Евангелие от Лазаря. Деяния сорока апостолов - Вячеслав Васильевич Васильев

— Благодарю Его преосвященство и Ваше сиятельство за оказанное доверие! — выпалил поражённый новостью Роланд.

— Ну-ну! — Доверенный заготовщик окинул новоиспечённого аббата скептическим взглядом.

Во время следующего сеанса связи бывшего старшего апостола с кардиналом Клорадом, последний приказал свернуть блокаду округа, радуясь шикарному улову еретиков, так долго пивших кровь и служителей справедливости, и инквизиционного корпуса, и самого кардинала. Их последняя выходка обошлась святой церкви Поруса в триллионы кредитов налогоплательщиков. Прореживание «стада», пусть даже не руками инквизиторов, было проведено в отведённый срок и с минимальными затратами. А что до рухнувшей высотки? Его преосвященство, посредством несущих слова его, дал ясно понять жителям, что случившаяся беда стала карой небесной округу, пригревшему у себя на груди смертельно опасное гнездо религиозных фанатиков. И, дабы искупить сей грех потом и кровью, гражданам надлежало в кратчайшие сроки очистить захламлённую территорию от мусора собственноручно. Чтобы укрепить принятое решение твёрдой волей, кардинал Клорад приказал аббату Роланду организовать перепись оставшихся после чистки граждан империи, а двум отрядам инквизиторов провести надлежащий присмотр за исполнением его приказов.

— Все несогласные, либо уклоняющиеся, либо притворяющиеся больными или немощными, согласно воле святого синода сорока, будут показательно казнены на площади окружного отдела управления веры, — твердили громогласно все доступные каналы означенного округа. — Граждане империи, показавшие себя с наилучшей стороны, будут поощрены, от лица священного синода, освободившимися жилыми площадями и благодарственными записями в общей приходской книге. Все жители, оставшиеся без второй половины, под страхом наложения епитимьи должны явиться в приход по месту приписки и завизировать брак с новым гражданином империи. Оставшиеся без пары прихожане будут выселены из округа в неблагодатные земли…

Теперь некогда опальный округ должен был дать ростки новообразованных ячеек общества с утроенной силой.

Под конец передачи воли священного синода перед, несомненно, благодарными зрителями появлялся глас Его преосвященства в лице Доверенного заготовщика с пламенной речью:

— Для всех нас события минувших дней стали трагичными. В устроенной еретиками бойне, многие из нас потеряли своих родных и близких. Но мы обязаны скинуть с себя скорбное покрывало и встретить трудности лицом к лицу. Выходите на улицы и приводите округ в надлежащий вид. Мы знаем, что гидра фанатично настроенных фундаменталистов ещё жива, и мы отсекли лишь одну конечность. Поэтому мы должны показать, что дух наш не сломлен и нам не страшны ни угрозы, ни действия с их стороны. Восстанем из пепла с ещё большей силой, подобно мифическому волу, сжигаемому в день солнцестояния, и возродимся вновь. Во имя святой церкви, во имя синода святых великомучеников, во имя самого будущего веры!!!

Глава 6. Тайные знамения

Маврию нездоровилось. Последние несколько дней после процедуры полного причастия он просыпался посреди ночи от собственного крика в липком холодном поту. Ему снилось, будто его разрубают на куски громадным, отточенным до бритвенной остроты, топором, заляпанным его собственной кровью. Палачей было трое и все с неизменно изуверскими выражениями на лицах. Они по очереди брали топор в руки и отрубали от Маврия кусок за куском до тех пор, пока он не просыпался с жутким криком, разносившимся по дому, словно глас апокалипсиса. Мать, не спавшая уже несколько суток, спешила сыну на помощь, заключая в объятия младшее дитя и прося Господа Бога об избавлении от ночных кошмаров. Под утро утомлённый ночными видениями юноша засыпал, давая и матери сомкнуть глаза на пару часов перед рассветом. Несмотря на усталый вид и ночные кошмары, в доме полным ходом шли приготовления к предстоящей свадьбе. Обе семьи, обрадовавшись возвращению молодого человека, поспешили в законном порядке заключить союз двух влюблённых сердец, пока благословение господне невидимым светом озаряло начало пути новой ячейки великой империи. От недосыпа у Маврия заострились черты лица, а под глазами проступили тёмные круги. Его движения стали дёрганными и резкими. Он мог долгое время сидеть в одиночестве, обхватив голову руками, и, уставившись в одну точку, мерно покачиваться. Облегчение наступало, когда Игнесса приходила его навещать. Поэтому мать стремилась к тому, чтобы будущая дочь оставалась с сыном, как можно дольше. К концу недели на щеках молодого человека заиграл румянец, и оба семейства решили, что пора бы уже узаконить долгожданные отношения. Молодые люди явились в церковь святого причастия, где Маврию совсем недавно посчастливилось пройти процедуру полного очищения от грехов, и, под бдительным присмотром митрополита, заполнили бланки заявления. После уплаты пошлины, сумму которой оба семейства собирали в течение полугода, был назначен день торжества.

Поскольку оба семейства не имели постороннего дохода в виде реализации продуктов интеллектуальной деятельности или ценных бумаг, доставшихся по наследству от предыдущих поколений, торжество решили сыграть по скромному, пригласив лишь близких родственников. Однако в планы семейств, с утра отправившихся к церкви святого причастия, вмешался злой рок, заставший их на пороге обители митрополита Гневия.

О блокаде округа, приглашённые на торжество, гости узнали во время свершения тайного обряда зачатия ячейки общества, где митрополиту должно было собственными глазами лицезреть следы прошедшего причастия на теле юноши, а девушку проверить на наличие девственной плевы. Для этого оба желающих составить новую семью должны были предстать пред святыми очами священнослужителя абсолютно нагими. Молодые люди, явно стесняясь своей наготы друг перед другом и перед священнослужителем, нерешительно топтались на месте, пытаясь прикрыть срам руками, и с тревогой поглядывая на стопку аккуратно сложенной одежды, в ожидании разрешения напялить её на себя поскорее. Гневий же, по хозяйски окинув округлости будущих супругов, без какого-либо стеснения приблизился вплотную к юноше. Он возложил свои персты на свежие шрамы и, закатив глаза, начал нечленораздельно бормотать, поднимая свои ладони от коленей юноши до округлостей ягодиц. Рот его непроизвольно перекосился, а изо рта потянулась тягучая жирная слюна.

Чтобы не смотреть на это отвратительное зрелище, Маврий закрыл глаза. Ему на миг показалось, что совсем недавно он видел этого жирного священника, пускающего слюну до его… Спины!? Перед его глазами тут же материализовался ночной кошмар с дикими воплями и невыносимой болью. И этот жуткий священник, бормочущий неведомую бредятину, с довольной рожей, тыкающийся сзади… Липкие от крови пальцы, массирующие ягодицы, теребящие половой орган… И въедливый запах свернувшейся крови, в изобилии размазанной подошвами по сверкающему стерильной чистотой полу… Его, Маврия, руки, изуродованные затупившимся топором мясника… Воспоминания обрушились на юношу подобно многотонному водопаду, сметая со своего пути хрупкое сознание молодого человека.

Маврий, закатив глаза, медленно осел на пол, теряя сознание.

В грешный мир его вернули протестующие вскрики Игнессы, пытавшейся стряхнуть с себя