Том первый. Выпуск II - Агата Кристи

– Я вернулся, как и договаривались, – доложил он. – Вы пришли сюда, чтобы удостовериться в этом?

Баттл покачал головой:

– Я в этом не сомневался, мистер Кейд. Просто я еду в Лондон, вот и все.

– Вы очень доверчивы, Баттл.

– Вы так считаете, сэр?

– Нет, конечно нет! Я думаю, вы очень проницательны. В тихом омуте… Ну, вы знаете, что там водится! Значит, вы едете в Лондон?

– Да, мистер Кейд.

– Зачем, позвольте спросить?

Баттл промолчал.

– Вы очень разговорчивы, – заметил Энтони. – Это мне в вас и нравится!

Баттл только сверкнул глазами.

– А как ваши успехи, мистер Кейд? – осведомился он. – Удалось что-нибудь выяснить?

– Полный провал, Баттл. Я в очередной раз безнадежно ошибся. Неприятно, правда?

– Какова была ваша идея, сэр, можно спросить?

– Я подозревал гувернантку-француженку, Баттл. Во-первых, она показалась мне в высшей степени непривлекательной особой, таким, знаете ли, образчиком настоящего синего чулка. Во-вторых, в тот вечер, когда произошла трагедия, в ее комнате вспыхнул свет. Вспыхнул и погас.

– Негусто.

– Вы правы. Но я узнал, что она здесь недавно, а также обнаружил подозрительного француза, шпионящего в саду. Вы, полагаю, все о нем знаете?

– Вы имеете в виду человека, назвавшегося мсье Шеллем? Остановившегося в «Крикетистах»? Коммивояжер, торгующий шелком.

– Вот как? И что же? Что думает Скотленд-Ярд?

– Его действия и впрямь были подозрительны, – подтвердил суперинтендант Баттл.

– Очень подозрительны, я бы сказал. Так вот, я сложил два и два. Гувернантка-француженка в доме, незнакомец-француз в саду. Я решил, что они как-то связаны друг с другом, и поспешил встретиться с графиней, у которой мадемуазель Брюн жила последние десять лет. Я уже был готов узнать, что она не слышала ни о какой мадемуазель Брюн, но я ошибся, Баттл! Мадемуазель Брюн – настоящая гувернантка!

Баттл кивнул.

– Должен признать, – сказал Энтони, – что, как только я впервые увидел ее, мне, как это ни неловко, стало совершенно ясно, что я иду по ложному следу. Она действительно оказалась типичной гувернанткой.

Баттл снова кивнул:

– Все равно, мистер Кейд, нельзя всегда руководствоваться первым впечатлением. Женщины умеют прекрасно маскироваться. Я видел очень хорошенькую, с выкрашенными волосами, болезненным цветом лица, слегка подкрашенными веками и, что самое эффектное, довольно неряшливо одетую. Ее не узнали бы девять из десяти человек, знавших ее раньше. У мужчин нет такого преимущества. Вы можете что-нибудь сделать с бровями или изменить свою внешность с помощью искусственных зубов. Но есть еще уши, а это очень характерная деталь, мистер Кейд.

– Не смотрите на меня так сурово, Баттл, – жалобно взмолился Энтони. – Я от этого нервничаю.

– Я уже не говорю о фальшивых бородах и гриме, – продолжал суперинтендант. – Это только в книгах. Нет, лишь очень немногие мужчины могут удачно загримироваться. Фактически я знал только одного мужчину, который был настоящим гением маскировки. Короля Виктора. Вы когда-нибудь слышали о Короле Викторе, мистер Кейд?

Этот вопрос был задан так резко и так неожиданно, что Энтони предпочел не произносить слова, вертящиеся у него на языке.

– Король Виктор? – задумчиво переспросил он. – Кажется, это имя мне знакомо.

– Один из самых известных в мире воров, специализирующийся на краже драгоценностей. По отцу ирландец, по матери француз. Говорит по меньшей мере на пяти языках. Он отбывал срок, но несколько месяцев назад вышел.

– Правда? И где же он сейчас?

– Вот это, мистер Кейд, мы и хотели бы знать.

– Да, становится все интереснее, – легкомысленно заметил Энтони. – А он не может объявиться здесь? Правда, его вряд ли заинтересовали бы политические мемуары. Только драгоценности.

– Это само собой разумеется, – согласился суперинтендант Баттл. – Насколько нам известно, он вполне уже может быть здесь.

– Замаскированный под второго лакея? Великолепно! Вы узнаете его по ушам и покроете себя славой!

– Мне нравится ваша милая шутка, мистер Кейд! Кстати, что вы думаете об этом любопытном деле в Стайнсе?

– В Стайнсе? – переспросил Энтони. – А что случилось в Стайнсе?

– Об этом писали в субботних газетах. Я думал, вы читали. У обочины нашли застреленного человека. Иностранца. Сегодня об этом, конечно, опять пишут.

– Что-то такое слышал, – небрежно бросил Энтони. – По-видимому, это не самоубийство.

– Нет. Оружие не нашли. Да и самого его не опознали.

– Вы, похоже, этим очень заинтересовались, – улыбнулся Энтони. – Тут нет никакой связи со смертью принца Михаила?

Руки его не дрогнули. Глаза оставались совершенно спокойными. А может быть, ему только показалось, что суперинтендант Баттл смотрит на него особенно пристально?

– Убийства, похоже, превращаются в эпидемию, – сказал Баттл. – Но, на мой взгляд, связи тут никакой.

Он отвернулся, чтобы подозвать носильщика: подходил лондонский поезд. Энтони чуть слышно с облегчением вздохнул.

Он шел по парку в необычном для него задумчивом расположении духа. Он намеренно предпочел подойти к дому с той же стороны, что и в тот роковой вечер четверга, а подойдя поближе, принялся усиленно вспоминать, в каком же окне он видел свет. Было ли это второе окно от конца?

Внезапно он сделал открытие. На углу дома было еще одно окно. Когда стоишь на одном месте, оно кажется первым, а первое, находящееся над залом заседаний, вторым, но если отойти на несколько ярдов правее, то часть замка, находящаяся над залом заседаний, кажется концом дома. Первое окно уже не видно, а два окна комнат над залом заседаний кажутся первым и вторым от конца. Где же он стоял, когда увидел, как загорелся свет?

Вопрос оказался очень сложным. Какой-то ярд меняет все дело! Но одно стало абсолютно ясно. Вполне возможно, он ошибся, утверждая, что свет зажегся во второй комнате от конца. Это вполне могла быть и третья комната.

Но кто же занимает это помещение? Энтони твердо решил как можно скорее это выяснить. Удача улыбнулась ему. В холле Тредуэлл ставил массивный кофейник на чайный поднос. Больше никого не было.

– Здравствуйте, Тредуэлл, – поздоровался Энтони. – Я хотел задать вам один вопрос. Кто занимает третью комнату от конца на западной стороне? Я имею в виду, над залом заседаний?

Тредуэлл думал минуту-другую.

– Американский джентльмен, сэр. Мистер Фиш.

– Да? Благодарю вас.

– Не за что, сэр.

Тредуэлл собрался уходить, но остановился. Желание первыми сообщать новости добавляет человечности даже чопорным дворецким.

– Вы, вероятно, слышали, что произошло вчера вечером?

– Ничего не слышал, – ответил Энтони. – А что произошло вчера вечером?

– Попытка ограбления, сэр!

– Да что вы? И что же взяли?

– Ничего, сэр. Воры разбирали на части доспехи в зале заседаний. Их застали врасплох, и им пришлось бежать. К сожалению, им удалось скрыться.

– Невероятно, – сказал Энтони. – Опять зал заседаний. Как они туда попали?

– Предполагается, сэр, они проникли в окно.

Довольный тем, что его информация вызвала такой интерес, Тредуэлл снова собрался уходить, но вдруг, замешкавшись, повернулся:

– Простите, сэр, что не поздоровался с вами. Я не видел, как вы вошли, и не знал, что вы стоите у меня за спиной.

Мистер Айзекстайн, которого он невольно толкнул, дружелюбно помахал рукой:

– Ничего, мой друг. Уверяю вас, не произошло ничего страшного.

Тредуэлл с достоинством удалился, и Айзекстайн опустился в мягкое кресло.

– Здравствуйте, Кейд, вот вы и вернулись. Слышали о маленьком представлении, разыгравшемся вчера вечером?

– Да, – ответил Энтони. – Довольно оживленный уик-энд, не так ли?

– Полагаю, здесь поработали местные ребята, – сказал Айзекстайн. – Работа грубая, любительская.

– Здесь есть кто-нибудь, кто собирает доспехи? – полюбопытствовал Энтони. – Довольно странный вкус у этих грабителей, не так ли?

– Да, – согласился Айзекстайн и, с минуту помолчав, медленно добавил: – Все складывается не лучшим образом.

В его тоне было что-то почти угрожающее.

– Я не совсем вас понимаю, – сказал Энтони.

– Почему всех нас задерживают здесь? Ведь дознание вчера закончилось. Тело принца перевезут в Лондон, где всем сообщат, что он умер от сердечной недостаточности. А нас до сих пор не отпускают! Мистеру Ломаксу известно не больше, чем мне. Он отправляет меня с моими вопросами к суперинтенданту Баттлу!

– Суперинтендант Баттл что-то скрывает от нас, – задумчиво отозвался Энтони. – Похоже, его план и состоит в том, что никто не должен покидать Чимниз.

– Но вы же, простите меня, мистер Кейд, уезжали!