Последний - Катя Дорохова

Глава 9

Я летел на запад, разглядывая опустевшие после пришествия чужаков земли. На полях, где не так давно выращивали зерно, сейчас зеленели листвой молодые деревца. Озера, за которыми следили водяные и русалки, зарастали травой и затягивались ряской. Даже леса выглядели неопрятно, превратившись в буреломы и непроходимые заросли.

Ранее невозможно было пролететь над деревьями, чтобы на тебя не накричала какая-нибудь гнездящаяся женщина-птица или не попытался напасть крылатый хищник, не делающий различий между зверем и вампиром. Теперь в лесу царила поистине мертвая тишина. Редкий в это время щебет птиц в такой атмосфере не казался веселым и беззаботным, а напоминал, скорее, одинокий плач над могилой.

Притаившиеся на этих просторах деревни вызывали желание бежать подальше. Заброшенные, разрушенные, забытые, словно мор прошел по землям. Если кто-то и приезжал к нам с караванами за это время, вряд ли решился зайти дальше границы заброшенных территорий. Уверен, никто не хочет попасть под действие той заразы, что уничтожила население без следа.

Поменялось все это быстро, как будто я пролетел невидимую линию. Только что над лесом стояла тишина, прерываемая лишь стуком дятла, и вот уже с диким клекотом от деревьев несется стая гаган, и свистят, пронизывая воздух, их стальные перья.

Откуда эти твари пришли в наши края точно неизвестно. Появились они примерно сотню лет назад, но стали настоящим бичом, пожирая практически все — от урожая на полях до тех, кто его сажал. Такая стая даже первородному сулила неприятностями.

Перо пронеслось совсем рядом с лицом, а за ним, с диким криком, шла его хозяйка, вытянув длинную шею и выставив вперед металлический клюв. Нападение заставило заложить вираж, уйти вправо к самым макушкам деревьев. Чертовы пташки не отставали. Сделав еще несколько петель то ныряя в кроны, то взмывая в самую высь, понял, что просто так они меня не отпустят. Похоже, изголодались, лишившись прокорма с нашей, восточной стороны. Пришлось доставать меч и тупить его об этих бронированных клуш. Клинка было жалко, но голова была мне еще дороже.

Вниз посыпались перья и части тушек, сдобренные моей кровью и лоскутами одежды. Потеряв добрую половину товарок, остальные сообразили, что дело может закончиться очень плохо для них и, с удвоенной скоростью, полетели в обратном направлении, уже молча.

— Вот черт, — констатировал, оглядевшись.

Одежда была прорезана и зияла дырами, ткань по краям их окрасилась в бурый, а кое-где еще торчали перья.

— Птичка, черт побери! — зло выругался, выдергивая очередное украшение из-под лопатки.

Неплохо было бы приземлиться и немного отмыть кровь, но почему-то мне казалось, что местное население, заметив украшенного ошейником вампира, затруднит передвижение. Пришлось лететь в таком виде, недовольно морщась от неприятных ощущений. Кровь быстро свернулась, и одежда приклеилась к телу.

Местоположение гнезда люди выдали с точностью в десять миль. По крайней мере, именно так они говорили. Как на такой огромной территории искать вампирье гнездо, о котором не имеешь ни малейшего представления, их не интересовало.

Каждый перворожденный продумывал вид гнезда перед созданием первого и всегда придерживался выбора в последующих постройках. И если мое гнездо, облицованное известняком, найти в лесу было проще простого. То какое-нибудь деревянное строение даже вампир разглядит не сразу, особенно если не знает, где его искать.

Начать поиски решил с середины указанного участка, по расходящейся спирали продвигаясь к краям, но план мой не понадобился. Уже на подлете к заданному людьми месту я заметил засуетившиеся тени внизу, под деревьями. Некоторые из них остались, притаились, тогда как две другие зашевелились. Одна следовала за мной, вторая огромными скачками понеслась на северо-запад. Немного подумав, изменил траекторию полета, направившись в ту же сторону, куда побежала тень.

Скорость так же пришлось сбросить. Не хотелось нервировать встречающих.

Я изумленно завис над предполагаемым гнездом. Это был огромный дом из светло-серого мрамора. Такие возводили существа в гористой местности Западного Альянса. В наших местах предпочитали строения из дерева, за неимением другого материала.

Этот образчик западной архитектуры смотрелся в лесу как хищный жур среди людей, такой же привлекающий внимание и неуместный. Зато можно было с уверенностью сказать, что строил его перворожденный. Только нам может хватить терпения и идиотизма тянуть кучу камней для постройки дома за тысячи миль.

Глубоко вздохнув, опустился на расчищенное место перед входом. В нос ударил запах оборотней, гоблинов и… вампиров. Восприятия коснулись чужие чувства, разбежались приятной дрожью: настороженность, недоверие, предвкушение и совсем немного страха, оттуда, изнутри здания.

— Добрый день?! — решил нарушить тишину, вглядываясь в черный провал входа.

Слова послужили сигналом к началу. Стоило им отзвучать, со всех сторон раздался шелест. Из-за деревьев, пригибая угрожающе головы, вышли оборотни в волчьих шкурах. Стараясь не нервировать хозяев, следил только за теми, кто был передо мной. Остальных слушал всеми доступными способами.

Сзади послышался смешок и грубый, знакомый голос произнес:

— Привет, вампир. Решил заскочить на огонек?

Медленно обернувшись, улыбнулся единственному принявшему человеческий облик: рыжему великану.

— Ну да. Скучно стало. Кор, не так ли?

Оборотень кивнул, подтверждая и приветствуя одновременно.

— А побрякушку что не оставил, приросла?

— Приросла, проклятая, не сорвать! — ухмыляясь, подергал за ошейник.

Оборотень понимающе хмыкнул, но стал гораздо серьезнее и собраннее. Подобрались и остальные, не менявшие облика. Оскалы на мордах разрослись, обнажая весь ряд зубов, а по чувствам ударило напряженным ожиданием.

— Подними-ка руки, вампир, и стань на колени.

— Тебе не стыдно, заставлять старика на колени падать? — в наигранном удивлении вскинул брови. Провоцировать их не хотелось, но и подчиняться желания не было. Даже стоя у меня мало шансов выжить в этой драке, стань я на колени, подставь шею под удар и можно готовить склеп.

— Не строй из себя блаженного, вампир, нас здесь достаточно, чтобы уложить даже тебя, — голос волка оставался спокойным, но голова все ниже опускалась на сгибаемой против воли шее, и верхняя губа начала подрагивать, пытаясь обнажить в оскале клыки.

— Извини, но подставлять шею твоим зубам я не намерен, — резко ответил, намекая, что игры окончены.

Враждебность волков прошла по телу горячей волной. Все чувства