Криптоматерия (СИ) - Бриз Евгений

— Всё, что у вас есть.

Молодой библиотекарь наградил Картера озадаченным взглядом, затем внимательнее рассмотрел Джона Берналя и неуверенно заговорил:

— Хорошо. Пожалуй, я передам вас старшему библиотекарю Когорту. — Он указал на лестницу за своей спиной. — Поднимайтесь на второй этаж, он сейчас в отделе исторической прозы.

Картер молча кивнул и прошёл мимо розовощёкого юнца. Интересно, сколько ему лет? Семнадцать? Вчерашний школьник, удостоенный непомерных для своего возраста почестей.

Берналь не отставал. Старшего библиотекаря они нашли в указанном отделе без труда. Это был высокий пожилой мужчина с птичьим костистым лицом и длинными седыми волосами, заметно поредевшими на макушке. Он читал нотацию двум младшим сотрудникам, как важно следить за правильным расположением книг.

— Старший библиотекарь Когорт? — спросил Картер, бесцеремонно прерывая монолог мужчины. Он узнал это птичье лицо, заметно постаревшее, но библиотекарь вряд ли помнил в лицо каждого посетителя. — Похоже, нас передали под ваше попечение.

Когорт непонимающе уставился на коллапсаров, но, когда Картер озвучил причину их визита, тут же отослал подчинённых и целиком переключил внимание на новых собеседников.

— Могу я узнать, чем вызван ваш интерес к материалам о Монументе? — пытливо поинтересовался старший библиотекарь.

Формально Картер имел право не давать никаких пояснений, но он решил, что выстраивать диалог с позиции силы своей Лицензии неправильно.

— Вы наверняка слышали, что происходит в городе в последние дни, — сказал он и замолчал, предлагая мудрецу в мантии самому сложить очевидные факты.

— А, вы о секте Монументалистов, — догадался Когорт. — Да, я читал о них. Прискорбно осознавать, к каким последствиям приводит вседозволенность и неуязвимость перед Кодексом.

— Верно. Но нам некогда скорбеть. Чем раньше мы их остановим, тем меньше добропорядочных граждан пострадает.

Когорт наградил Картера сдержанной улыбкой.

— Я с вами полностью согласен, молодой человек. Но что именно вы хотите найти в архивных документах?

Картер колебался, что не ускользнуло от внимания библиотекаря.

— Поймите, я всецело хочу помочь. — Когорт поднёс сомкнутые руки к груди. — Эту чуму надо остановить. Я родился и вырос в стенах Библиотеки, наша династия уходит корнями к самому первому поколению. Уж поверьте, никто лучше меня не разбирается в окружающем вас наследии.

Картера впечатлило признание хранителя прошлого. Он помнил его со школьных времён и предполагал, что Когорт — носитель «династической Лицензии», но и предположить не мог о столь глубоких корнях. Первое поколение! Надо же.

— Честно говоря, — признался Картер, — я сам не знаю, что именно мы ищем.

Когорт понимающе положил бледную руку с длинными костлявыми пальцами Картеру на плечо и указал на выход.

— Пройдёмте в мой кабинет, — предложил он. — Читальные залы и видеокомнаты полны людей, а нам предстоит долгая и кропотливая работа.

Библиотекарь не соврал. Последующие шесть часов ушли на сбор и анализ информации, от которой голова Картера шла кругом. Сначала Когорт составил список, мобилизовал подчинённых с разных этажей и поручил им найти перечисленные книги и диски с видеозаписями. Почти все они относились к нулевому поколению горожан, заставших обе эпохи. Уклад жизни в Граббисе менялся постепенно, и нулевое поколение продолжало пользоваться большинством привычных благ, пока Этический Кодекс не выкорчевал их или заменил репродуцированными аналогами. Поэтому сохранились рукописи, дневники и частные видеозаписи очевидцев. Проблема заключалась в удивительной противоречивости сведений. В конечном итоге всё переплеталось с гипотезами о происхождении не только Монумента, но и самого Граббиса. Джон Берналь впитывал всю информацию и не давился, однако Картер попросил у Когорта бумагу и ручку, куда записывал для себя тезисы.

Одна группа очевидцев писала, что Монумент построили авторы Кодекса задолго до изоляции Граббиса. Дальше мнения снова расходились. Кто-то считал Граббис масштабным испытательным полигоном, придуманным прежними правителями человеческой цивилизации. Оппоненты же настаивали на внеземном происхождении создателей.

Вторая группа утверждала, что Монумент построили горожане — обладатели Лицензии строителей. А чтобы исключить многотысячные орды, вытаптывающие Центральный Лес, Кодекс ввёл Лицензию паломников и оградил Монумент защитным полем так же, как оградил Покровом сам город от внешнего мира.

Третью группу — к сожалению, самую многочисленную — составляли авторы развлекательного направления. Писатели, некоторые журналисты, видеоблогеры (вымершая категория). Они сочиняли полноценные художественные произведения, упакованные в псевдодокументальные оболочки. Старший библиотекарь честно признал, что отделить зёрна от плевел не так просто. В каждой истории правда переплеталась с вымыслом, и не осталось ни одно человека, способного подтвердить или опровергнуть эти сочинения.

Первое поколение поняло тщетность попыток добраться до истины и склепало для потомков официальную версию — Кодекс, Монумент и сам Граббис создали люди, когда их вид оказался на пороге исчезновения. Происхождение угрозы выносилось за скобки. Это могла быть и техногенная катастрофа, и ядерная война, и фатальные климатические изменения, но наиболее вероятной первопричиной авторам гипотезы виделся социальный коллапс системы. Человечество погрязло в грехах, сжирающих даже мысли о безоблачном будущем. Единственным выходом оказалось создание закрытых городов по типу Граббиса и полное подчинение граждан беспристрастному Этическому Кодексу. Монумент же — не более чем материальное воплощение величия правосудия.

— Мой мозг переполнен, но я ни на шаг не приблизился к пониманию, — устало проговорил Картер, энергично растирая ладонями лицо. Он посмотрел на Когорта. — А что думаете лично вы?

— Я думаю, вы не найдёте здесь искомых ответов, — честно ответил старший библиотекарь.

Картер удивлённо моргнул.

— И при этом вы потратили на нас уйму времени?

Старший библиотекарь аккуратно и размеренно листал один из дневников с пожелтевшими листами. Он молчал с полминуты, затем заговорил:

— Видите ли, вы пытаетесь выкопать яму на дне океана, если понимаете мою аналогию.

— Не совсем.

— Ладно. — Когорт отложил дневник. — Представьте себе болезнь, поражающую организм. Пускай это будет упомянутая чума, надеюсь, вам знакомо понятие. Так вот, проникнув внутрь, инфекция поражает органы, человека лихорадит, он умирает. Будь вы доктором, что бы попытались сделать в первую очередь — спасти пациента или выведать мотивы чумы?

Картер оторопело уставился на библиотекаря.

— Считаете Монументалистов всего лишь бессознательным заболеванием?

— Смертельным заболеванием! — подчеркнул Когорт. — Любая подпольная секта — это болезнь Граббиса, нашего общего социального организма. В случае с Монументалистами речь идёт о возможном летальном исходе, ибо в их руках оказался самый страшный яд из всех возможных — блокиратор криптоматерии. То, что многие поколения держало в узде нашу порочную сущность, теряет силу. До судного дня Этический Кодекс для сектантов — всего лишь пустой звук. В них проснулось дремлющее животное естество. Они могут творить всё, что пожелают. Теперь вы понимаете, о чём я?

Картер поскрёб переросшую щетину.

— Кажется, да, — задумчиво протянул он. — БК — первопричина, а не производная. С этой точки зрения всё укладывается по полочкам. Но почему они нарекли себя Монументалистами?

Старший библиотекарь пожал плечами.

— Насколько я знаю, речь идёт об одном задержанном. Вашем коллеге коллапсаре.

— Бывшем коллеге, — поправил Картер.

— Разумеется. Не исключено, что он выдумал название с целью сбить вас с толку.

— И никакого отношения к Монументу его секта не имеет?

— Я лишь предполагаю. Но вы снова начинаете рыть яму на дне океана.

Картер невесело усмехнулся. По мнению библиотекаря, они с Берналем более пяти часов вели бессмысленные раскопки, пока остальные коллапсары занимались настоящей работой. Возможно, так и есть.