Наследница первой очереди - Лилия Фандеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что ты на меня так смотришь?
– А ты не понял, к чему я всё это говорю? Это ты позвонил и сказал, что оплаты не будет. На чём тебя взяли, Роман Олегович?
– Я не знал о планах, тем более с покушением на убийство. Кто знал, что они поедут для проверки на склад, если согласились на поставку без предоплаты. Я звонил всего два раза. Когда они решили всё проверить, и когда отменили оплату.
– Ты знаешь кто они? Не переживай. Не знаю все ли, но они арестованы, а тебя за дверью ждёт полиция. Теперь это их работа. – Александр Алексеевич, вы принесли то, что я просила?
– Да. Только не пойму для чего вам это нужно.
– Чтобы у вас не сложилось мнение, что я хочу утопить вашу семью, нужно чтобы вы знали, что я часть вашей семьи, – она достала из пробирки ватную палочку, провела ей по ротовой полости и опустила назад, закрыв крышкой. – Сделайте анализ и убедитесь сами.
– И что нам всем теперь делать?
– А это решать вам. Роман, я думаю, будет задержан, пока его вина не будет доказана, может, отпустят под подписку. Примите решение остаться в клинике, я возражать не буду. Решите уйти – воля ваша. Но в любом случае нам нужны врачи, чтобы заменить отца и Дмитрия Сергеевича. Жду вашего решения в понедельник…
Полина второй час сидела за стойкой бара. Домой ехать не хотелось. «Мама в больнице, отец на кладбище, а дома тётя Вера, которая всех учит жизни, а свою прожила одна, и Арина, дочь Дмитрия Сергеевича, который стал мне фиктивным мужем. Сейчас он в медикаментозной коме, о выздоровлении говорить рано. Сколько же всего произошло за неделю? – Полина закрыла глаза, вспомнила взгляд Романа. – Мужику тридцать лет. Чего не хватало, что он подставил всю семью? А я? О чём я думала, соглашаясь на авантюру Григория? Гриша поступил с одной стороны правильно, забрав девочку от няньки, которая её обижала. Не будь Подольский так плох, идея с браком не возникла, но ему нужно было время, чтобы оформить опеку и девочка не попала в детский дом. Теперь я ей вроде мачехи, она меня приняла. А что я могу ей дать? – Полина усмехнулась и сделала очередной глоток. – Как будет работать клиника, лишившись сразу двух докторов, теперь четырёх? Чёрт возьми, надралась! Как я попаду домой в таком состоянии? Бросить машину здесь, уехать на такси. А как я завтра поеду к маме с Ариной? Сорок минут в маршрутке с ребёнком? Нет, нужно найти выход», – перестав мысленно говорить, она обратилась к бармену.
– Молодой человек, у вас есть услуга «трезвый водитель»? Доставьте даму домой.
– Найдём. Вы сейчас хотите ехать?
– Пора! Набралась по полной.
– Куда поедем? – спросил молодой человек, лет тридцати пяти. – Я вам помогу, – он обнял Полину за талию, положив её руку себе на плечо. – Держитесь крепче. Вон моя машина.
– Нет, парень. Поедем на моей, она завтра мне понадобится.
– Которая ваша?
– А ты видишь здесь Майбах? – Полина достала ключи и щёлкнула брелоком сигнализации. Её Аурис мигнул габаритными огнями. – Не переживай. Если я сниму туфли, смогу без каблуков передвигаться нормально, но за руль сесть не могу. Извини. – Она протянула ключи.
Молодой человек помог ей сесть в машину и занял место водителя. Полина взглянула на него, он на неё и повисла пауза. Хозяйка авто открыла бардачок и, к изумлению водителя, достала пистолет.
– Ты такой же водитель, как я английская королева. Водителю хватит одного взгляда на приборную панель, а ты чего замешкался?
– Пистолет опусти, идиотка. Тебе надо – я довезу, заработаю. Не хочешь – ищи другого. – Только сейчас он разглядел девушку. Ей было далеко до тридцати лет, и она была красива.
– Не бойся. Это травматика.
– У меня два условия: убираешь пистолет, называешь адрес и по дороге не засыпаешь.
– Три!
– Чего три?
– Условия. Я умею считать. Пирогова 26. Не хочешь, чтобы я уснула – говори, спрашивай, а главное признайся, кто ты.
– Журналист. Бываю в баре по пятницам, слушаю истории, черпаю вдохновение.
– Не тошнит от копания в чужом грязном белье?
– Нет. Пассажир выговаривается, а у меня есть тема для эфира. Если он не хочет говорить, мы поём.
– Как это?
– Как получиться. Я не вторгаюсь в личную жизнь, не ищу данные на пассажира. Мне не важно, как его зовут. Мне важно, о чём он думает, что его радует и беспокоит. Пьют с радости или с горя, и настроение в этих случаях разное. Хочешь, поделись.
– О взрыве машины слышал?
– Где погибли двое, а третий в коме?
– Я прилетела в пятницу на похороны отца, мама в тот же день попадает в больницу. В субботу получаю документы и становлюсь фиктивной женой человеку, которому предстоит операция, где шанс на благополучный исход в десять процентов из ста. Теперь он в коме. Но у него есть четырёхлетняя дочь, которую он воспитывал один. Теперь девочка живёт со мной, и я ей вроде мачехи, чтобы опека не доставала. А что нас с ней ждёт в недалёком будущем? Проверка закончена, и следствие подошло к концу, но мне от этого не легче. Как тебе история?
– И что будешь делать дальше?
– Дальше? Я не знаю, будет ли это дальше. Останови машину на пять минут. – Полина достала бутылку с водой из кармана чехла на сидении, сделала пару глотков и закурила, открыв двери авто. – Сегодня прошло собрание акционеров. Я одна из них, но кроме того являюсь директором. Это не моя заслуга. Руководит клиникой держатель контрольного пакета или назначенный им человек. Так понятно? Ничего общего с медициной – я финансист. Но
