За бортом жизни - Стюарт Хоум

Когда я оказалась на той улице Шедвелла, где я встретила своего магического сутенёра и провела несколько ночей, я снова почувствовала шок, как от гальванической батарейки, чувство весомости, воли, реальности вернулось. Я снова стала собой и направила свои шаги к дому — не к дому сутенёра, а обратно на кладбище, потому что теперь оно стало моим домом, я должна была жить среди замшелых могил, вдыхая сладкий запах смерти. Я была отсюда родом, и здесь была моя судьба. В обыденном сознании проституция и смерть — и в переносном, и в буквальном смысле — единое целое.

Основная причина, по которой я в качестве искусства выбрала проституцию, было то, что однажды я делала серию представлений, в которых подключенная к компьютеру машина была запрограммирована на то, чтобы брать наугад некоторое количество моей крови, причём в программе были заложены и опасные для жизни дозы. Я создала банк своей собственной крови, чтобы заархивировать то, что потенциально могло стать делом всей моей жизни. К несчастью, в этот банк вломился какой-то вурдалак и выпил несколько пинт крови, а потом в припадке сумасшествия напал на двадцатилетнего туриста на Лейк Дистрикт. В отместку я подсела на крэк и занялась проституцией.

Розовые пальцы рассвета прикоснулись к серому городскому пейзажу. Я прошла к полуразрушенному склепу и легла на гроб. Когда я проснулась, было темно, а на моём безымянном пальце было изящное кельтское бронзовое кольцо, которого я раньше никогда не видела. Однако, не тусклый блеск металлического кольца устрашил мой взгляд и заставил мой пульс учащенно забиться от страха. Дома вокруг кладбища горели. Весь город был в полыхающих огнях, окутанный в плотный чёрный дым.

Я пристально смотрела на зловещий пожар. Огонь приближался — волна за волной, чистый и красный, как поток, нисходящий с туманной вершины поражённой молнией горы. Выйдя из оцепенения, сковавшего меня при первом приближении опасности, я села и посмотрела на подступающее разрушение сквозь разбитые окна склепа. Я давно перестала думать о том, кто я, и каков мой характер, а вместо этого сосредоточилась на добывании денег. На небе собрались тучи, и хотя луна иногда сверкала в проблесках, которые они оставляли в синем воздухе, её сияние было туманным и тусклым.

Потом я смотрела на последний рассвет. Я увидела, что солнце было гораздо больше, чем когда я видела его в последний раз. Оно было таким большим, что его нижний край касался горизонта вдали, а верхний поднимался ввысь надо мной. Глядя на него, я даже представляла, как оно приближается. Зелёное излучение, освещавшее землю, постоянно становилось всё ярче. Так продолжалось довольно долго. Потом внезапно я увидела, как солнце изменило форму и стало уменьшаться, как когда-то в прошлом — луна.

Вскоре только треть освещенной части солнца была обращена к земле. Слева появилась звезда. Постепенно, по мере того, как двигался мир, звезда стала светить на вход в склеп, где я лежала, спрятанная от всех забот рушащегося и умирающего мира. Солнце демонстрировало только огромный изгиб зелёного пламени. На мгновение показалось, что солнце исчезло совсем. Звезда по-прежнему была отчётливо видна. Потом земля вступила в чёрную тень солнца и воцарилась ночь. Ночь: чёрная, беззвёздная и невыносимая.

Наполненная беспокойными мыслями, я смотрела в ночь и ждала. Возможно, прошли годы. Потом в темноте вокруг меня комок вселенской тишины был надорван. Мне казалось, что я слышала лёгкий топот ног и едва различимый звук шёпота. Я огляделась вокруг себя в темноте и увидела множество глаз. Пока я смотрела на них, они росли и, казалось, подступали ко мне. На секунду я застыла, не в силах пошевелиться. Потом в ночи поднялся ужасный шум, и я в этот момент я выскочила из склепа в замороженный мир.

Я смутно помню, что некоторое время бежала. После этого я просто ждала и ждала. Несколько раз я издалека слышала крики. Только по этим звукам и можно было судить о том, где находится кладбище. Время шло. Я мало что чувствовала, разве что холод, безнадёжность и страх. Прошёл, кажется, целый век, когда вдруг вспыхнуло мерцание, которое означало, что вскоре будет светло. Потом в сиянии неземного великолепия первый луч зелёной звезды коснулся края тёмного солнца.

Луч осветил мир и упал на руины каменной постройки в сотне ярдов от меня. Мир поворачивался к свету звезды, которая, казалось, занимала четвертую часть небес. Великолепие её бледного света было настолько сильным, что она, казалось, наполняла небо подрагивающими огнями. Потом я увидела солнце. Оно было так близко, что половина его круга была сокрыта за горизонтом, и когда земля вращалась вокруг его поверхности, оно, казалось, уходило высоко в небо, громадный купол изумрудного пламени. Я укрылась от холодного ветра в мрачных руинах. Казалось, медленно проходили годы. Земля почти достигла центра солнечного диска. Свет зелёного солнца, а теперь его надо было называть именно так, пробивался сквозь щели, которыми были испещрены разрушенные стены, окружавшие меня. Создавалось впечатление, что стены горели зелёным пламенем. Вдруг поднялся громкий рёв, и вверх из центра дома без крыши вырвался столб кроваво-красного пламени. Я видела, как маленькие, переплетённые башенки пожирал огонь, а они всё ещё сохраняли свои закрученные узоры.

Лучи зелёного солнца опустились на здание и смешались с его зловещим пламенем, так что он стал похож на очаг красно-зелёного огня. Я смотрела, как зачарованная, пока довлеющее чувство приближающейся опасности не завладело моим вниманием. Я посмотрела вверх, и солнце ещё больше приблизилось. Оно было так близко, что, казалось, нависало над миром. Огромная солнечная масса поднялась высоко надо мной. Расстояние между ним и землёй быстро сокращалось. Потом, неожиданно, земля понеслась вперёд. Через секунду она пересекла расстояние, отделявшее её от солнца.

Казалось, земля подпрыгнула к самому далёкому зелёному солнцу — разрезав изумрудный свет, самую настоящую катаракту слепящего света. Она достигла его границ и провалилась, а на солнце вспыхнул огромный всплеск белого пламени — могила земли. Теперь солнце было совсем близко ко мне. Зелёное солнце было теперь настолько огромным, что оно, казалось, заполняло всё небо передо мной. Мог пройти год или даже несколько незафиксированных неоплаканных лет. Бесчисленные эры проносились передо мной, но и это спокойствие неземной тишины было скоротечно.

Солнце показалось вдали — чёрная круглая масса на фоне расплавленного великолепия огромного зелёного шара. Возле одного края я увидела бледное мерцание, там в солнце упала луна. Таким образом, я узнала, что давно умершее солнце всё ещё вращалось, хотя и ужасно медленно. Я слышала крики, странные нечеловеческие крики и звуки, похожие на треск стекла под каблуком. Мир вращался. От Лондона не осталось даже руин. Он исчез из вечности и из космоса. Я мечтала о смерти или сне.

Вдалеке, справа от меня, я временами видела слабое мерцание беловатого света. Долгое время я не знала, приписывать ли это игре моего воображения, или нет. Поэтому некоторое время я смотрела туда свежим взглядом, пока я не поняла, что это был не плод фантазии, а реальность. Свечение становилось ярче, и вдруг от зелёной массы отделился бледный шар мягкого белого цвета. Он приближался, и я ясно увидела, что он был окружён полотном нежно мерцающих облаков. Время шло так медленно. Время шло очень, очень медленно.

Мечтая об освобождении, я закрыла свои глаза, но игра теней продолжалась, ещё сильнее, чем прежде. Я отвернулась. Упала на спину. Мои веки открылись. Я взглянула на исчезающее солнце. Оно теперь было только тёмным пятном на поверхности зелёного солнца. Я смотрела, как оно становилось всё меньше, неуклонно подлетая к более крупному небесному телу на бешеной скорости. Такой поворот событий полностью поглотил моё внимание. Я пристально смотрела. Что будет? Я переживала необыкновенные эмоции, когда поняла, что земля ударится о зелёное солнце.

Она стала не больше горошины. Землю притягивало за неё. Я хотела перевернуться и зарыться с головой в темноту. Я подняла бёдра и наполовину оказалась там. Рука, зажатая под моим телом, не позволила мне полностью попасть туда. Я перевернулась на спину, подняв руку над головой, и толкнула бёдрами. На этот раз я попала именно туда. Я ничего не видела. Далёкий гром, очень далёкий гром, медленно переходящий в тишину. Да, это гетто, а гетто — это кладбище идеологии.

О, начать. Не всегда легко. Избегать честных мужчин. Пол вписывает себя в преступление. Стать той, кем я не была. Погрузиться в новую жизнь. Cum multis aliis quae nunc praescribere longum est. Мне предстоит из-за многого прочего надолго здесь задержаться. Я решила заменить настоящее прошлым. Я собиралась овладеть искусством оживления привидений. Я была ходячим трупом на Квейкер-Стрит. Хочешь секса, дорогой? Карточный шулер на Брик Лейн. Сука-вымогательница из Хокстона. Королева мошенников. Мастерица обмана. Порочная бродяга. Трущоба.