Портреты святых. тома 1-6 - Антонио Сикари
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В то же время — опять же для своих ребят — дон Боско начал писать: он пишет школьный учебник по священной истории, историю Церкви, историю Италии, много биографий и сочинений воспитательного характера, всего около пятидесяти названий. Он даже написал небольшое сочинение об "упрощенной десятичной метрической системе": эта новая система должна была войти в силу с 1850 года и должна была преподаваться в школах с 1846 года, но правительство не подготовило никакого распоряжения. Каждое из сочинений дона Воско можно считать выражением его любви к Церкви и к юношеству. В 1888 году вышло сто восемнадцатое издание его книги о воспитании подростков.
Такова была деятельность дона Боско до начала шестидесятых годов; до его смерти остается еще четверть века. За это время он отредактирует 204 выпуска "Библиотеки итальянского юношества" с текстами латинских и греческих авторов, откроет пять первых колледжей, станет основателем женской конгрегации, построит святилище Девы Марии споручницы и церковь Пресвятого Сердца в Риме, станет основателем 64 салезианских объединений в шести странах мира, пошлет миссионеров в Латинскую Америку. Ему будут помогать 768 салезианцев. Он совершит триумфальные апостолические путешествия во Францию и в Испанию — страны, где все хотят увидеть "человека великой веры", как его называют повсюду.
Во Франции он проведет в 1833 году четыре месяца, разъезжая по всей стране.
Газета "Фигаро" пишет, что "ряды карет весь день стояли у его дома уже в течении недели" перед его приездом в Париж. Кардинал Лавижри назвал его "итальянским Винцентом де Поль".
Знаменательная деталь: в 1883 году типография дона Боско была лучшей типографией в Турине. В 1884 году на "Национальной выставке промышленных изделий, научных достижений и произведений искусства" дону Боско была предоставлена особая галерея, над входом в которую крупными буквами было написано:
ДОН БОСКО: САЛЕЗИАНСКАЯ БУМАЖНАЯ ФАБРИКА, ТИПОГРАФИЯ, ПЕРЕПЛЕТНАЯ МАСТЕРСКАЯ И ИЗДАТЕЛЬСТВО
Он был первым священником, подготовившим экспозицию на национальной промышленной выставке. Один из историков пишет, что читавшие вывеску сначала смеялись, думая, что речь идет об обычных кустарных поделках, но, осматривая экспозицию, были поражены: они могли как бы воочию проследить весь процесс создания книги — от собранного тряпья, из которого делается бумага, до готового тома с сотнями гравюр в отличном переплете. Одна из провинциальных газет писала, что галерея дона Боско была одной из немногих, где постоянно толпился народ.
Эта необычайная активность позволяет поставить вопрос об историческом значении деятельности дона Боско.
Говоря о трех Святых прошлого века, занимавшихся социальной деятельностью, автор книги, о которой мы упоминали в начале, приводит такую оценку их деятельности: "Они никак не повлияли на великие события истории последующего времени: их место — на риторических страницах истории предкапиталистического общества".
Газета "Унита" высказывается еще резче: "Бесспорно, из салезианских ораториев вышли некоторые из лучших наших футболистов, которые иначе могли бы стать негодяями".
Сегодня кто угодно может безнаказанно себе позволить любую банальность или любое резкое суждение, говоря о деятельности или о людях Церкви, поскольку многие христиане все принимают и со всем соглашаются. Они опасаются упрека в некритическом отношении к Церкви, поэтому любые критические замечания и любое умаление значения ее истории вызывают их одобрение. Иногда они даже занимаются самобичеванием, столь велико их желание идти в ногу со временем. Если критика выходит за рамки допустимого, они разве что слегка улыбнутся.
За 125 лет существования итальянской нации из салезианских ораториев вышли и в них в полном смысле слова сформировались миллионы людей. Но миллионы людей не представляют ценности в глазах тех, кто обвиняет святого Джованни Воско в том, что он не был приверженцем прогрессивных политических взглядов и не дал прогрессивного научно-социологического анализа современного ему общества.
Он просто видел, где нужна помощь, и оказывал ее. Он помогал конкретным людям, которые творят историю ежедневно, хотя и не представляют ценности в глазах тех, кто занимается учеными историческими обобщениями.
В памятной записке самого дона Боско Франческо Криспи мы читаем: "Из реестров следует, было собрано и воспитано по этой системе не менее ста тысяч подростков. Они получали помощь: кто изучал музыку, кто занимался гуманитарными науками, кто искусством и ремеслами, и все стали умелыми ремесленниками, продавцами в магазинах, хозяевами лавок, учителями, трудолюбивыми служащими. Многие занимают почетную должность блюстителей порядка. Многие, одаренные незаурядными природными способностями, окончили курс в университетах и стали филологами, математиками, медиками, юристами, инженерами, нотариусами, фармацевтами и так далее".
Некоторые неодобрительно относятся к дону Боско, потому что в сложной политической ситуации, когда борьба сопровождалась насилием, он, с одной стороны, предпочел устраниться от участия в общественной жизни (как он сам говорил, его политикой была молитва "Отче наш"), а, с другой стороны, выбрал на первый взгляд легкую позицию — хранил верность Папе.
В эпоху, когда все, даже антиклерикалы, кричали: "Да здравствует Пий IX", потому что считали его либералом, дон Боско учил своих подростков кричать: "Да здравствует Папа!".
По его собственному выражению, оторвать его от Папы было труднее, "чем моллюска от скалы". Когда его спросили о его отношении к Папе, чтобы выяснить его позицию, он сказал: "Я на стороне Папы, я католик и слепо подчиняюсь Папе. Если бы Папа сказал пьемонтцам: "Идите на Рим", я тоже сказал бы: "Идите"[22].
Если же Папа говорит, что поход пьемонтцев на Рим — разбой, и я скажу то же самое. Если мы хотим быть католиками, то мы должны думать и верить так, как думает и верит Папа".
Тогда исторические коллизии и общественные деятели были еще лишены того мифического ореола, который окружает их сейчас в книгах по истории; их поведение было отмечено непоследовательностью и не всегда отличалось благородством. С другой стороны, деятельность тех священников, которые стояли "за народ, во имя единства", не имела никакого влияния на ход истории.
Кроме того, дон Боско был человеком, к посредничеству которого в случае, когда надо было непременно придти к соглашению, могли прибегнуть все: Церковь и государство, король и Папа, министры и кардиналы.
Когда нужно было решить проблему с итальянскими епархиями после объединения страны (шестьдесят их них было без епископа), посредником в долгих переговорах был дон Боско.
Другой знаменательный эпизод: "Именно министр Раттацци объяснил дону Боско, как организовать монашескую конгрегацию, несмотря на им же предложенный закон об уничтожении монашеских орденов (знаменитый закон Раттацци 1855 года).
"Раттацци, — сказал дон Боско, — захотел
