Роми Шнайдер. История жизни и любви - Гарена Краснова

В 1970 году Роми работала чрезвычайно напряжённо, словно стремясь восполнить вынужденный пробел, связанный с рождением сына. Она снялась в криминальной ленте «Кто?», в психологической драме из жизни стареющего футболиста «Цветущее поле» (реж. Р. Харрис), исполнила роль фабричной работницы в фильме «Калиффа» итальянского писателя и режиссёра Альберто Бевилаккуа. Однако с особым нетерпением она ждала новой встречи с Клодом Сотэ, приступавшим к съемкам фильма «Макс и жестянщики». Она не сомневалась, что и для неё будет интересная роль, но Сотэ не торопился приглашать её на съёмочную площадку. Она сама бросилась в наступление. «Эта роль не для тебя», — ответил уклончиво режиссёр. Он был уверен, что «обладательница такой необычной, неповседневной внешности» не может играть роль шлюхи, подкарауливающей клиентов на панели вблизи площади Этуаль. Роми же вполне справедливо полагала, что если она будет только представительствовать в фильмах, одухотворять и возвышать их своим присутствием, то не сделает и шага вперед по пути профессионального совершенства.

К тому же в самом её характере была запрограммирована готовность к борьбе. «Отсутствие препятствий не доставляет мне удовольствия. Я привыкла преодолевать трудности. Это меня мобилизует и побуждает к действию»[50], — признавалась она. Роми настояла, чтобы ей показали сценарий, а прочитав, загорелась ещё больше. Она плакала, умоляя Сотэ, стояла перед ним на коленях, выучилась играть в покер, овладела походкой жриц продажной любви, и Сотэ сдался. Разве он мог устоять перед напором своей любимицы? Но проявленное Роми Шнайдер упорство не пошло на пользу делу. Она кажется чуть-чуть шикарней, чем положено быть женщине лёгкого поведения. И элегантное платье, и затейливая причёска от Александра выглядят в этом фильме неуместными. Героиню Роми можно принять за кого угодно, только не за шлюху с площади Этуаль.

Пришло время задуматься над тем, почему не получился образ проститутки Лили. Ведь в творческой биографии Роми Шнайдер не было роли, которой бы она добивалась так истово. Сколько энергии она положила на то, чтобы убедить Сотэ! «В фильме «Макс и жестянщики» я играю героиню, совсем не похожую на меня, но как раз это и возбуждает. Возможность почувствовать себя другим человеком — самое великое, что дает профессия актёра»[51]. Парадокс! Явное несоответствие между стремлением и результатом! Но логически это вполне объяснимо.

Какие бы демоны ни терзали душу Роми Шнайдер, какие бы кошмары ни омрачали ночи, весь её облик на экране излучал гармонию. Никакие силы не могли заставить камеру увидеть Роми Шнайдер другой. Не припомнить ни одного фильма, где бы она была отталкивающей, вульгарной, некрасивой. Её экранный облик всегда лучился нежностью и чистотой. Никакие хитрости актёрской техники или режиссуры не могли разрушить этого мощного шнайдеровского обаяния.

Скоро и сама Роми поняла, что роль ей решительно не даётся. Как это часто бывало в подобных случаях, особенно заметным стал немецкий акцент. Чтобы как-то оправдать его, Клод Сотэ и сценарист придумали немецкое происхождение Лили. Она проститутка из Гамбурга, которая приехала во Францию благодаря знакомству с Абелем. Но и это не помогло. На съёмочной площадке царила напряжённая атмосфера. «Оставь меня в покое! Ты не даешь мне работать! » — негодующе кричала Роми режиссёру, хотя тот изо всех сил стремился помочь любимой актрисе.

А может быть, всё дело заключалось в том, что, снявшись в шести фильмах в течение полутора лет, она находилась на грани физического истощения. Она словно боялась остановиться. Для людей, близко знавших Роми, это было тревожным симптомом. Чем больше она работала, тем меньше была счастлива дома. Работа была видом наркотика, бегством от семейной жизни. Двух лет хватило на то, чтобы пресытиться семейным счастьем. Харри Мейен остро переживал отчуждение жены, много пил, а вечерами, чтобы успокоиться, принимал таблетки. Роми, когда возвращалась усталая со съёмок, нередко составляла ему компанию. Она понимала, что дошла до предела, но не могла остановиться. Так что предложение сняться в фильме «Убийство Троцкого» пришло вовремя. И вскоре Роми уехала в Мексику. Роль была небольшой. Она должна была сыграть возлюбленную убийцы Троцкого, появляющегося на экране под именем Фрэнка Джексона.

Этот фильм возник при активном участии Делона, заинтересовавшегося ролью Фрэнка Джексона. Делон сам выбрал режиссёра Джозефа Лоузи и сценариста Николаса Мосли. Долго и придирчиво подбирались актёры, но по поводу Роми Шнайдер сомнений не существовало. Она сыграла возлюбленную убийцы, с помощью которой он входит в дом Троцкого. Эта роль не имела большого значения в концепции фильма, но Роми постаралась сыграть выразительно образ политической фанатички, опалённой огнем нежданной любви.

Подарок Лукино Висконти

Роми вернулась в Европу в мае 1971 года и сразу отправилась на кинофестиваль в Канны. Его центральным событием стало чествование Лукино Висконти, которому вручили «Золотую пальмовую ветвь» за вклад в развитие киноискусства. На приеме Висконти шепнул Роми, что у него есть для неё роль, которая ей хорошо известна. Это была роль Сисси — австрийской императрицы Елизаветы.

Странные у неё сложились отношения с этой героиней. Она ненавидела её так, словно Сисси была живым человеком и принесла много несчастий. В действительности всё было наоборот. Сисси сделала её имя популярным во многих странах Европы и помогла совершить международную карьеру. Со временем у людей вырабатывается ностальгический взгляд на прошлое, но Роми он был неведом.

Весной 1981 года корреспондент западногерманского журнала «Штерн» выехал в Бретань, чтобы взять у актрисы интервью. Вот как он описывает одну сцену, происшедшую на его глазах. «В кафе, где мы сидели, зашёл старый моряк. Его глаза засияли, когда он увидел Роми Шнайдер. «Вы — Сисси? Не так ли? » — спросил он с восторгом и удивлением, ещё не веря в свою удачу. Лицо актрисы застыло. Она стала колючей, замкнутой, неприветливой. «Нет, я — Роми Шнайдер! » — ответила она с вызовом. Бутылка шампанского разрядила атмосферу»[52].

Сам факт, что она сыграла в кино более пятидесяти ролей, а осталась в памяти зрителей в образе одной из первых своих героинь, приводил её в отчаяние. «Боже мой, сколько лет прошло, а я продолжаю получать письма по поводу Сисси! Я даже не знаю, как это объяснить. Очень многие люди продолжают смотреть старые фильмы по телевидению, лежа в постели или сидя в уютных домашних креслах. Эти фильмы их убаюкивают. Недавно я ехала со старым таксистом. «Я тут недавно видел по телевидению «Сисси». Вот это были фильмы! Не то что сейчас», — сказал он мне, совершенно не догадываясь, кто я такая. Люди в Германии считают меня предательницей, потому что я отказалась сниматься в четвёртой серии «Сисси». Видимо, чтобы загладить мою вину перед ними, я в свои тридцать пять лет снова должна стать этой сладкой героиней»[53], — с горечью записывает Роми Шнайдер в своем дневнике.