Отпуск по уходу - Наталья Нестерова

— Очень талантливая! Когда читает стихи, все родные плачут.

— От ужаса? Шучу. Пусть приходит. Во вторник в десять утра.

— Но, Наденька! Она же в школе учится, придется прогуливать?

— Они еще выбирают! Машка, только ради тебя, в четверг в шесть вечера у меня дома.

— Наденька, я не знаю твоего адреса.

— Господи! Ты ведь у меня никогда не была! Подруга называется. Записывай… Нет, просто дай "Мой телефон, пусть скажут, что от Марии Ивановны…

«От Марии Ивановны»! Как солидно звучит!

— Машка, ты чего веселишься? Лет сорок не слышала этих ноток в твоем голосе, с десятого класса.

— Со мною Бог и добрые люди.

Глава 3

Обмен валюты

У Андрея нашелся повод отложить хлопоты по восстановлению документов. Мариванне нужно было поехать домой договариваться с квартирантами.

Она задержалась, потому что на обратном пути затоваривалась в аптеке детскими мазями-присыпками, а в магазине — свежими овощами (брокколи… как оно выглядит?), фруктами (чилийскими или аргентинскими, там сейчас лето) и баночками с детским пюре. Покупкам предшествовал акт, прежде Марией Ивановной никогда не совершавшийся, обмена долларов на рубли. Она испуганно и долго топталась на крыльце обменного пункта, подошел молодой человек, спросил: «Покупаете или продаете валюту?» Мария Ивановна замотала головой, совершенно не представляя, что именно намерена сделать. Если у нее доллары, заплаченные квартирантами, а нужны рубли для аптеки и магазина, то она покупает или продает? Мария Ивановна из телевизионных передач знала, что обменные пункты — криминогенные точки. Похолодела, представив, что к этому молодому человеку сейчас подскочат сообщники, ограбят ее. И за полгода, которые в ее квартире будут находиться чужие люди, она не получит ни копейки.

Спас Марию Ивановну совершенно посторонний человек. Импозантный мужчина в норковой шубе (теперь и мужчины стали меха носить?), благоухающий одеколоном, поднимался по ступенькам на крыльцо. Мгновенно оценил ситуацию: тетка-растяпа и валютный мошенник. Мария Ивановна, прижимавшая сумочку к груди, с мольбой посмотрела на парфюмерного богача.

— Брысь! Пошел прочь! — бросил он молодому человеку.

Взял Марию Ивановну под локоть, открыл дверь и пропустил вперед.

— У вас большая сумма?

— Очень!

— Сколько?

— Хочу поменять сто долларов.

— Серьезные деньги, — рассмеялся обладатель роскошной шубы.

— Но я первый раз, волнуюсь, не знаю…

— Трогательно. Я вас научу. Заходим. Видите окошко с лотком? Кладите в него купюру и паспорт.

Мария Ивановна выполнила инструкции. Через минуту лоток вернулся с рублями, паспортом и какой-то бумажкой.

— Берите. Все понятно?

— А куда эту справку?

— На память. В ЖЭК нести не надо. Подождите меня минуточку.

Мария Ивановна деликатно отвернулась, чтобы не подсматривать, сколько он положил в лоток.

— Порядок, пойдемте!

Он снова взял ее под руку и вывел на улицу. Огляделся.

— Давайте-ка я отвезу вас метров на пятьсот. Чем черт не шутит.

Машина у него была, наверное, очень дорогая. Но внешне, черная с квадратными формами, она напоминала усеченный катафалк или те автомобили, в которых американские бутлегеры времен сухого закона перевозили спиртное (фильм «В джазе только девушки»). Чтобы забраться в высокую машину, нужно было подняться по ступеньке. Мария Ивановна сидела рядом с водителем, и ей казалось несусветное — что сиденье под ней греется.

Они затормозили на светофоре. Мужчина спросил:

— Вы учительница? Очень похожи на мою школьную учительницу математики.

— Не учительница. А если бы была похожа на дворничиху, которую вы терпеть не могли, стали бы помогать?

— Хороший вопрос. Он показывает, что не такая уж вы и простофиля.

— Я вам искренне благодарна за помощь.

— В добрых поступках, которые тебе ничего не стоят, есть что-то подленькое. Не находите?

— Нет. Доброта и подлость несоединяемы, как мед и бензин.

Зажегся зеленый свет, и они проехали несколько сот метров, прижались к обочине.

— Тут вас и высажу. Согласны?

— Еще раз большое спасибо! Как дверь открывается?

— Погодите. Мне хочется вам что-нибудь подарить.

— Зачем же? Вы и так оказали мне большую услугу.

— Стих нашел. — Он перегнулся и достал с заднего сиденья пластиковый пакет. — Отличный коньяк, возьмите. Выпейте за здоровье…

— Доброго самаритянина?

— Правильно.

С пакетом в руках Мария Ивановна стояла на тротуаре и приходила в себя. Она даже не попыталась отказаться от подарка! Машины след простыл. Ничего себе закончилось приключение с обменом валюты!

Осмелевшая Мария Ивановна и в магазине храбро спрашивала продавцов: а где у вас брокколи? бананы чилийские? Растут ли в Чили бананы, похоже, не было известно ни Марии Ивановне, ни продавцу. Но обоих удовлетворил положительный ответ.

Андрей решил погулять с Петькой. Праздное сидение дома посреди рабочей недели воспринималось как плавание в болоте, которое все более затягивает. На улице потеплело, солнце периодически из-за облаков выныривает. Ребенку полезен свежий воздух. И ему не противопоказан.

Он упаковал Петьку в космический комбинезон, положил в коляску, сам тепло оделся, и покатили на свободу.

На выходе из подъезда столкнулся с соседом, — тот удивился:

— У тебя ребенок? Как будто не видит!

— Это я бутылки везу сдавать.

— Ха-ха! Поздравляю с наследником! Или девочка у тебя?

— Пингвин.

— Ага, уже небо в овчинку кажется? То ли еще будет! Начнет ходить, не набегаешься за ним.

— Спасибо на добром слове!

Андрей не расслышал ответа, открыл дверь парадного и выкатил коляску на улицу.

Ближайшим чистым воздухом подышать можно было в парке «Сокольники» — полчаса ходьбы от Андреева дома. По аллеям парка гуляли два часа. Петька вел себя идеально — спал. Не мешал Андрею обдумывать свалившееся. Но вместо того, чтобы выработать план действий по поиску работы и восстановлению документов, Андрей все время мысленно возвращался к Маринке. Не пожар, не подброшенный ребенок, не кредиты в банке и не смутные перспективы с трудоустройством, оказывается, волновали его более всего, а терзало расставание с Мариной. Андрей вел с ней мысленные диалоги, клялся в любви, уговаривал, умасливал, лебезил. Итогом каждой гипотетической беседы становилась его полная победа и их воссоединение. И тут же Андрей вспоминал, что в реальной жизни все обстоит с точностью до наоборот. Но ничего не мог с собой поделать и начинал следующий внутренний диалог. Так повторялось много раз, пока он окончательно не замерз, вслух обругал себя: