо-ольшим обжорой, и когда богатей собрался проехаться…

Бедный Моуси-Поуси!

Вершиной «собачьего периода» творческой активности заключенного магистра стало исправление орберийских овчарок. Породу вывели лет сорок назад, и первоначально у скотоводов к ней притензий не было – крупные, до четырех локтей в холке, мощные звери с плотной, средней длины серебристо-серой шерстью, позволяющей переносить заморозки в горах. Овчарки с Орберийских гор отличались отменным нюхом, храбростью, прекрасно поддавались дрессировке, были в меру агрессивными. Обладали мощными челюстями. Достаточно сказать, что орберийские овчарки могли докусаться до тела овец, усовершенствованных трудолюбивым Вигом, а это, с какой стороны ни зайти, дюймов восемь-девять тонкого руна…

Когда брабансские заводчики выводили породу, они просмотрели всего одну незначительную подробность: орберийские овчарки жутко, до обморока, боялись нежити. Пролетающий над отарой вампир  мог вызвать у овчарки озноб, ковыляющий зомби заставлял бежать, сломя голову, куда глаза собачьи глядят, а если вдруг появлялся опирающийся на костяной посох некромант, пусть даже и здравствующий…

В Серую крепость доставили чемпионов орберийской породы, и мэтр Виг каждое утро прилежно колдовал над собачками. Рисовал руны и оккультные символы на их ошейниках, кормил строго по графику тщательно подобранной пищей, выгуливал собственными руками услужливого коменданта Буше… Натаскивал овчарок, используя сторожей и тюремщиков в качестве условных овечьих едениц, приворожил недоеденного ташунами зомби, шатавшегося по окрестностям Филони, и упорно приучал собак сохранять спокойствие в присутствии распространяющих флюиды Магии Смерти тел.