Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Современная проза » Она что-то знала - Татьяна Москвина

Она что-то знала - Татьяна Москвина

Читать онлайн Она что-то знала - Татьяна Москвина

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 61
Перейти на страницу:

– Марина Валентиновна, – говорил Муранов, что было признаком показного охлаждения его к актрисе, поскольку обычно она была для него просто Мариной, с того дня, как пришла первый раз в кабинет, синеглазая, злая, великолепная, в джинсах, сползающих с худых бедер, и он поразился фантастическому сходству её с легендарной возлюбленной отца. – Вы читали пьесу три месяца тому назад… Вы согласились играть…

Марина понуро кивала и, наполнив глаза слезами, умоляюще сложила ручки на груди.

– Ну, мы сейчас будем ломать руки и вздыхать, да? – фыркнул Муранов.

– Читала, Вадим, читала… Согласилась…

– Так в чё-ом дело? Что случилось, а?

Марина закрыла глаза, медленно открыла, комически простерла руки к Муранову и патетически воскликнула:

– Ну не сдюжила я!

Муранов прикрыл рот кулаком, но Марина все равно угадала его улыбку и обрадовалась, что по-прежнему пробивает любую мурановскую защиту, всегда пробивает, с того дня, как она, вконец оголодавшая молодая вдова, все деньги, привезённые подругой Розой, ухнувшая на дефицитные о ту пору джинсы, явилась к нему в театр и заставила взять себя в труппу.

Все обошлось превосходно. На роль матери была срочно назначена даже не полная Крюкина, а загадочная актриса Иванайлова. Загадочного в этой тихой женщине с плоским лицом и бесцветными глазами было то, что она никогда, ни разу в жизни не получила ни одной роли естественным путем распределения. Роли доставались Иванайловой путем чрезвычайным – после смерти других актёров, вследствие чьей-либо болезни, злостного нарушения трудовой дисциплины или скандала. Но переходили они к с уже навсегда, потому что заслуженная артистка России Елена Николаевна Иванайлова никогда не умирала, не болела, ничего не нарушала и ни с кем не скандалила. Таким образом, за двадцать пять лет работы в Театре имени Театра она скопила себе богатый репертуар и почиталась внутри коллектива как замечательная рабочая лошадь; критики, правда, не написали об Иванайловой ни единого слова.

Так бывает: в столице живут сотни актёров, не читавших о себе ни строчки, их удел – фамилия в скобках после имени действующего лица, и ничего. Иванайлова давно свыклась со своей судьбой, снималась в эпизодах тягучих дневных сериалов, купила подержанную «тойоту» и на досуге клеила затейливые коллажи из сухих цветов, обрезков тканей и журнальных обложек со знаменитыми красотками, лица которых она изрезала самым причудливым образом.

– Свобода! – пела Марина, вырвавшись из Театра и утащив за собой Анну. – Мы будем тратить целую-у-у пачку свободы! Возьмём Миску, закатимся в Сандуны! О, йес! Там сидят в полотенцах чудесные бухгалтерши малых предприятий и пьют пиво Corona…

Анна отговаривалась – напрасно. Тут же были куплены резиновые тапочки, шампуни, минеральные воды, взята из дома сонная Миска, и моментально образованное тело компании закатилось в Сандуны.

– Вот люблю я эту архаику, – говорила Марина, распаренная, ловко перетянутая простыней, концы которой она в греческом духе завязала под грудью. – Эти лавки деревянные, попами натертые! Эти гуси-лебеди! Эта тётка сердитая, хранительница парилки! Ух-ха-ха, выпьем, девчонки, за старину, за меня, которая… рая-рая… сегодня свалилась с корабля-бля современности!

Анна и Марина пили виски, смешанный с нарзаном, а Миска ничего не пила и не ела. Она и в парилку не ходила, а только бесшумно поплавала в бассейне, почти не шевеля длиннющими руками.

– Чудище ты, – ласково сказала ей Марина. – Умом можно тронуться – в двадцать лет ничего не хотеть. Ни вина, ни мальчиков, мрр. То есть – брр!

Миска дёрнула костлявым плечиком, накинула на влажную, облипающую её бесплотное существо простыню ещё и полотенце, как шаль. Мёрзла.

– Кто-то должен остановить колесо, – вымолвила она. – Всю эту дешёвку слить. Про мальчиков и вино в двадцать лет.

– А что надо делать, по-твоему, в двадцать лет?

– Подвиги, – без тени улыбки ответила Миска.

– Отцы и дети! – веселилась Марина. – Ей-богу, люблю эту русскую упёртость! Конца-краю не предвидится. Опять – двадцать пять – лягушки, нигилистки, Аркадий, не говори красиво, топор и пистолет! И лопухи, конечно.

– Лопухи при чём? – сердилась Миска. – Кто лопухи?

– Лопух. Который вырастет на могиле. Классику читать надо…

– Это ещё как посмотреть – насчёт могилы, – туманно отозвалась Миска.

– Грубит, – печально сказала Марина. – Вот, кормлю волка. Ты хоть понимаешь, что я сегодня сделала? По-подвиг! Я свершила подвиг! Это же самая крутая театральная мафия сегодня – Бисов, Крязев, Пучкина. И эта сука Леня Грибанов. Они всю критику проплатили, они по ночам в Кремль бегают… на консультации, уже тропинку протоптали, Я ж могла ж с ними вась-вась на всю дорогу, мне же ж пошли бы щас призы и премии – греби лопатой. А я вжик! Порвала всё. Я героиня… был такой стих поэта Вознесенского: «Я Мерлин, Мерлин. Я героиня самоубийства и героина. Кому горят мои георгины?» Ах-ха-ха! Круто… Кому горят мои георгины?! Я Марина, Марина, я героиня…

– Самодовольства и кокаина, – кивнула девушка-нигилистка. – Отстань ты от меня, не знаю я ваших дел. Мне что Муранов. что этот твой Бисов – один чёрт, культурка. Мёртвый дом.

– А вы что молчите, биограф? Ваше мнение, Анна Кареткина? Наша, как выражается Миска, «культурка» – это мёртвый дом или нет?

Анна думала о том, что пить третий день подряд надоело и пора бы как-то отпасть от Марины, но, как всегда, более сильный, чем у неё, энергетический поток увлекал помимо воли.

– Вообще-то первоначальные, творящие импульсы, то есть, если использовать терминологию физиков, большие взрывы в области культуры не происходят. Но это ещё не означает смерти. В любой человеческой жизни есть ведь и ключевые, творящие судьбу события, и периоды накопления и сохранения нажитого…

– Большого взрыва нет? – зло сощурилась Миска. – Вы, наверное, оглохли, товарищ биограф? Вы в каком холодильнике лежали пятнадцать лет? Пришли гориллы и строят тут свою горилльскую цивилизацию, курочат города, пишут обезьяньи книги, снимают кинцо про мартышек и для мартышек – и это не большой взрыв? А что ваша культурка? Съёжилась в кокон – ах, дайте дожить спокойно, с Пушкиным в зубах и Моцартом в ушах. Да если бы вам в самом деле всё это было нужно – вы бы должны были пойти и расстрелять всех горилл! Истолочь их в ступе за своего Пушкина, свернуть гориллам шеи за каждую испоганенную классическую книжку, за свои родные улицы, которых больше нет, за дома снесённые, за каждый тополёк урыть гадов! А вы что? Сидите и хлопаете в ладоши. Чё ни покажи – хлопают, суки! А где гнилые помидоры? Итальянцы за фальшивую ноту любой знаменитости помидорчиком в рыло залепить могут. За культуру надо бить и убивать! А если этого нет, значит, ничего этого и не нужно никому, понятно? На хер всех ваших Брамсов…

– За культуру надо бить и убивать… – протянула Марина. – Оп-ля, интересная позиция.

– Да. Если сука-архитектор на месте исторического дома впендюрил свое новорусское говно – иди и переломай ему руки и ноги. Не спорь с гориллой, ах, у меня другое мнение, ах, как нехорошо, что вы тут у нас всё уничтожаете – а переломай ей руки и ноги! ещё лучше – выколи глаза, чтоб уж наверняка. Режиссёр испоганил пьесу – отбей почки. А певцам, которые под фанеру разевают рот и вякают о любви, – вырвать язык. Журналы глянцевые сжечь публично, за растление женщин… Много чего можно хорошего сделать! И вот тогда они бы испугались, присмирели, да… Тогда бы всё всерьёз пошло, а не ваши картонные дела.

– Миса, ты поди поплавай немножко, ты Анечку напугала совсем, – вздохнула Марина. – Я-то попривыкла уже, а которые люди новые, так прям страшно за них…

Миса, надменно вскинув голову, отправилась плавать. Марина хотела было определить, какое впечатление её странная приятельница произвела на Анну, но не смогла: Анна умела быть непрозрачной.

– Интересная молодежь пошла… – заметила Марина неопределённо.

– Бесконечно интересная. Особенно если они на самом деле будут за культуру «бить и убивать», – ответила Анна.

– Будут. Не обязательно за культуру, но за что-нибудь будут.

– Уверены?

– Уверена, на-на, на-на. Ан-на-на… загадочная Ан-на-на… особенно когда вся эта рулящая сволота научится продлевать себе жизнь до ста лет, а к тому всё идёт. Они, бедолаги, сидят и думают, когда их папочки, дядюшки и дедушки ёкнутся и освободят хоть чуток места у котла, а папочки и дедушки купят себе какую-нибудь чудодейственную «сыворотку из-под простокваши», да ещё придавят годков пятьдесят сверх срока, и что тогда? Что тогда молодежи-то делать? Тогда ау-ау, дверка закроется вообще. Отстанется «бить и убивать», пи-ра-пи-ри-рам… Здоровски – в эту вот пору прекрасную жить не придётся ни мне, ни тебе… Хотя ты, может, и доживёшь. Я – нет.

– Почему? У вас есть средства, тоже сможете продлить себе жизнь.

1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 61
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Она что-то знала - Татьяна Москвина торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит