Сквозь зеркало - Светлана Рощина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я же перестала дышать. Мне было так страшно, что, казалось, даже сердце перестало колотиться. Я боялась, что не сдержусь и завизжу прямо на глазах у всех этих людей, которые сейчас находились в зале. Прямо перед прицелами телекамер буду стоять и визжать, пытаясь выплеснуть в звуке все свои эмоции.
Но ни сбежать ни завизжать я не успела. Мама подошла ко мне вплотную, и все телекамеры обступили нас плотным кольцом, отрезая пути к отступлению.
Я посмотрела в глаза своей матери, надеясь увидеть в них что-то знакомое, родное, что приободрило бы меня, придало сил и позволило поверить в то, что передо мной сейчас действительно стоит мама, женщина родившая и вырастившая меня. Но я не увидела ничего. Глаза мамы были по-прежнему мутно-зелёного цвета, но в них не было ни искры жизни, ни света любви, словно они были стеклянными.
Я надеялась, что мама что-то скажет или хотя бы проявит инициативу, попытавшись обнять меня, чтобы снять напряжение, сковавшее сейчас все мои мысли и мышцы тела, но она ничего не говорила и ничего не делала.
А в зале воцарилось зловещая тишина. Все сосредоточено ждали моей реакции, надеясь, что я вот-вот брошусь матери на шею и со слезами радости буду повторять слова любви, поэтому нужно было что-то сделать.
– Привет! – хриплым голосом произнесла я, делая шаг навстречу матери.
После чего я прикоснулась своей щекой к щеке матери и почувствовала, что она уже не такая горячая, как говорил Роман.
– Я очень рада, что ты вернулась, – добавила я, попытавшись улыбнуться.
– И я рада, – ответила мама, и все присутствующие бурно зааплодировали при этих словах.
И я заметила, как телекамеры стали отъезжать от меня, начав снимать зал и восторженные реакции остальных людей. И я воспользовалась этой минутой. Сделав шаг назад, я постаралась раствориться в толпе, чтобы получить возможность немного перевести дух.
После этого вопросы посыпались на мою маму со всех сторон.
– Расскажите, что с Вами было? Что произошло? – спрашивали все вокруг.
При этих словах, казалось, оцепенение немного спало с лица моей матери, словно она силилась что-то вспомнить, но это ей с трудом удавалось. Но всё же она превозмогла себя и начала медленно говорить.
– Я помню, как была дома. Хотела пойти на кухню и заварить чай, но тут зазвонил мой мобильный телефон. Я вышла в коридор, взяла с тумбочки телефон в руки и нажала на зелёную кнопку. И после этого сразу же очутилась перед дверью в этот зал. Дверь была открыта, и я собралась войти внутрь, но почувствовала, как моё лицо что-то стягивает, словно я нанесла на лицо маску и забыла её смыть, отчего она засохла. Тогда я достала из кармана кофты носовой платок и стала стирать эту маску. Потом я поискала глазами зеркало, чтобы посмотреть, удалось ли мне очистить своё лицо, но не нашли никакой зеркальной поверхности. Тогда я решила открыть дверь и посмотреть, что же находится за ней, после чего оказалась здесь, в этом зале, в окружении своей семьи и знакомых. И до сих пор не могу понять, что же случилось. Почему вы все здесь? И как я сама сюда попала?
Все присутствующие, затаив дыхание, ловили каждое слово моей мамы, и лишь когда она закончила свою речь, принялись бурно обсуждать услышанное. Но тут мой слух уловил до боли знакомый телефонный звонок. Я с ужасом подумала, что это звонит мой телефон, хотя я и выключила у него звук. Но переливистая трель явно принадлежала моему аппарату. Хотя, возможно, в этом зале находится ещё как минимум один товарищ, у которого установлена такая же мелодия на телефоне. Хоть это было так! Потому что мне сейчас никто не должен был звонить. Вся моя семья находилась здесь, как и большинство знакомых. А те, кого здесь не было, наверняка сидели сейчас у экранов своих телевизоров и внимательно наблюдали за всем происходящим в этом зале.
– Люся! – услышала я голос своего папы и тут же повернула голову на звук его голоса. – Твой телефон звонит! – сообщил отец, протягивая мне мобильный.
И где он его только нашёл?
Боясь приблизиться к телефону, который не предвещал ничего хорошего, я махнула отцу рукой, чтобы он положил аппарат на место.
– Ответь! – продолжал настаивать отец, протягивая мне телефон.
Народ уже начал коситься на меня, а телекамеры тотчас стали поворачиваться в мою сторону. Дело принимало дурной оборот.
Неужели отец не мог додуматься сбросить телефонный звонок? Ну какой нормальный человек будет разговаривать по мобильному в прямом эфире, чтобы его переговоры слушала вся страна?
В итоге, я подошла к отцу и взяла из его рук маленький подпрыгивающий аппарат, который, не переставая, трезвонил уже вторую минуту. С замиранием сердца я взглянула на экран. И там, где обычно высвечивается номер звонящего человека, сейчас была фраза: «Абонент, мы пришли за тобой!»
Моё сердце рухнуло.
– Дочка, что же ты не отвечаешь? – повернувшись в мою сторону, произнесла в свою очередь мать, отвлёкшись от окружавших её людей.
Вместо слов я показала ей экран своего телефона, надеясь, что ей хорошо видна надпись. Но, вероятно, у мамы было не такое хорошее зрение, как я надеялась, потому что она ничего не сказала в ответ и даже не попыталась остановить меня.
– Да ответь же ты наконец! – посыпалось на меня со всех сторон, и, не осознавая, что делаю, я дотронулась до зелёной кнопки на телефоне.
В ту же секунду я перестала что-либо видеть и чувствовать, потому что всё исчезло, погрузив меня в звенящую темноту.
Дом на Иакимовой горе
Пролог
В сгустившихся сумерках позднего летнего вечера трое мальчишек лет четырнадцати, крадучись, двигались к высокому забору, окружавшему двухэтажный кирпичный дом.
В руках у мальчишек была длинная деревянная лестница, по которой они планировали перебраться через ограждение, стоящее у них на пути. А карманы ребят были полны всякой всячины. С собой у каждого из мальчиков был перочинный ножик, налобный фонарик и телефон с встроенной видеокамерой.
Когда ребята подошли к забору, то приставили к нему принесённую лестницу и по очереди перелезли через ограду. Спрыгнув на землю, они надели себе на головы фонарики, включили видеокамеры в своих телефонах и взяли в руки ножи. Потом они медленно двинулись
