Одна, но пагубная страсть - Татьяна Полякова

— Шикарно! — возопила Ленка. Я хотела с ней согласиться, но вдруг поняла, что мы о разном. Внимание подружки привлекли кроссовки, которые стояли возле дивана. Она присела рядом и на них уставилась. — Я таких еще не видела, наверное, последняя модель.

— А больше ты здесь ничего не замечаешь? — возмутилась я.

— Мужика, что ли? Так это Матвей, Наташка про него рассказывала и фотку показывала. Ты что, забыла? На меня такие даже не смотрят, значит, и мне на него смотреть ни к чему, он все равно Наташкин.

Я почувствовала легкий укол в сердце и сразу вспомнила фотографию. Ну, конечно, новый Наташкин знакомый, из-за которого она с Димой поругалась. Только что он делает на ее диване? Я уже собралась задать этот вопрос, как парень открыл глаза, взглянул на меня и с улыбкой произнес:

— Ангел.

— Вот уж нет, — влезла Ленка. — Как накатит, так хуже черта. И вообще, она комплексует из-за своей внешности, так что вы поосторожней, не вздумайте называть ее ангелочком.

Я всегда радуюсь, когда подружка берется меня кому-нибудь представить. Если тебе дал характеристику кто-то вроде Ленки, то хорошо уже то, что хуже просто не бывает, а значит, и беспокоиться не о чем. Он перевел взгляд на нее и кивнул.

— Учту. — И поднялся. Спросил задушевно:

— Вы Наташины подруги?

— Ага, — ответила Ленка, на которую напала словоохотливость. На меня же, по правде, напал столбняк, а все дело было в глазах парня: ярко-синие с длинными ресницами, они оказали бы честь любому популярному актеру. Я быстренько всех перебрала в уме и ни у кого таких глаз не вспомнила. — Я Елена, а это Катя. Мы кактус пришли поливать. А вы Матвей?

— Так Наташа вас предупредила? — обрадовался он.

— О чем? — не поняла Ленка.

— О том, что я поживу здесь пару дней. У меня проблема: одну квартиру я продал, другую купил, свою освободил, а въехать в новую пока не могу. Наташа дала мне ключ. Вы не возражаете?

— Чего нам возражать, если Наташка не против? И кактус поливать не надо. Она ногу сломала, вы в курсе?

— Да, я ей звонил сегодня. Ужасное несчастье.

— Ага, — кивнула Ленка.

Мы переглянулись. Пора было выметаться отсюда, но кое-какие сомнения во мне присутствовали, и я сказала:

— Наташка не говорила, что вы здесь жить будете.

— Да я и сам в этом не был уверен. Взял у нее ключи на всякий случай.

Наверное, я бы тоже оставила ключи от квартиры такому парню, хотя, если верить Наташке, они с Матвеем едва знакомы.

— Я думаю, вам следует позвонить ей, — понаблюдав за мной, сказал Матвей, достал из кармана мобильный и стал набирать номер. — Вот, пожалуйста. — И протянул его мне.

— Привет, — сказала я в трубку и пошла на кухню, чтоб поговорить без свидетелей.

— Что у вас опять? — голосом мученицы спросила Наташка.

— У нас Матвей. То есть у тебя в квартире.

— Да знаю я, звонил он мне. Если честно, я про него совсем забыла. — В этом месте я подумала, что забыть такого парня затруднительно. — Все эти передряги вконец меня доконали. Ему временно жить негде, и я обещала его приютить.

— Слушай, а кто он? — перешла я на шепот.

— В каком смысле?

— Ну, чем занимается?

— Фиг знает, он что-то говорил, но я внимания не обратила. Он когда говорит, я вообще ни на что внимания не обращаю, так бы вот и смотрела, и смотрела…

— И ты дала ключи от своей квартиры неизвестно кому? — возмутилась я.

— Что я, по-твоему, жулика от порядочного человека не отличу? — в свою очередь, возмутилась Наташка.

Я вдруг вспомнила, что волновать ее нельзя, и спросила нерешительно:

— Но хоть что-нибудь ты о нем знаешь?

— Да мы только-только познакомились, а тут еще Дима. Встречались всего раза три, даже не целовались.

— Я тебя не об этом спрашиваю.

— А о чем? Катька, — вдруг заволновалась она, — не вздумай влюбиться! Такие парни не для тебя. Он разобьет твое сердце, а мне потом мучайся с тобой. Я не из жадности, просто у таких, как он, девок табун, и все на все готовы. На фига тебе такое счастье?

— А тебе на фига? — не удержалась я.

— Я — другое дело, головы никогда не теряю. Короче, пусть живет, но вы все-таки заходите, за вещами приглядывайте.

Я мысленно чертыхнулась и вернулась в гостиную. Ленка, конечно, не придумала ничего умнее, как начать выспрашивать Матвея о его кроссовках. Ничего ценного он сообщить не мог, кроме того, что купил их в фирменном магазине на Литейной.

— Поговорили? — повернулся ко мне Матвей.

— Поговорили. А вы всегда в гостиной разуваетесь? — в свою очередь, спросила я.

— Извините, — смутился он и отнес свои кроссовки в прихожую. — Может быть, чаю? — спросил он, вернувшись.

Я бы предпочла такси, чтобы скорее до дома добраться, но Ленка согласно кивнула.

— Нам бы еще поесть, но у Наташки холодильник пустой.

— Я успел съездить на рынок, — осчастливил Матвей. — Если вы немного подождете, я что-нибудь приготовлю. — И, не слушая нашего ответа, он отправился на кухню.

— Ты чувствуешь? — зашептала Ленка. — Все как положено. И неожиданно, и…

Я не успела уточнить, что она имеет в виду, как в гостиную снова заглянул Матвей.

— У Наташи было много дисков. Куда они делись? Хотел включить музыкальный центр….

— А нет их, — выпалила Ленка. — Все исчезли.

— В каком смысле? — нахмурился он.

Я пнула Ленку ногой, и она загрустила, отвечать пришлось мне.

— Наташа их на дачу перевезла, мы там вечеринку устраивали.

— Да? Я был здесь накануне ее отъезда…

— Мы перевезли, — влезла Ленка. — То есть мы вечеринку устроили, Наташка разрешила. Мы вернем, только позднее, они сейчас… — Ленка вытаращила глаза и замолчала. Стало ясно, что больше она ничего не скажет, и Матвей, кивнув, удалился. — Пойду спрошу, может, помочь чем, — сказала неугомонная Ленка и тоже удалилась, а я устроилась на диване поудобнее и не заметила, как уснула.

Вновь я открыла глаза, когда в комнате было уже темно. Лежала на Наташкиной кровати, заботливо укрытая пледом. Сладко потянулась и решила, что ничто не мешает мне еще поспать, потом озадачилась: как я оказалась на кровати? Потом мне понадобилось в туалет.

Я вышла из спальни и увидела, что свет в кухне горит. И оттуда доносились голоса, в основном Ленкин, она рассказывала что-то, захлебываясь от счастья. Любопытство разбирало, и, посетив туалет, я заглянула на кухню. За столом напротив друг друга сидели Матвей и Ленка, подружка была здорово навеселе, хотя стол украшала бутылка французского красного, и то недопитая, но, учитывая, что спали мы последнее время редко, Ленкино опьянение понятно. Стол был сервирован по всем правилам, с тремя свечами, которые уже догорали.

— Проснулась? — обрадовалась Ленка. — А мы тебя будить не хотели, жалко. Съешь что-нибудь?

— Нам домой не пора? — зевнув, спросила я.

Ленка с прискорбием взглянула на Матвея.

— Зачем же домой? — подал он голос. — Места всем хватит. Может быть, все-таки покушаете? Мясо, по-моему, удалось.

— Не сомневаюсь, — ответила я. — Спокойной ночи. — Я отправилась назад в спальню, подумав; что наконец-то Ленке повезло. А она еще болтала, что такие, как Матвей, на нее не смотрят… В конце концов, любят не за внешность, а за душевные качества, а Ленка человек хороший.

Я нырнула под плед и мгновенно уснула. Когда я вновь открыла глаза, было раннее утро, солнышко робко заглядывало в окно, а рядом спала Ленка, сладко посапывая. Спать больше не хотелось, я тихо поднялась, нашла на полке детектив и вновь устроилась в постели. Все-таки переживать приключения гораздо приятнее с удобствами — под пледиком, с чаем с лимоном, под настольной лампой длинным зимним вечером, а не лазить по уши в крапиве. Кстати, о чае. Не мешало бы выпить чашечку. Матвей, наверное, спит в гостиной, она у Наташки проходная, если пойду на кухню, придется его беспокоить.

Но чай с лимоном уже завладел моими мыслями, и даже детектив был теперь не в радость. В конце концов я поднялась и на цыпочках вышла из комнаты. Шторы на окнах в гостиной были задернуты, и, стараясь не смотреть в сторону дивана, где спал Матвей, я прошмыгнула в кухню, плотно закрыла дверь и включила чайник. Потом заглянула в холодильник. Остатки вчерашней трапезы впечатлили. Если все это приготовил Матвей, то он как минимум должен быть шеф-поваром ресторана.

Голод дал о себе знать, и я быстренько сунула в микроволновку мясо с какой-то немыслимой приправой. И вдруг другая мысль завладела мной, и так же неудержимо, как на кухню, меня повлекло в прихожую.

Сумка все еще стояла там. Я опять плотно прикрыла дверь и для начала заглянула в боковой кармашек. Что-то из туалетных принадлежностей. Какой парфюм предпочитает Матвей, в тот момент меня интересовало мало. Я подняла голову и увидела на вешалке ветровку, вздохнула и полезла в карман. В наружном кармане лежало водительское удостоверение на имя Берсенева Матвея Ильича, с фотографии на меня с улыбкой смотрел Матвей и вроде бы даже подмигивал. Тут же был техталон, и я узнала, что Матвей Ильич предпочитает немецкие автомобили.