Сталин - Дмитрий Волкогонов

Прежде чем рассмотреть штрихи к портрету некоторых соратников Ленина, бросим им всем, без исключения, запоздалый и бесполезный теперь уже упрек: они не берегли своего вождя. Его любили, ценили, уважали, но... не берегли. Посмотрите, чем занимался лидер революции в обычные дни своей работы. Конечно, все главные, кардинальные вопросы проходили через него. Однако рядом так много такого, что уже тогда называлось "мелочовкой", "вермишелью", "текучкой"! Ленин занимается вопросами подвоза топлива в Иваново-Вознесенск, ведет переписку с членом коллегии Наркомтруда А.М. Аникстом о снабжении шахтеров одеждой, занимается вопросом изготовления динамо-машин, пишет проекты десятков текущих документов, постановлений, торговых договоров, занимается решением вопроса о распределении пайков, рецензирует по просьбе товарищей книги и брошюры, заслушивает вопрос о работе Гидроторфа, оказывает помощь в налаживании работы завода "Новый Лесснер", выясняет вопросы, поднятые в письме к нему инженером П.А. Козьминым об использовании ветряных двигателей для освещения деревни...

Конечно, все эти вопросы важные. Их решение Лениным десятилетиями считалось поучительным примером глубокой, конкретной, непосредственной работы высокого руководителя. Значимость всей этой деятельности нельзя ставить под сомнение. Тем более что некоторые его современники видели большой смысл в занятиях Ильича этими делами. Вскоре после смерти Ленина Ю. Ларин, писал в "Экономической жизни": "Ленин занимался, много занимался "мелочами", потому что только таким путем он мог индивидуально обрабатывать и перерабатывать каждого соответственного работника, на его собственном деле уча его, искусству управления. Он не хуже других понимал, что эта "вермишель" отнимает, подтачивает его силы, - но он прекрасно понимал и громадное историческое значение работы по созданию таким путем необходимого для удержания пролетарской власти людского государственного кадра"116. Так считал современник Ленина. Возможно, он тогда еще не мог оценить всей большой значимости вождя для судеб России? Поэтому запоздалый вопрос, на который мы не получим ответа, остается: почему соратники не освободили Ленина от решения многих текущих вопросов? Тот же Троцкий регулярно выезжал на рыбалку и охоту, на отдых в Подмосковье, брал отпуска для написания своих трудов; да и смерть Ленина застала его в санатории, на курорте. Сталин, вроде не жалевший себя на работе, ведавший организационными вопросами в ЦК, не искал путей, чтобы радикально разгрузить вождя революции от многих текущих, часто рутинных дел. Бывало даже наоборот. Когда Ленин еще не поправился от приступов болезни, например 28 июля 1922 года, Сталин советовал Владимиру Ильичу принять для беседы корреспондента. Ленин был вынужден отказаться. Хотя позже, когда в декабре 1922 года Пленум ЦК возложит специальным постановлением на Сталина персональную ответственность за соблюдение режима117, установленного врачами для Ленина, он сочтет возможным угрожать Н.К. Крупской за его "нарушение"...

С определенной степенью точности можно, пожалуй, сказать, что в руководящее ядро партии, в когорту соратников В.И. Ленина, в первые годы после революции входили Н.И. Бухарин, Ф.Э. Дзержинский, Г.Е. Зиновьев, М.И. Калинин. Л.Б. Каменев, В.В. Куйбышев, Г.К. Орджоникидзе, Я.Э. Рудзутак, А.И. Рыков, И.В. Сталин, Я.М. Свердлов, Л.Д. Троцкий, М.В. Фрунзе. Возможно, также стоит причислить к ядру В.М. Молотова, Г.Л. Пятакова, Г.И. Петровского, М.П. Томского, К.Б. Радека, И.Т. Смилгу... Конечно, это были люди с самой разной революционной судьбой, образованием, различными личными симпатиями и антипатиями. Почти половина из ближайших ленинских соратников провела годы в эмиграции, участвовала в многочисленных социал-демократических, социалистических и просто гуманитарно-культурных конференциях, конгрессах, совещаниях. Сталин выпадал из этой "обоймы". Становление Сталина, как уже отмечалось в предыдущей главе, прошло причудливый путь. Природный ум, хитрость, расчетливость, осторожность имели сомнительную "школу". Два десятка лет учебы в духовных заведениях и ссылок, отсутствие пролетарской закалки и какой-либо профессии сформировали Сталина как функционера идеи. Он раньше, чем кто-либо другой в ленинском окружении, понял и почувствовал возможности аппарата, его силу. Большинство же тех, кто входил в ленинскую когорту, явно недооценивали роль безличных структур власти. У Сталина исподволь складывалось свое отношение к каждому члену руководящего ядра. Эти люди, которые, по словам Сталина, "навострились в деле руководства", были очень разными.

Сталин, например, как я уже говорил, первое время чувствовал себя весьма неуверенно, сталкиваясь с красноречием Троцкого, его высокомерием, самоуверенностью. Но позже он поймет, что это иногда человек позы, фразы, красивого слова. В революции и гражданской войне Троцкий оказался на вершине славы. Пришла большая, широкая популярность, появились сторонники. Нашлись люди, которые видели в нем не просто "второго" человека, но и будущего лидера партии. Троцкий являл собой человека, у которого самая сильная сторона заключалась не столько в организаторском таланте, сколько в ораторских способностях и остром, часто парадоксальном уме. Благодаря этим качествам, Троцкий мог вести за собой людей, зажигать их на фронтах гражданской войны, искусно подогревая свою популярность. Но, когда пришла пора монотонных будней, "вождь Красной Армии" стал быстро "линять", тускнеть. Даже некоторые правильные идеи и концепции он выдвигал в вызывающей форме, все больше теряя своих сторонников. Для Троцкого главное - лозунг, трибуна, эффектный жест, а не черновая работа. Будущий генсек, пожалуй, раньше многих разглядел и сильные и слабые грани этого человека. Сталин, учитывая большую популярность Троцкого, на первых порах пытался установить с ним если не дружеские, то хотя бы лояльные отношения. Был случай, когда Сталин однажды без приглашения заявился к Троцкому в подмосковное Архангельское, чтобы поздравить того с днем рождения. Но теплой встречи не получилось. Оба чувствовали глухую отчужденность. Известен также эпизод, когда Сталин пытался наладить более тесные, а возможно, и дружеские отношения с Троцким при помощи Ленина. Об этом, в частности, свидетельствует телеграмма Владимира Ильича Троцкому 23 октября 1918 года. В ней излагалась беседа Ленина со Сталиным, оценки членом Военного совета положения в Царицыне и желание более активно сотрудничать с Реввоенсоветом Республики. В конце телеграммы Троцкому Ленин писал:

"Сообщая Вам, Лев Давидович, обо всех этих заявлениях Сталина, я прошу Вас обдумать их и ответить, во-первых, согласны ли Вы объясниться лично со Сталиным, для чего он согласен приехать, а во-вторых, считаете ли вы возможным, на известных конкретных условиях, устранить прежние трения и наладить совместную работу, чего так желает Сталин.

Что же меня касается, то я полагаю, что необходимо приложить все усилия для налаживания совместной работы со Сталиным"118.

Однако из этого ничего не получилось. Троцкий не скрывал своего холодного отношения к человеку, интеллектуальный уровень которого, по его мнению, во многом был ниже, чем у него. Сам Троцкий пишет о Сталине так: "При огромной и завистливой амбициозности, он не мог не чувствовать на каждом шагу своей интеллектуальной и моральной второсортности. Он пытался, видимо, сблизиться со мной. Только позже я отдал себе отчет в его попытках создать нечто вроде фамильярности отношений. Но он отталкивал меня теми чертами, которые составили впоследствии его силу на волне упадка: узостью интересов, эмпиризмом, психологической грубостью и особым цинизмом провинциала, которого марксизм освободил от многих предрассудков, не заменив их, однако, насквозь продуманным и перешедшим в психологию миросозерцанием"119. Сталин в нескольких выступлениях высоко отозвался о роли Троцкого в революции и гражданской войне, но это отнюдь не изменило холодного отношения последнего к Сталину.

Интересные характеристики членов ядра ЦК содержатся в "Революционных силуэтах" А. Луначарского, вышедших в 1923 году, в "Портретах и памфлетах" К. Радека, в книгах и статьях Н. Дуделя, М. Орахелашвили, Н. Подвойского, М. Рошаля, В. Бонч-Бруевича, А. Слепкова, И. Левина. В этих работах, как и многих других, раскрывается облик ленинских соратников, портреты тех, кто пришел с Лениным к революции, кто свершил ее, кто приступил к созданию первого в мире социалистического государства, используя революционное насилие.

Заметное место среди этой плеяды занимали Г.Е. Зиновьев и Л.Б. Каменев. В историю они вошли своеобразным "дуэтом". Оба были близки по взглядам друг к другу, почти никогда не полемизировали между собой и, как правило, придерживались одинаковых позиций. Лидером в этом тандеме всегда был Зиновьев, долго занимавший весьма видное положение в партии. В бурной политической карьере Зиновьева были высокие взлеты и оглушительные падения. Вступив в партию еще в 1901 году, Зиновьев долгие годы провел в эмиграции, занимаясь литературным трудом. В дни Октябрьского восстания и Зиновьев и Каменев несколько, как тогда считалось, подмочили свою революционную репутацию, выступив в открытой печати против готовящегося вооруженного восстания. В.И. Ленин позже напишет, что "октябрьский эпизод Зиновьева и Каменева, конечно, не является случайностью".