Правила этой дружбы (ЛП) - Соренсен Джессика
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хантер неохотно забирается в машину рядом со мной и переворачивает меня, кладя мою голову себе на колени.
— Я сниму их, хорошо?
Он ждет, пока я кивну, затем тянется к поясу моих шорт и расстегивает пуговицу, не сводя с меня пристального взгляда. Я едва чувствую движение, когда Зей стягивает мои шорты вниз по ногам.
Как только они заканчивают, Хантер протягивает руку и гладит меня по щеке.
— Это будет самая трудная часть, хорошо? Чтобы согреться, тебе придется разделить тепло тела со мной и Джексом, пока Зей везет нас обратно в дом.
Я качаю головой и выдавливаю,
— Не могу…
Его взгляд не отрывается от моего.
— Я знаю, что это страшно и неудобно, но это лучший способ уберечь тебя от замерзания.
Я вообще не хочу этого делать, и какая-то часть меня думает о том, чтобы просто позволить себе замерзнуть до смерти. Но тут во мне просыпается инстинкт самосохранения, и я киваю.
— Л-ладно.
Он вздыхает с облегчением и смотрит через мое плечо на Зея.
— Дай мне раздеться, — говорит Джекс у меня за спиной. — Вот еще несколько одеял.
Видимо, пока я была без сознания, Зей и Джекс поменялись одеждой.
Хантер забирает у него одеяла, затем снимает с него рубашку, в то время как я откидываюсь на заднее сиденье, едва в состоянии держать глаза открытыми. Как только Хантер снимает рубашку, он разворачивает одеяло.
— Я собираюсь прислонить тебя к себе, — объясняет он, выдерживая мой взгляд. Джекс прижмется к тебе с другой стороны. Потом я заверну нас в одеяла.
Даже обрывки одежды, которые у меня остались, не дают мне ощущения безопасности. Хуже того, Зей забрался на водительское сиденье, так что теперь все трое в машине.
Это так чертовски неудобно.
Зей включает обогрев, включает дворники на лобовом стекле и снова бросает на нас взгляд.
— Я могу ехать?
— Да, — отвечает Хантер, наклоняясь, чтобы поднять одеяла.
Зей смотрит мне в глаза, и, клянусь, я улавливаю малейшее беспокойство. Затем он отворачивается и едет вперед.
Хантер тянется ко мне, осторожно обнимает меня и притягивает к себе, пока моя грудь не соприкасается с его. Возможно, мне даже удается смутиться из-за этой ситуации, но потом тепло его тела просачивается в мою кожу.
Тепло.
Я думала, что никогда больше не почувствую этого.
Никогда не думала, что когда-нибудь снова буду так близка с кем-то.
Я так замерзла за последние несколько лет …
— Заверни нас в одеяла, — шепчет Джекс, обнимая меня за талию и прижимаясь голой грудью к моей спине. В отличие от Хантера, ему холодно.
Я дрожу, прижимаясь к нему.
— Прости, — шепчет он, касаясь губами моего уха. — За все.
Его слова не имеют особого смысла, но я не могу подобрать слов, чтобы спросить его, что он имеет в виду. Я чувствую, как бьется его сердце.
Как сумасшедшее. Так быстро. Либо у него в крови слишком много адреналина, либо он просто с ума сходит.
Но что могло его напугать?
Его кожа касается моей спины, и еще больше тепла разливается по мне.
Мои веки опускаются, когда я вдыхаю это ощущение, желая заснуть.
— Просто держи ее, пока мы не доберемся до дома, — говорит Зей. — Хотя, если ее состояние не улучшится, нам, возможно, придется отвезти ее в больницу.
— Кажется, она начинает согреваться. — Хантер проводит руками вверх и вниз по моему боку. — Джекс, ты в порядке?
Джекс теснее прижимается ко мне и кладет голову мне на спину.
— Да, — шепчет он. — Ты видел, кто это с ней сделал?
— Нет, — отвечает Зей с раздражением в голосе. — Я попытался догнать их, но не смог поймать ублюдков до того, как они прыгнули в свою машину. Все они были в масках, так что я не видел ни одного лица, а у машины не было номера. Все, что смог увидеть то, что они ехали на черном внедорожнике, возможно, это был Кадиллак, но я не подошел достаточно близко, чтобы быть уверенным.
— Так что, по сути, все, что мы знаем, это то, что они ездят на черном внедорожнике и что они из одной из семей, — раздраженно заявляет Хантер. — Отлично, это сужает круг подозреваемых до тех, кто является частью семьи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— Ставлю на Портера, — отвечает Зей. — Он видел нас с Рейвен сегодня утром и тонко угрожал.
— Согласен, но мы не можем мстить, пока не узнаем наверняка, — напомнил Хантер. — Даже если формально мы не являемся частью семьи, мы все равно должны следовать правилам, иначе окажемся в глубоком дерьме.
— Я знаю, как работают правила, — огрызается Зей. — Мне не нужно напоминать.
— Не огрызайся на меня, парень, — говорит ему Хантер. — Это не я тебя обидел.
— Я знаю, — ворчит Зей. — Я просто взбешен… Мне не нравится, когда кто-то берет надо мной верх.
— Никто из нас от этого не застрахован, — голос Джекса отяжелел от усталости. — Но мы не пострадали. А она да. — Он крепче прижимает меня к себе и утыкается лицом мне в шею.
Все вокруг только и говорили, как страшен Джекс, но все, что я видела, это его милая, мягкая сторона, так что я действительно не понимаю.
— Знаю, — Зей давится этим словом и быстро прочищает горло, голос падает до жуткого, мрачного тона. — Мы выясним, кто это сделал, и тогда эти ублюдки заплатят. Они хотят сыграть в игру, поэтому давайте покажем им, как играть. Мы все можем ненавидеть семью, и все это знают, но они забыли, что, хотя мы и отделились от них, в течение очень долгого времени нас преследовали самые страшные ублюдки, которых когда-либо знал этот город. Мы знаем правила, и я думаю, что тот, кто сделал это с ней, глупо забыл об этом.
— Я полностью согласен, но еще хочу отметить, что сейчас ты говоришь очень проникновенно, — замечает Хантер с намеком на насмешку в голосе.
— Заткнись, черт возьми, — огрызается Зей. — Я просто злюсь, и я… — он затихает.
Когда они замолкают, усталость, с которой я боролась, наконец побеждает.
(2) Кид — от англ. Kid — ребенок
Глава 13
Джекс
Мое колено подпрыгивает вверх и вниз, пока я сижу в кресле в нашей гостиной, кусая ноготь большого пальца. Если бы Рейвен была здесь, она, вероятно, сказала бы мне остановиться, и я знаю, что должен. Но я в полном беспорядке.
— Она уже должна была проснуться, — бормочу я, нервничая.
— Она проснулась. Она просто была немного не в себе. — Зей стоит перед камином и пьет виски из стакана. — Тебе нужно успокоиться.
Сжимаю запястье. — Я пытаюсь, но ничего не получается. — И не думаю, что что-то сработает, пока Рейвен полностью не очнется, и я пойму, что она в полном порядке, или пока лезвие не прикоснется к моей коже.
Вздохнув, Зей пересекает комнату и протягивает мне стакан. Я допиваю остаток, затем возвращаю ему стакан, алкоголь обжигает горло и приглушает мою тревогу.
— Мне нужно, чтобы у тебя была ясная голова. — Зей ставит стакан на стол. Затем он опускается на кофейный столик передо мной. — Если эта игра действительно была начата снова, мы не можем допустить, чтобы ты опустил руки. Нам с Хантером нужно, чтобы ты прикрывал нас. — Он на мгновение сжимает губы. — И Рейвен тоже.
Зная, что он прав, я делаю глубокий вдох и выдох, пытаясь успокоиться.
— Ты говоришь это так, будто наконец-то принимаешь ее в нашу команду.
— Был ли у меня когда-нибудь выбор? — Он выгибает бровь. — Вы с Хантером сделали этот выбор за меня, когда решили подружиться с ней, зная ее всего пару дней.
— Но разве мы знакомы с ней всего несколько дней? — бросаю я вызов, думая о фотографии.
Эта навязчивая фотография.
И этот образ Рейвен, падающей с моста. Это было так похоже на то, что случилось с Уиллоу. Только на этот раз все закончилось по-другому. Я спас ее. Кинулся за ней так быстро, что Зей даже не успел остановить машину, прежде чем я прыгнул в воду. Я думаю, Хантер побежал за мной, в то время как Зей преследовал парня, толкнувшего ее с моста. Впрочем, для меня это не имело значения. Все, что имело значение, — это то, что я спас ее, не подвел ее, как в прошлый раз.