Схватка - Александр Ольбик

— Где Чугунов?

— Он со своими людьми контролирует весь первый этаж, но патроны на исходе. И что-то случилось с Воробьевым, он уже давно должен быть здесь.

И как бы в насмешку, снаружи раздался истерический крик Кривозуба: «Я вас, придурков, спрашиваю — где патроны?»

— Как видите, пока действует закон компенсации, — сказал Арефьев и подошел к сейфу. Из нижней секции достал объемную коробку с круглыми, похожими на хоккейную шайбу, гранатами.

— Возьми и раздай всем, — обратился он к Буханцу. — Это нервно-паралитический газ, но прежде чем бросать, надо надавить на синюю кнопку…

Когда охранник вместе с коробкой ушел, Арефьев из той же нижней секции извлек короткоствольный автомат, к которому скотчем были прикреплены четыре рожка. Из ящика стола взял пистолет «грач».

— Злата, идем, я отведу тебя на третий этаж, а оттуда по пожарной лестнице тебя выведет Буханец.

— Нет, я остаюсь с тобой, — и он понял: она будет с ним до конца, каким бы конец этот ни был.

Когда они поднимались по лестнице, под ногами хрустело стекло и перекатывались стреляные гильзы, которых здесь было видимо-невидимо. Особенно много их было у окон. Увидев Шедова, Арефьев немного взбодрился.

На другой стороне дома, где кухня и подсобки, оборону держали Фердинанд с Денисом. Борис сидел возле газовой плиты, держа между ног автомат. Пуля задела ему плечо и он салфетками тампонировал рану.

И вдруг все стихло. И музыка и выстрелы. И это показалось зловещим признаком. Именно такое ощущение испытывал Бронислав. Он слышал голос Кривозуба и теперь для него все встало на свои места — он должен с ним встретиться.

Однако тишина была недолгой: все, кто находился в доме, услышали тяжелый накат подъехавшего транспорта.

— Это «урал», АТН, — сказал Димка.

Его слова тут же получили подтверждение. В дверь вошел Шедов и с порога объявил:

— Расколов прислал целый взвод фашистов. Что будем делать?

— Устроим гадам Сталинградскую битву, — сказал подошедший Фердинанд.

Из коридора появился Арефьев, Злата — рядом.

— Надо уходить, — сказал он. — У них большое численное превосходство.

— Зато на нашей стороне эта…Брестская крепость, — Шедов окинул взглядом помещение. — Впрочем, не помешало бы связаться с милицией…

— Я уже туда звонил, никто не отвечает, — Арефьева мутило от боли и страха за судьбу жены. — Я не удивлюсь, если…

— Я тоже не удивлюсь, — Шедов вытащил из кармана мятую пачку сигарет, — Я тоже не удивлюсь, если узнаю, что эти расколовские бультерьеры, прежде чем направиться сюда, заехали в отдел и немного его прикрыли…

— Но это же из сценария государственного переворота, — сказал Арефьев.

— Переворот в Опалихе и только…Стоп, они что-то пытаются нам сообщить, — Шедов, вытянув короткую шею, напоминал бобра на чужой протоке.

Прислушались.

Бронислав узнал голос Кривозуба.

— Вам уже никто не поможет, — вещал мегафон. — У нас есть полномочия вас или арестовать или уничтожить, поскольку вы вне закона. У вас времени на раздумье — два оборота секундной стрелки…

Шедов чиркнул зажигалкой и взглянул на часы.

— Не очень они щедры, — сказал он и обратился к Брониславу: — Сколько у тебя осталось гранатометов?

— Один, но есть еще немного гранат и тротиловых шашек. — Хозяин, — обратился Бронислав к Арефьеву, — мне надо попасть на крышу…Отсюда не видно машины, на которой они прибыли сюда. Их надо лишить возможности уносить ноги…

— Пойдем, парень, — сказал Арефьев, — я покажу тебе слуховое окно.

Злата не отставала от мужа ни на шаг. Они поднялись на чердак и Арефьев осторожно открыл люк, находящийся на лицевом скате крыши. Бронислав поднял руки и вместе с гранатометом наполовину вылез из отверстия. Звезды, словно иголки, кольнули глаза. Перед ним лежала темная полоса кустарника, горевший джип, а в метрах ста пятидесяти от него застыл фургон.

Бронислав тщательно прицелился и выстрелил в то место, где находился бензобак. Взрыв, который прозвучал, был намного сильнее гранатометного, что говорило лишь об одном — в фургоне находился боезапас. Комья земли, отдельные фрагменты взорванной машины упали на крышу дома и она запела на все лады. Тут же последовала реакция: откуда-то из-за кустов задолдонил пулемет и пули мощно зацокали по стенам.

Они побежали вниз и на одном из лестничных переходов едва не угодили под пули, влетавшие в окно. Все помещение заполнилось известковой пылью.

С новой силой застучали автоматы, им в ответ — те же автоматные очереди из окон дома. Где-то в районе крыльца взорвалась граната. Через минуту-другую в дверях появился Денис, вместо руки у него болтались сухожилия с кровавыми кусками мяса. Он был белее снега, нижняя губа, которую он терзал от боли зубами, тоже представляла собой кровавое месиво.

— Сейчас они будут здесь, — у Дениса подогнулись колени и он упал на пол.

К нему подошел Димка, пощупал пульс.

— Конец, Денис, отмучился, — близнец вытащил из его кармана гранату и пистолет, в котором не было обоймы.

— Броня, пойдем поговорим по душам с твоим Кривозубом, — обратился Димка к брату. — Побеседуем, как мужчины с мужчиной.

— Подожди, я только прихвачу пару гранат…

— Осторожней, вы еще нужны родине, — напутствовал их Арефьев и что в этом напутствии было больше — иронии или желания подбодрить близнецов, так навсегда и осталось невыясненным…

Глава пятнадцатая

Подполковник Коризно возвращался поздно домой, когда ему в машину позвонил дежурный милиции Опалихи сержант Семенов. От хорошего настроения, причиной которого была встреча со старым другом, работающим в МВД, не осталось и следа. Ему доложили: в районе Мертвого поля творится что-то непонятное, что-то вроде настоящего боя. Причина устанавливается.

— Кого туда послали? — спросил он у дежурного.

— Два наряда на «лендроверах» во главе с капитаном Фроловым, однако…

— Что «однако»? — нетерпеливо напряг голос подполковник. — Что это еще за «однако»?

Дежурный сержант явно что-то не договаривал, что, разумеется, не красило его в глазах начальства.

— Однако, товарищ подполковник, связь с нашим нарядом внезапно прервалась. Причем произошло это одновременно, с двумя машинами.

— Кто у нас в резерве?

— В отделе только я и два салажонка, остальные в патруле…

Коризно задумался. И бросив раздраженно «я с вами еще свяжусь», отключил сотовый телефон. Он вспомнил недавнее ЧП в районе особняка Арефьева, которому тогда не придал особого значения и, видимо, напрасно. Ему стало неловко за свое поведение и он, ругнувшись, велел водителю прибавить скорость.

Пока мелькали за окнами заснеженные деревья, надумал связаться с центральной дежурной частью Подмосковья и, назвавшись, попросил дать информацию, касающуюся происшествий, случившихся за последние часы. Ему перечислили: убийство в Химках, три автомобильных угона, задержание находящегося в розыске вора в законе и нескольких злостных хулиганов, устроивших мордобой в электричке Москва — Подольск. А вот в районе Опалихи и близкого к ней Красногорска никаких происшествий не зарегистрировано.

Он снова позвонил в свой отдел, но ему там также ничего нового не сказали.

— Послушай, сержант, — обратился он к дежурному, — собери всех наших сотрудников, которые живут поблизости, и пусть немного в дежурке покантуются. Звони сам, посылай своих салаг — словом, делай что хочешь, но насобирай человек пять-шесть. Минут через десять я буду в отделе.

Затем он связался с МВД, с дежурным офицером и рассказал о своих проблемах. Коризно давно в органах и его хорошо знают в министерстве.

— Как насчет того, чтобы поднять в воздух патрульный вертолет? — спросил он у дежурного, хотя на положительный ответ особенно не рассчитывал.

Последовала долгая пауза и Коризно понял — ждать помощи от МВД ему не приходится. Но то, что ему сказал дежурный, заставило подполковника другими глазами взглянуть на ситуацию.

— В принципе, это возможно, но только после того, как закончится сопровождение президентского кортежа. Сам он еще в Кремле и с минуты на минуту должно начаться движение.

— Но сейчас уже, — Коризно недоуменно отогнул рукав шинели, — почти половина первого ночи…

— К сожалению, ничего больше сказать вам не могу.

Старый опытный служака, по интонации, по вибрации голосовых связок, дежурного понял — видимо, там, на верхах, сложилась, мягко говоря, нештатная ситуация, о причинах которой можно только догадываться. Однако он не стал ломать голову и тут же связался со своим другом, от которого выехал сорок минут назад.

— Это не телефонный разговор, Миша, возможно, наклевывается вариант Кеннеди…Понимаешь?

— Яснее не скажешь…Это оперразработка или анонимное предупреждение? — спросил Коризно.

Опять заминка. Вопросы подполковника повисли в воздухе.