КЖД IV (СИ) - Толбери Рост

— Напугана? Розари-то? Великая Госпожа, да что там случилось такое?

— Мне неведомо.

— Как нам её найти?

— Не знаю. Я больше её не чувствую.

— Нужно опуститься вниз. Смотри туда. Дым. Кажется, я узнаю эти места.

Кальдур пригляделся ещё раз. Почти квадратная возвышенность, ровное поле вокруг, холмы и клочки леса вдалеке.

— Это точно наш лагерь. Высота конечно не сравнима с прыжками Колосса, но это он. Палатки белые, отсюда вижу. Перекрещенный частокол. Темники так строят.

— Что-то не так. Не могу понять.

Люди внизу показались встревоженными. Что-то просвистело у него над головой и в стороне слева. Стрела.

— Эй! — крикнул Кальдур что было мочи. — Это я! Кальдур! Не бойтесь!

Новый залп стрел ударил в тело зеркан. Большая часть пролетела мимо, или не долетела вообще. Наконечники звякнули о светоносных металл, древки разбились в щепки.

— Да какого чёрта они творят! Деревенщины!

Он поискал глазами Вокима, он-то уж должен был мигом разогнать творящиеся безобразие. Но рядом с его шатром увидел нечто совсем уж странное — столбы из дерева, на которых висели люди.

Внизу что-то кричали, но не ему. Кальдур не различил слов, и решил, что нужно приземляться.

Вдруг воздух разрезал знакомый писк.

Зеркан под его ногами дёрнулся и занервничал. В небе они были не одни. Пятёрка черных теней приближалась с высоты и едва была видна в свете рассветного солнца.

— Прячьтесь! — рявкнул Кальдур. — Вирмы!

И сам оглох от своего голоса. Металлическое тело Ксикса усилило его, и выкрик стал подобен грому, его точно услышали внизу.

Пока не полетели бомбы, и всё не захватил колдовской огонь, нужно было остановить всадников и их чудовищ. Он не знал, как приказать Ксиксу, как уговорить его вступить в бой, не смотря на ранения, и спасти людей внизу. Всё ещё не понимал до конца, как им удаётся чувствовать мысли и эмоции друг друга... но в этот раз это и не требовалось. То, что Кальдур принял за нервозность и страх, на самом деле оказалось удивлением и негодованием. Стальной зверь ещё не был знаком с новыми летающими тварями, и их появление на своей территории он воспринял с ревностью, с которой любой хищник защищает свою территорию.

Он уже рвался к ним.

Ещё вдалеке вирмы занервничали, их порядок распался, и не смотря на команды и удары плетью, они бросились в россыпную. Грозная стая выдрессированных чудовищ в миг стала похожа на зашуганных воробьёв, и это вызвало у Кальдура лёгкую улыбку.

— Тут Морокай просчитался, конечно, эти зверьки не чета настоящим королям неба, — сказал он вслух.

Храбрился. Ещё не привык просто летать на этой штуке, только-только научился дышать размерено и не пытаться уцепиться сильнее с каждым порывом ветра или поворотом гибкого тела. А теперь они летели с огромной скоростью, чтобы сражаться в небе, которое и близко не было его родной стихией.

Внизу живота всё охладело и онемело, он с трудом удерживался от выкриков, и не понимал, что ему делать дальше.

Ксикс сделало всё сам. Настигнул такого медленно вирма и его перепуганного всадника, перекувыркнулся в воздухи и ударил хлыстом. Перед глазами Кальдура небеса и обрывки земли перекувыркнулись несколько раз, он услышал лишь свист и глухой удар. Боковым зрением увидел, что две точки камнем пошли вниз.

Остальной бой он запомнил и осознал ещё хуже. Ксиксу не нужно было махать крыльями, его тело вело себя в воздухе подобно рыбе в речной воде, он был куда более юрким, быстрым и поворотливым. Всё усилия вирмов оказались тщетными — они не успели даже разлететься друг от друга на приличное расстояние.

Когда удар когтистой лапы переломил шею последнему, и последнее змеиное тело устремилось к земле, под вопли своего всадника, Кальдур позволил себе торжествующий крик и похлопал зверя по стальной спине.

— Хорошо что мы тебя там не оставили! А может и права Серая Тень... теперь всё измениться.

Ксикс сам повернул к лагерю и стал снижаться. Люди внизу не ликовали. Улыбка Кальдура стёрлась от тучи стрел, которыми встречали победителей воздушной дуэли. Кальдур хотел снова рявкнуть на них, привести их в чувства, но Ксикс опустился уже так низко, что Кальдур смог различить головы и кожу, бледную словно молоко.

Темники.

Темники повсюду.

Это ловушка. Лагерь захвачен. Укрепления разрушены, на них ещё следы огня, почему он не он просмотрел это?

Но если внизу по нему стреляют переодетые темники, то кто тогда в клетках?

И кто привязан на столбах? Кто?

Его тревога и мысли передались Ксиксу, и тот послушно нарезал круги всё ниже и ниже, рывками уходя от залпов стрел, чтобы Кальдур мог рассмотреть. И когда он разглядел платок обёрнутый вокруг запястья и колыхающийся на ветру, ему стало плохо.

В этот раз он отделился мгновенно.

Короткий миг падения, и он разметал в сторону клочья земли. Ксикс продолжил тревожный полёт без всадника, но окружности, которые он описывал всё расширялись с каждым разом. Кальдур поднялся рывком и быстрыми шагами пошёл вперёд, слышал только обеспокоенные крики вокруг и скрежет собственных зубов.

Чем ближе он подходил, тем сложнее ему было смотреть и тем больше в его память врезались детали. Грязь на голых ступнях и разбитые ногти. Ссадины на голенях и порезы на голенях, синяки и ушибы на коленях, разорванное платье.

Он коротко рыкнул и одним ударом перерубил шест. Рванулся вперёд, поймал Анижу, мягко уложил её на землю, разорвал путы, отбросил в сторону оставшийся кусок дерева, освободил лицо от запутавшихся волос и встретился с её помутневшими зрачками.

Великая Госпожа...

Она мертва. Мертва много дней.

***

Тяжёлые молоты били по вискам.

Его затошнило. Он поднялся, пошатываясь как пьяный, прошёл несколько шагов, не видя ничего перед собой.

— Да вы что наделали-то?.. — прошептал он копошащимся вокруг нервным фигуркам.

Слух доносил до него обрывки чуждой встревоженной речи. Ему они не отвечали, переговаривались между собой, он хотел посмотреть в их глаза, чтобы хотя бы там найти ответ, но они спешили отойти подальше. Что-то царапнуло его по доспеху, отскочило и воткнулось рядом в землю. Арбалетный болт. По нему стреляют. Его хотят убить.

Анижу убили.

— Ублюдки... какие же вы ублюдки!

От ещё одной стрелы от отмахнулся как от назойливой мухи. Тошнота накатывала, дыхание становилось только тяжелее, сердце сжималось и кололо. Всё вокруг смешалось, замедлилось, потеряло знакомые очертания и смысл. Он почувствовал как его доспех меняется, раскаляется до едва выносимой температуры, стонет и ноет, принимая новую форму. Его тело словно стянуло стальными канатами со всех сторон, они то расслаблялись, то натягивались, и он внезапно понял, что начал двигаться.

Он и не думал, что может двигаться так быстро. Всё вокруг смешалось ещё больше. Мелкие капли чего-то теплого покрыли стальную кожу, и он это почувствовал так, будто бы это была его кожа. Земля под его ногами прогибалась, шла трещинами и разрывалась в клочья от силы его ног. Не успели капли достигнуть её и осесть со странным громким звуком на лепестках и травинках, а он уже прорывался сквозь новый кричащий от ужаса комок плоти.

Это не люди. Никакие это не люди. И никогда не были.

Он чувствовал лишь проблески происходящего снаружи, пусть и очень чётко, каждой клеточкой своего тела. Непроглядная волна пепла и тумана погребла его, утянуло его на глубину. Это не он сражался. Это сражалась Серая Тень, и она дела это совсем на ином уровне, который он просто не мог пока понять.

Одна из тучи стрел, летящих в него со всех сторон, была направлена ему прямо в грудь. Он даже успел разглядеть её во всех подробностях: массивное оперение, чуть кривое древко и конечно же — наконечник из чёрного камня и грубыми гранями. Стрела медленно шла наперез его движению, и инерция была таковой, что он уже не мог уклониться. Просто случайная встреча двух кусков металла в этой неразберихе.