Блондинка-рабыня - Питер Чейни

— Ты проклятый лжец, Каллаган… вшивый лжец… Ты блефуешь. На мне ничего нет!

Каллаган усмехнулся и встал.

— Я хочу одолжить у тебя на минутку пишущую машинку, Генни. Ты не возражаешь, если я поупражняюсь в печатании?

Он направился к другому столу, на котором стояла машинка. Сунул в каретку четверть листа и начал печатать. Генни подошел к нему сзади и схватил его за руку, пытаясь что-то сказать заплетающимся языком.

Каллаган оглянулся и стряхнул его руку. Генни потянулся за палкой, но коротким толчком в живот Каллаган заставил его плюхнуться на стул. Генни опустил голову на грудь… и горько заплакал.

Каллаган печатал двумя пальцами. Клавиши жутко щелкали и произвели на Генни странный эффект: он перестал плакать, выпрямился на стуле и уставился на Каллагана.

Тот кончил печатать. Он вынул из машинки лист и прочел напечатанное.

— Чертовски забавная вещь, — сказал он. — Я допускаю, что это одно из тех совпадений, которые бывают только в книгах. Я нашел это у Азельды Диксон. Она была такой дурой, что не сожгла письмо. Оно было напечатано здесь, в прошлую субботу, утром или днем… зная Азельду, я бы сказал, что, скорее, это было днем. Ты хочешь услышать, что она напечатала?

Каллаган полез в карман, достал смятый клочок бумаги, который нашел в доме Азельды Диксон, и прочел его Генни. Генни застыл, глядя на него, его кулаки сжимались.

— Кто убил Монти Келлса? — вдруг резко спросил детектив. — Я нашел его в Грин-Плейс, около Фаллтона. Кто-то ухлопал его. А теперь, Генни, я прочту тебе то, что я напечатал на твоей машинке. Сиди спокойно и не рыпайся, ради самого же себя.

И Каллаган начал читать:

«Инспектору Грингаллу.

Центральный Департамент уголовных расследований, Уайтхолл, Ю. З. 1.

Меня зовут Азельда Диксон, и я живу в доме № 17, Корт-Мэншнз, Слоун-стрит. У меня есть для вас сведения, что Монтело Келлс, сотрудник „Детективного агентства Каллагана“, был убит в понедельник ночью в доме, именуемом „Грин-Плейс“, неподалеку от Фаллтона. Я знаю, кто убил Келлса. Я хочу сделать заявление об этом и других делах, связанных с убийством.

Я печатаю на машинке Братца Генни в баре „Капер“, в Сохо.

Я хочу, чтобы вы убедились в сходстве между тем письмом, которое было послано Уилфриду Ривертону в прошлую субботу, и этим. Письмо, которое заставило его поехать в Фаллтон к Джейку Рафано, в настоящий момент находится во владении „Детективного агентства Каллагана“, которое, возможно, предъявит его должным образом.

Каллаган свернул записку, сунул в конверт и напечатал на нем адрес Грингалла, но конверт не заклеил. Он просто положил его в карман.

— Как тебе это нравится, Генни? Не думаю, что подобные вещи пройдут тебе даром. А ты как считаешь?

Генни встал. Он открыл ящик стола, достал белый бумажный пакетик и высыпал из него на тыльную сторону ладони белый порошок. Поднес ладонь к носу и вдохнул кокаин. Сел на стул. Каллаган курил и смотрел на него.

Прошли две или три минуты, и Генни заговорил.

— Какого черта тебе нужно?

— Не так много, — медленно начал Каллаган. — Только поправь меня, если я ошибусь, и подтверди мои слова, если я окажусь прав… В прошлую пятницу вечером я помешал Рафано выиграть. Позже я встретился с ним в Парлар-клубе. У нас состоялся разговор, и закончился он неплохо. — Каллаган глубоко затянулся и медленно через нос выпустил дым. — После этого я пошел в «Желтую Лампу» и встретился с Монти Келлсом, — продолжал он. — Я хотел проверить содержимое сумочки Азельды Диксон. Позже я увиделся с Перуччи. Я спросил его, откуда она достает наркотики. Он испугался и назвал тебя. Я сказал, что пойду сюда и поговорю с тобой. Как только я ушел от Перуччи, он позвонил тебе, не так ли? Он сказал тебе, что послал сюда Азельду и что ты получишь указания от нее, верно? Она пришла сюда, опередив меня. Сказала тебе, что я напролом лезу не в свое дело и что это неплохо, потому что кое-кто ждет меня с лезвиями в перчатке. Она сказала также, что тебе нечего бояться, поскольку кое-кто заинтересован в моей смерти — ведь я помешал Рафано выиграть. Так?

Генни кивнул. Каллаган продолжал:

— В субботу утром, а возможно днем, Азельда Диксон пришла сюда и отпечатала письмо, которое я тебе прочел. Ты знал, о чем оно?

— Нет, не знал, — ответил Генни. — Я ничего об этом не знал. Она напечатала его и тут же заклеила конверт. Клянусь в этом!

— А ты отправил его, верно? Ты отправил его Ривертону на Даун-стрит, сам опустил в ящик. Так?

Братец Генни снова кивнул. Он выглядел очень испуганным. Каллаган встал.

— Ну разве ты не законченный сопляк? Только идиот может сам надеть на себя петлю и еще дать другому затянуть веревку. Ты так накачался кокаином, что твои мозги совсем высохли.

Генни неожиданно встал.

— Я ухожу, — заявил он. — Я выхожу из этой игры. Завязываю. На мне ничего нет, но я завязываю. — Он угрожающе повертел в руке нож. — Не пытайся остановить меня… не пытайся. — Он отчаянно размахивал ножом.

Каллаган усмехнулся.

— Я не собираюсь останавливать тебя, Генни. Ты уйдешь. Я думаю, в дальнейшем ты будешь умнее… на твоем месте я бы удрал подальше, иначе тебя накроют голубые. Ты знаешь Грингалла… он настойчивый парень.

Генни сунул нож в карман. Он начал медленно кружиться на месте. В его голове что-то заработало.

Каллаган закурил новую сигарету.

— Всего хорошего, Генни! Я ухожу. Мне надоело болтаться тут. Но тебе надо смываться.

Он вышел в бар. Усталый молодой человек по-прежнему бренчал на пианино. Двое пьяниц с любопытством уставились на Каллагана, когда он проходил по бару.

В половине первого Каллаган быстро шел к Корт-Мэншнз, в номер 17. Он нажал кнопку звонка и подождал. Тишина. Тогда он надавил на кнопку и звонил до тех пор, пока, несколько минут спустя, дверь не приоткрылась. Он сунул ногу в щель и распахнул ее. Затем шагнул вперед, отстранив изумленную Азельду.

— Ты… — сказала Азельда и прибавила нецензурное словцо.

— Успокойся, Азельда. Я хочу поговорить с тобой. Не стоит пугать меня и посылать за полицией. Может быть, я сам пошлю за ней после нашего разговора.

Она прижалась спиной к двери в спальню.

— Что тебе нужно? Что? Я тебе ничего не скажу!

— Ты сама в это не веришь, — сказал Каллаган. — И скоро станешь более разговорчивой.

— Я? — Она цинично улыбнулась. — Ты считаешь себя шибко умным, не так ли, мистер Каллаган? Но я не считаю тебя таким. И не буду разговаривать с тобой.

— Послушай, Азельда, тебе незачем ерепениться. Ты знаешь, что произошло сегодня днем. Боюсь, что на этом твоей свободе пришел конец. Я очень занят. Не тот путь — так другой!

Он снял шляпу и расстегнул пальто. Она все еще казалась спокойной и, прислонясь к стене, удивленно разглядывала его, хотя в глубине души смертельно боялась Каллагана.

— Я надеюсь, тебе понравился визит к моему другу Дарки? Это я затеял твою вчерашнюю встречу с Менинуэем в «Серебряном Бору», и с единственной целью… Пока он трепался там с тобой, я обыскал твою квартиру — это было нелегко, Азельда, — и нашел то, что искал. Я нашел записку, которую ты отпечатала Щенку в прошлую субботу. И нашел «Эсмеральду» в земле под цветком. Ну, этого хватит?

Азельда тяжело дышала. Каллаган видел, как под шелковым кимоно шевелились ее груди.

— Пройдем-ка в твою прекрасную гостиную. Может быть, у тебя найдется что выпить. Я хочу поговорить с тобой, Азельда, и дать тебе небольшой дружеский совет… — В его голосе звучала доброжелательность. — Ты в тяжелом положении, но можешь его облегчить.

— Я не стану разговаривать с тобой, — медленно произнесла Азельда. — Я ничего не боюсь.

— Крыса! Ты всего боишься и знаешь это лучше меня. Самое плохое в делах с вами, женщинами, то, что вы ведете себя как дети. Вы эгоистки. Никогда не смотрите в лицо фактам, а пытаетесь спрятаться от них. Ты никогда не знала, что такое настоящая любовь.

Азельда засмеялась. Но смех ее звучал совсем не весело.

— Ты не понимаешь, что для тебя все кончено, — продолжал Каллаган. — Поэтому, когда красивый парень появился возле тебя и тебе сказали, что у него есть деньги, ты согласилась помочь вытянуть их из него. Ты глупа и не знаешь, что такое перекрестный допрос. Из тебя вытрясут все, и даже душу — все, чего у тебя даже в мыслях нет. Эх ты, Азельда! Если бы ты была умнее, ты поняла бы, что он любит тебя.

— Я не боюсь тебя, — слабо возразила Азельда. — Я ничего не боюсь.

Каллаган достал портсигар и выбрал сигарету. Его глаза не отрывались от лица Азельды.

— Да? — усмехнулся он. — Ладно, я думаю, это все, — Голос его звучал очень мирно и дружелюбно. — Прости, что я пришел сюда так поздно. Но я сказал Дарки, чтобы он отпустил тебя в двенадцать часов. Надо было успеть повидаться с тобой. Завтра я буду занят. Надо еще увидеться с Джиллом Чарльстоном и Хуанитой, а то они в субботу уезжают…