Картель - Владимир Колычев

Василиса напряженно задумалась.

– Я не понял, девочка, ты что, сказать это кому-то хочешь? – вскинул брови Аркан.

– Нет! – пугливо мотнула головой Василиса.

– Вкусное у тебя жаркое, – сказал Егор, чтобы снять остроту момента. – Кто научил готовить, мама?

– Ольга учила.

– Кто такая Ольга?

– Няня моя.

– Так ты с ней живешь?

– Нет, ее убили.

– Убили?

– Да, в тюрьме. Она меня вместе со своим дружком похитила. Ее посадили, а дружок сбежал…

– Посадили, а потом убили?

– Да, дружок ее и убил…

Аркан выразительно посмотрел на Егора:

– Ты хоть что-нибудь понимаешь?

– Понимаю. Няня у Василисы подставная была. И мне надувную куклу подсунули… Может, и у тебя дома подставная работает?

– У меня дома? – озадачился Костя. – Ну, может быть…

– Тебя одна такая надувная чуть не грохнула.

– Ну да, Марина… Ничего, разгребемся. И с Алладином…

Егор сложил губы трубочкой, взглядом показав на Василису, не для ее ушей эти разговоры. Костя все понял и замолк. Снова наполнил бокалы.

– А жаркое ты кому готовила? – спросил Егор.

– Ну-у…

– Пойми, у твоего отца были враги, и у них длинные руки. Твоя няня и ее дружок – это всего лишь руки, а есть еще туловище. И другие руки… Туловище мы укоротили, а руки могли остаться… С кем ты здесь живешь?

– Ни с кем.

– Ты хочешь попасть в плохие руки?

– Дядя Севастьян – это хорошие руки.

– Дядя Севастьян? Кто такой дядя Севастьян?

– Он следователь.

– Кто?! – встрепенулся Аркан.

– Следователь! – почуяв его страх, язвительно улыбнулась Василиса.

– И где он?

– Сейчас будет.

И точно, в дверь вдруг позвонили, и Василиса пулей вылетела в холл. Егор попытался ее удержать, но было уже поздно.

В комнату вошел высокий статный мужчина, слегка подпорченный временем и пивным брюшком. Черные жесткие волосы, широкий, прорезанный глубокой морщиной лоб, проницательный взгляд карих глаз, искривленный нос, суровые губы, тяжелый широкий подбородок.

Да, взгляд у него ментовский, так что ксиву можно и не спрашивать. И «мочить» его не надо, хотя и в обороне отсиживаться Егор не собирался.

Глава 21

Слоновий лоб, ястребиный нос, волчий взгляд, лисий оскал… Крепкого сложения мужчина, мощный изнутри, агрессия в нем и угроза. И совсем непонятно, откуда он взялся и зачем Василиса впустила его в дом. А за ним еще какой-то тип, такой же внушительной внешности. Этот спокоен внешне, но внутри напряжена сжатая пружина.

– Ты кто такой? – жестко спросил мужчина с ястребиным носом.

– Дядя Севастьян это! Я же вам говорила, дядя Егор! – Василиса встала между ним и Севастьяном.

– Дядя Егор?.. Егор Мелихов?

Севастьян слышал про этого человека, но почему-то думал, что брат Павла Мелихова отбывает срок.

– Ну, я-то Егор Мелихов! А вот кто ты такой?

– Следователь я… Следователь Глушков… Я слышал, вы, Егор Валерьевич, срок отбывали.

– Отбывали. А теперь вот освободился. Тебе справку об освобождении показать?

– Было бы неплохо.

– А кто ты такой? Что ты здесь делаешь?

– Василисе угрожает опасность, она у меня под присмотром…

– Какая опасность? Нет никакой опасности! Ты все это придумал, следователь! Что, молоденькая девочка приглянулась? А может, ты на эту хату мылишься? Классная квартира у моего брата, да? Тоже такую хочешь? Поэтому сиротку и пригрел, да?

– А с чего ты взял, что Василиса сирота?

– О! Следак жало вытащил! Слышал, Костя, меня жалом лизнули? – засмеялся Мелихов.

– Костя?

Севастьян только что вернулся от Шепенкова. В разговоре с ним снова прозвучало имя Арканова Константина Андреевича. Надо было попросить у Игоря фотографию этого деятеля… Может, тогда Севастьян смог бы узнать человека, стоящего за спиной у Мелихова.

– А что такое? – нахмурился этот человек, подозрительно сощурив глаза.

– Да нет, ничего… Просто показалось…

– Ты это, от разговора не уходи! – снова насел на Севастьяна Мелихов. – Чего это ты на Василису мылишься?

– На сироту?

– Почему на сироту?

– Ну, ты же сказал, что на сироту… Я так понимаю, ты что-то знаешь про своего брата.

– Знает, – кивнула Василиса. – Он сказал, что папу убили.

Мелихов в легком замешательстве взглянул на нее, но вот его губы растянулись в принужденной улыбке:

– Ну, может, и знаю что-то…

Он вдруг направился двери. Севастьян успел понять, что его берут в клещи, но сделать ничего не мог. Оружия при нем нет, а рукопашный бой – не самая сильная его сторона. Тем более ему противостояли два взрослых и физически сильных мужика.

– Ты проходи, Сева. Выпьем за знакомство. – Мелихов пальцами коснулся его локтя, легонько подтолкнув в сторону кухни. – Проходи, садись. – Он по-хозяйски достал из шкафа чистую тарелку, поставил ее на стол. При этом одним глазом смотрел на него, а другим – на Василису, которую также увлек на кухню. Похоже, боялся оставлять девчонку без присмотра. – Племянница для тебя старалась, готовила. Я смотрю, ты запудрил ей мозги… Если я узнаю, что у тебя с ней… я тебя грохну, не посмотрю, что ты следователь.

– Не узнаешь. Если не соврут.

– А кто может соврать? – наполняя чистый бокал, спросил Мелихов.

От внутреннего напряжения у него на шее вздулась вена… В принципе, можно было бы вырубить его точным ударом в «адамово яблоко», но как быть с Костей, который не сводил с Севастьяна глаз? Этот тип отслеживал каждое его движение.

– Ну, ты же сам себе придумал.

– Мне уже тридцать шесть, и у меня срок за плечами. Поверь, я много в этой жизни чего видел…

– И много чего знаешь, – подсказал Севастьян.

– И много чего знаю, – кивнул Мелихов и поднес к нему свой бокал.

Севастьян давно уже решил не пить в присутствии Василисы, но сейчас можно было сделать исключение. Во-первых, выпить захотелось. А во-вторых, надо было расслабить и Мелихова, и его бдительность… Но в то же время алкоголь мог сыграть с Севастьяном злую шутку. Нехорошая ситуация. Что с выпивкой нехорошая, что без нее. И хуже всего, что заложником этой ситуации стала Василиса. Неизвестно, что у Егора Мелихова на уме, может, именно он и убил ее отца, чтобы завладеть правами на его имущество.

Севастьян выпил, неторопливо выдохнул горечь, сунул в рот кусочек хлеба.

– И то, что Павла Мелихова убили, знаешь?

– Опять ты свое ментовское жало показал? – скривился Мелихов.

– Вот только грубить не надо, – покачал головой Севастьян.

– Я тебе не грублю, начальник. Просто настроение дурное… Да, я знаю, кто убил моего брата.

Егор тяжело глянул на Севастьяна, медленно поднялся и взял Василису за руку. Севастьян вскочил со своего места, но Костя перегородил ему путь. Оборонительную стойку он не принимал, но к удару был готов. И к контратаке.

Севастьян решил не связываться с ним. Намечался серьезный разговор, который мог открыть глаза на многие обстоятельства, поэтому лучше набраться терпения.

– Да ты не бойся, начальник, – ухмыльнулся Егор. – Василиса телевизор посмотрит, чтобы взрослым дядям не мешать. Да, Василиса?

В драку с Костей Севастьян не полез, но за Мелиховым пошел. И ничего не сказал, когда тот выдернул из сети базовое гнездо телефонного аппарата. Василису Егор оставил в каминном зале, а сам вместе с Севастьяном вернулся на кухню.

– Знаешь такое правило, начальник? – смахнув со стола бутылку, с угрожающей вибрацией в голосе сказал он. – Никогда не задавай вопросов, ответ на которые может поставить тебя к стенке. А ты задал этот вопрос. И я дал тебе на него ответ. Да, я знаю, кто убил моего брата… Что дальше?

Признаться, Севастьяну стало не по себе, но он постарался держать себя в руках.

– Где труп твоего брата?

– Не знаю, – пристально глядя на Севастьяна, покачал головой Мелихов. – Я своего брата не убивал.

– А кто это сделал?

– Человек, который хотел убить и меня. Хочешь знать, что я с ним сделал? Я его убил… Вот скажи, а как теперь с тобой быть? Отпустить? Так ты меня сдашь своим же. Убить?.. – Мелихов осушил свой бокал и поморщился – не столько от спиртового духа, сколько от напряженного раздумья. – Что ты знаешь про это дело? – спросил он, искоса глянув на Севастьяна.

– Про какое дело?

– Ну, ты же говоришь, что Василисе опасность угрожает. От кого?

Севастьян не должен был говорить об этом, но ведь тогда и Мелихов перестанет открывать свои карты… О том, что его могут убить, Севастьян не хотел думать. Хотя эта перспектива представлялась вполне реальной.

– Ну, есть такой Тимофей Козинцев.

– Его уже нет.

– Знаю. Его труп нашли… Плохо спрятали труп, – и Севастьян взглянул на Мелихова так, будто упрекал в этом его.

– Я бы спрятал хорошо.

– Ты его убил?

– Да. Исключительно в целях самозащиты. А труп должны были вывезти его подельники. Значит, плохо спрятали труп… А организация вроде серьезная, – ухмыльнулся Мелихов.