Твой свет в моей тьме или как тяжела доля вампира! - Ольга Гусейнова

— А ты гораздо сильнее князя и всех в этой комнате, если судить по энергополю. После тебя Радомир, затем Маркус, Руслан ну и остальные в хвосте плетутся.

Закусив губу, с улыбкой посмотрела на него и, встретив его загадочный взгляд, смущенно пожала плечами. Бросив мимолетный взгляд на высокую чету, он спросил, пристально посмотрев на меня.

— А ты хочешь, чтобы я стал князем?

Я даже поперхнулась от такого вопроса.

— Ты что? Даже не шути с этим, я за мир в семье! К тому же представь, какая у них тяжелая семейная жизнь. Ни дня отдыха. Вокруг скандалы, интриги, расследования и море чужих и своих проблем. Кому это надо!!! Нет, я за мир во всем мире! И за лишний раз полежать в твоих горячих объятиях на широкой кровати. А им явно кто-нибудь всегда мешает. Как он еще не поседел, твой смазливый кузен?

Закончив свой монолог, почувствовала как трясется от смеха мой муженек, а переведя взгляд на остальных поняла, что нас все СЛЫШАЛИ! Ой-ой-ой, что будет-то! Сабрина рассмеялась звонким журчащим смехом, а Радомир просто сидел и криво ухмылялся, глядя на меня.

— Я приятно удивлен, что моя новая сестра считает меня хм… симпатичным. И так точно описала наши с Сабриной трудности правления. Я бы с удовольствием передал бы права князя Вашему супругу, Злата.

Видно заметив, что от этой перспективы у меня глаза на лоб полезли, он расхохотался. Закончив веселиться, резко сменил тему и уже серьезно спросил.

— Как ты определила наш уровень силы и возможности? И еще мне интересны критерии их оценки.

От такого перехода на минуту впала в задумчивость, пытаясь правильно сформулировать ответ.

— Я вижу биополя людей! Ой, простите и нелюдей тоже, как выяснилось. Цветовая гамма у вас практически совпадает, только у мужчин темнота в сердцевине, а у женщин она идет каймой. У Ярослава она очень яркая, как темная часть, так и светлая. У Вас, Радомир, тоже очень яркая, по большей части, благодаря Сабрине. Она — неисчерпаемый источник Вашей энергии. Ее поле такое ослепительно чистое, аж глаза слепит. И она очень много Вам своих сил отдает, я это отчетливо вижу.

По мере того как я говорила, у присутствующих все больше мрачнели и вытягивались лица. В тот момент, когда я затронула Сабрину, показалось, что Радомир весь напрягся, и в комнате повисла немая угроза, исходящая от него, но мне почему-то казалось не направленная именно на меня. Поэтому продолжила.

— А критерии оценки… ну я сделала немного поверхностный вывод, но вряд ли ошиблась. Это интенсивность цвета, яркость и количество вспышек, размеры самого поля и еще пара показателей. Да и тьма у вас всех разная!

Маркус, задумчиво смотря на меня, хрипло выдавил.

— И как много ее в нас?

Судя по его странному и пугающему взгляду, вопрос не был риторическим. Я обвела взглядом гостиную и заметила некоторые перемещения. Крис стоял рядом с венценосной парой, Маркус — в паре метров от нас, а остальные — полукругом, и все с тревогой ждали ответа. Словно я им приговор выношу. Стало не по себе и я крепче вцепилась в Ярослава, который почувствовав мою неуверенность, прижал рукой к своему телу. Так спокойнее, и я смогла продолжить.

— В тебе, Маркус, много, и времени мало, но у меня появилась одна идея, которую я тебе потом озвучу.

После этих слов Ярослав с такой силой сжал меня в руках, что затрещали ребра. Задрав голову, успокоила разгневанного мужчину преданным взгдядом. Хозяйская собака, ей-ей, был бы хвост и им бы поработала. Да что же это за ревность-то такая!?

— После того, как с тобой посоветуюсь, конечно! — заявила как само-собой разумеющееся, неудержавшись добавила: — А ты что подумал?

Хватка ослабла и его хмурый взгляд просветлел, морщинка на лбу разгладилась. Уууу, какой собственник. Так, надо всегда помнить, что у меня под боком вампир а ля Отелло, и закончить как Дездемона не хочется. Вот влипла-то!

— У вас у всех пока нормально, кроме Кристофера.

Маркус медленно обернулся в его сторону, и я почувствовала, как тело Ярослава сильно напряглось словно перед прыжком. Нервно сглотнула слюну, отдающую горечью страха и отчаянно выдала:

— Судя по тому, что его поле отливает чернильной темнотой, его грань осталась позади!

Дальше начался хаос. Крис резко шагул к Сабрине и, выдернув ее из кресла, прижал к себе одной рукой, а второй — крепко держал за подбородок. Все застыли, но я не сомневалась — каждый в эту секунду просчитывает варианты. Как только началась эта катавасия, мою персону резко задвинул к себе за спину Ярослав, тут же рядом с нами возникли Руслан с Михаэлем. Когда только успели??? Маркус, Раф и Радомир неподвижной стеной, готовой сорваться в любую секунду, стояли полукругом напротив Криса и Сабрины. Ее лицо напоминало восковую маску ужаса и боли. Посмотрев на Радомира, не смогла сдержать лавину испуганных мурашек, которые в ужасе мигрировали в пятки. Ощериное лицо зверя, который всеми силами пытается удержать в себе ярость и иступленное бешенство и не броситься прямо сейчас. Крис это тоже видел, он не отрывая черных глаз от трех мужчин, которые следили за каждым его движением, прорычал, сильнее накручивая на кулак серебристые волосы Сабрины, от чего ее голова все больше и больше отклонялась назад.

— Ненавижу тебя, князь, и эту высокомерную тварь тоже ненавижу. Я просил ее спасти меня, она только гневно фыркнула. А ведь это ей ничего не стоило, полюбить сразу двоих, разделить свой свет на троих!!! Бессердечная высокомерная сука! Ненавижу вас обоих. А теперь еще и эта полукровка. Выкормыш глупца Люциана. Даже какую-то человечишку удержать не смог, голову потерял. Убогий вампиришка. Запомни человечка, я таким никогда не стану и постараюсь навестить тебя как-нибудь.

Закончив свою речь и заметив неуловимое движение в его сторону Радомира, он резко отбросил в сторону мужчин Сабрину, и растворился в облаке теней.

— Тварь, тварь, тварь! — Рафаэль шипел и размахивал руками на месте, где уже перестала клубиться тень и легким дымком рассосалась в пространстве.

Сабрина сломленной куклой, без чувств висела на руках у мужа, который в этот момент напоминал голодного питона на кроличьей ферме. Я рванулась к ним, но меня удержал Ярослав и бешенный взгляд чуть не потерявшего свою душу Радомира. По щеке потекли непрошенные слезы и я, глядя ему в глаза, прошептала.

— Простите, это я виновата в произошедшем. Надо было наедине Ярославу рассказать, но я забылась, не оценила опасность, ведь было так любопытно узнать — права или нет. Вот и поплатилась. Уткнулась в грудь любимого и сквозь тихие всхлипывания, продолжала шептать. — Простите! Простите!