Шпион номер раз - Геннадий Соколов

— Милости прошу!

Белоусов провел друга по зданию посольства, объяснил, где что расположено, попутно представляя Евгения работникам военного атташата.

— Ну, а здесь твоя епархия — морская, — заметил Анатолий, подходя к кабинету капитана 1-го ранга Сухоручкина. — Иди, представься шефу. Еще увидимся.

Женя постучал в дверь и вошел в кабинет Константина Николаевича Сухоручкина.

— Здравствуйте. Проходите. Садитесь, — этими словами встретил новоприбывшего сотрудника и своего подчиненного военно-морской атташе посольства СССР в Лондоне.

«Плохой знак», — решил про себя Женя. Шеф даже не протянул ему для приветствия руки. Евгений Михайлович послушно устроился на стуле напротив начальника.

— Вам, конечно, известна, товарищ Иванов, сложная и напряженная международная обстановка, в которой вам придется работать в Великобритании. В докладе на XXI съезде КПСС первый секретарь нашей партии товарищ Никита Сергеевич Хрущев поставил перед нами, военными дипломатами, серьезные и ответственные задачи. Мы должны вести неустанную борьбу за мир, за всеобщее и полное разоружение, за счастье людей труда…

Иванов был удручен. Полчаса ему пришлось выслушивать лекцию о международном положении в свете решений последнего съезда партии. Он не ожидал такого подарка к своему приезду от капитана 1-го ранга Сухоручкина.

— Строжайшая дисциплина, постоянный самоконтроль и высочайшая ответственность за порученное дело — вот залог успеха в порученном нам партией и правительством важном деле, товарищ капитан 3-го ранга, — закончил свое выступление Сухоручкин и пожелал Евгению Иванову быть достойным той высокой миссии, которая возложена на него Родиной.

Ко времени приезда в Лондон своего помощника военно-морской атташе каперанг Сухоручкин уже отработал в Англии около года. Шеф был старше Иванова на 11 лет, в 1960 году ему исполнилось сорок пять.

Закордонную службу в разведке он начал еще перед войной в Болгарии. В Софии 25-летнему капитан-лейтенанту было поручено руководить резидентурой разведки военно-морского флота. На связи у резидента в 1940 году был один из известных советских разведчиков-нелегалов под псевдонимом «Семен».

Семен Яковлевич Побережкин, завербованный будущим шефом нелегальной разведки ГРУ контр-адмиралом Леонидом Бекреневым, успешно в течение нескольких лет работал в ряде западноевропейских стран. Сухоручкин по приказу из Центра снабжал важного агента деньгами и передавал инструкции по дальнейшей работе.

После войны, получив в 1954 году третью звезду на погон — звание капитана 1-го ранга, — Константин Николаевич отправился в новую загранкомандировку в Нидерланды, где прикрытием его разведывательной деятельности на ГРУ ГШ стала должность военно-морского атташе. Пять лет спустя из Голландии руководство военной разведки «десантировало» его через Ла-Манш в Англию на аналогичную должность в посольстве СССР в Лондоне.

Ремесло разведчика военно-морской атташе знал хорошо, хуже обстояло дело с иностранными языками тех стран, куда его командировало начальство. Зато Константин Николаевич был строг и требователен к подчиненным, хорошо знал устав и воинскую дисциплину, за небрежение которой сурово спрашивал.

Евгению Иванову, любившему доверяться не уставу, а собственной интуиции в разведделе и импровизировать в работе, еще предстояло это почувствовать, что называется, на своей шкуре.

Познакомившись с военно-морским атташе и получив от него первое напутствие, Евгений Михайлович отправился в бухгалтерию для получения аванса, а затем в профком для постановки на учет. По пути заглянул в посольскую столовую перекусить. В небольшом зале за одним из столиков выделялась массивная фигура рослого мужчины, сидевшего спиной к Иванову. Эту фигуру нельзя было перепутать ни с какой другой. Женя взял себе обед и направился к занятому столику.

— К вам можно присоединиться? — спросил он, остановившись и держа в руках поднос, на котором красовались фирменные посольские блюда: украинский борщ и биточки с картофельным пюре.

— Пожалуйста, — ответил ему богатырь, сидевший за столом и с аппетитом поглощавший фирменный обед.

Так как Иванов продолжал стоять, человек оторвался от блюда и замер, не в состоянии произнести ни слова. Еще мгновение, и двухметровый гигант, подскочив с места, закричал, не обращая внимания на окружающих.

— Женька! Тезка! Каким ветром тебя сюда занесло, старина?

— А тебя?

— Да я здесь работаю. А ты?

— С сегодняшнего дня и я тоже.

— А в волейбол не разучился играть?

— Обижаешь!

Друзья обнялись и принялись за еду. Обед прошел в бесконечных расспросах и рассказах друг о друге, семье, работе.

Судьбе во второй раз было угодно свести Евгения Иванова и Евгения Белякова. На следующий день после завершения работы тезки снова, как и прежде, принялись нещадно громить своих соперников на волейбольной площадке. Дружба и сотрудничество, рожденные в Осло, не были ими забыты и в Лондоне…

После обеда Иванов зашел на представление к резиденту ГРУ Льву Сергеевичу Толоконникову.

— Как доехали, Евгений Михайлович? Хорошо ли устроились? Как себя чувствует жена? Не надо ли чем помочь? — эти вопросы и искреннюю заботу о своем коллеге обрушил на Иванова генерал Толоконников в первые же минуты их встречи.

Женя был приятно удивлен таким вниманием и обходительностью резидента ГРУ, особенно после встречи с Сухоручкиным.

— О работе у нас еще будет время поговорить. А пока обустраивайтесь. Знакомьтесь с людьми, страной. Нам с вами предстоит нелегкая служба. Так что желаю удачи, Евгений Михайлович. И в добрый путь.

Лев Сергеевич Толоконников — один из двенадцати генерал-полковников-инженеров советских вооруженных сил — был интеллигентом от разведки. Умница, умелый руководитель, талантливый разведчик, ученый-историк с энциклопедическими знаниями, он заметно выделялся из немалого числа заурядных руководителей советской военной разведки послевоенных лет.

Выходцы из рода купцов Рябушинских, Толоконниковы были потомственными дворянами (что, естественно, было семейной тайной за семью печатями). Торговлей они никогда не занимались, несмотря на родство с гильдией Рябушинских. Отец Льва Сергеевича был кадровым офицером русской армии. По той же военной линии служили верой и правдой отечеству все мужчины в роду Толоконниковых. Генерал-полковник-инженер, вернувшись из Лондона, получил высокую должность заместителя начальника ГРУ ГШ и кресло руководителя Военно-дипломатической академии. Если бы не трагическая кончина в 1976 году, Лев Сергеевич непременно продолжал бы службу. В число его нереализованных проектов, кстати, входила книга о «русском следе» в «скандале века», материалы для которой он настойчиво готовил и незадолго до смерти показал Иванову.