Серебряные крылья - Линн Крэндалл

Забежав в спальню, она вытащила из шкафа постельное белье.

— Фрэнки… — пытался остановить ее Джаред.

— Вот, — сказала она, бросая на кушетку простыни, — ты сможешь поспать сегодня здесь. — Она не решалась взглянуть ему в глаза. — Прости меня, Джаред, мне больше нечего сказать. Спокойной ночи.

За дверью спальни она прислушалась к звукам, доносившимся из гостиной. Затем надела ночную рубашку, вскарабкалась на кровать и натянула на себя одеяло.

Лежа в постели, Фрэнки тупо смотрела в темноту и чувствовала себя несчастной, одинокой и уязвимой. Всю свою жизнь она убегала от любого, кто пытался приблизиться к ней слишком близко.

Воспоминания о доме приемных родителей не давали ей покоя. Старания этих людей, направленные на то, чтобы лишить ее чувства собственного достоинства, вызывали отчаянное сопротивление. Когда Фрэнки избивали и закрывали в темной комнате, ее спасал единственный подарок матери, который они не могли отнять, — характер. Но после этой борьбы остались глубокие шрамы, и она сомневалась, что сможет вынести еще какие-нибудь обиды. Особенно от тех, кому она открыла свою душу.

Глава 13

Громкий шум разбудил Фрэнки, и она уселась на кровати. Страх овладел ею, когда она подумала, что Джаред спокойно спит в гостиной и совершенно беззащитен. «Наверное, один из неандертальцев Стэнли вернулся», — подумала Фрэнки.

Соскочив с кровати, она схватила первый попавшийся под руку тяжелый предмет и осторожно открыла дверь спальни. Слабый свет шел из кухни. Тихо, на цыпочках, она подкралась к кухонной двери и заглянула внутрь.

Первым, что она увидела, были обнаженные мужские плечи. Джаред, запрокинув голову, пил молоко.

— Ты мог включить свет, — сказала она, повернув выключатель.

Вздрогнув, он столкнул со стола фонарик, который с шумом свалился на пол.

— Надеюсь, я не разбудил тебя. И думаю, ты не возражаешь, что я полакомился куском жареного мяса и сделал сандвич. Я совсем не мог уснуть, — сказал он, глядя на нее и откусывая сандвич.

— Нет, конечно, я не возражаю. Я обрадовалась, что не обнаружила в кухне одного из бандитов Стэнли.

Неожиданно сообразив, что на ней надета только тоненькая ночная сорочка, почти ничего не закрывающая, она покраснела. Джаред осматривал ее с головы до ног, и она почувствовала себя совершенно обнаженной. А он без всякого смущения глазел на нее.

Ноги Фрэнки ослабли. Она отвернулась и оперлась о кухонный стол. Подойдя, он собрал ее волосы в одну сторону и нежно поцеловал в плечо.

— Мне страшно подумать, что эти варвары могли сделать с тобой.

В его голосе звучало искреннее беспокойство. Она пожала плечами и постаралась восстановить дыхание.

— Прекрати, — тихо сказала она.

— Знаешь, ты говорила о том, что я тебя обидел. А как ты думаешь, что я чувствую, когда ты прячешься от меня?

Он провел пальцем по ее руке. Фрэнки сжала кулаки, повернулась и посмотрела ему в глаза. Боль, которая отразилась в этих глазах, тронула чувствительные струны ее сердца. Фрэнки печально покачала головой.

— Мне стыдно думать об этом, Джаред. Этого больше не будет.

Он приподнял ее подбородок.

— В твоих глазах я вижу маленькую девочку, пережившую боль от отсутствия любви и жестокого обращения. Маленькую девочку, которая так боится новой боли, что построила прочную стену, чтобы защитить себя от мира.

Франческа замерла. Он опять оказался слишком близко. Неожиданно Джаред отвел глаза и отошел.

— Вот, я опять занялся психоанализом. Я не обвиняю тебя в том, что ты хочешь убрать меня из своей жизни. Я и из своей не сумел сделать ничего хорошего.

Та же явная боль, которую она видела в его глазах раньше, появилась опять. Он опустился на стул и взялся обеими руками за голову.

Инстинктивно она прижала руку к сердцу, сочувствуя ему, хотя и не понимая.

— О чем ты говоришь?

Джаред провел рукой по волосам, тяжело вздохнул, но ничего не ответил. Фрэнки придвинула ближе стул и села так, чтобы смотреть ему в лицо.

— Ты можешь мне рассказать.

Он посмотрел в другую сторону.

— Когда люди мне доверяют, происходят ужасные вещи. Люди испытывают боль, люди погибают. Если бы я заботился о своем брате так же, как о себе, может быть, все было бы иначе.

Она вздрогнула.

— У тебя есть брат?

Боль, которую Фрэнки видела на его лице, разрывала ей сердце. Она положила руку ему на плечо, стараясь как-то уменьшить эту боль.

— У меня был брат. Он умер. Я убил его.

Фрэнки покачала головой:

— Нет, ты бы такого не сделал, Джаред. Я ничего не понимаю.

Поерзав на стуле, он уперся взглядом в стену и начал говорить:

— Мой отец родился в бедной семье, но он недолго оставался бедным. Он много работал и создал компанию, которая росла, процветала и стала источником большого богатства. Но в дороге к миру богатых он потерял совесть и сердце. Когда я сказал тебе, что у меня в детстве умерла мать, это была неправда, я только хотел завоевать твое доверие. Но это и не совсем ложь. — Он остановился, затуманенным взглядом уставившись в стену. — Мой отец выгнал мать, когда мы были еще детьми. Она не хотела иметь дело с подозрительными людьми, с которыми отец был связан. После ее отъезда отец стал совсем жестоким. Филипп и я никогда не доставляли ему радости. — Джаред заскрежетал зубами. — Он всегда хотел, чтобы мы делали больше, делали лучше.

Фрэнки нежно погладила его по щеке.

— Я так сочувствую тебе, Джаред.

— Я перестал стараться чего-то достигнуть, относился ко всему наплевательски. Отец хотел, чтобы я окончил юридический и сотрудничал с ним в компании. Я выбрал авиацию без его благословения и материальной помощи. Я пошел в военно-воздушные силы не для того, чтобы иметь много летных часов, а для того, чтобы разозлить его. Это получилось.

Фрэнки покачала головой.

— А может быть, он сердился, потому что волновался о тебе?

— Отец не заботился ни о ком. Его занимали только деньги и власть. — Он печальными глазами посмотрел на нее. — Я не мог так жить.

— Я хорошо понимаю тебя, Джаред.

— Филипп пытался заменить меня. Он поступил в юридический колледж, но не мог справиться с нагрузкой. Когда отец узнал, что у него плохие отметки, он пригрозил, что прекратит помогать ему. Это испугало Филиппа. Он попросил меня уговорить отца позволить ему заниматься чем-нибудь другим.

— А ты был в состоянии повлиять на отца?

— Мое вмешательство только все испортило. Мой брат надеялся, что я помогу решить проблему, а вместо этого отец понадеялся, что Филипп окажется не таким слабым и безвольным существом, как я.