Зарождение легенды - Елена Ивчер

Я её слышала, но не понимала, о чем идёт речь. Поэтому перестала прислушиваться. Джейкоб странно взглянул на меня и взял меня за талию, приобняв. Джаспер прислушивался ко мне, я чувствовала его пристальное внимание к моему самочувствию. Весь путь до стоянки машин мы прошли молча. Джейкоб и Элис поддерживали меня. Я из последних сил держалась, чтобы не сорваться. Несколько раз подносила руку к горлу, как-будто это могло помочь! Мы почти дошли до машины, вдруг я почувствовала аромат Эдварда. Я не смогла идти дальше. Аромат был свежим, не старым, немного измененным, но точно принадлежал Эдварду. Как такое может быть? Неужели свершилось чудо: мой любимый, мой смысл жизни спасен! Я рванула к машине, но мои телохранители удержали меня. Джаспер задействовал свой дар в полную силу, на меня хлынули волны спокойствия. Элис просто держала, а Джейкоб успокаивал:

- Белла, держи себя в руках. В машине, в холодильнике есть кровь. Потерпи!

Я отмахнулась от его слов, мне теперь было не до крови:

- Причем здесь кровь, пахнет Эдвардом! Пустите меня, мне нужно в машину. Этого не может быть!

Меня отпустили, я бросилась к машине и, открыв дверцу, прыгнула в объятья мужа.

Я прижалась носом к нему, я боялась поднять на него глаза, я не могла надышаться его запахом. Моя душа почти исцелилась, острая, жгучая боль прошла, осталась ноющая боль раскаяния. Я поняла, что все равно, расплата должна наступить. Я опять принесу себя в жертву, пусть мой любимый живет, заботится о дочке, вся вина на мне, вина перед стаей.

Я не замечала дороги, все мое существо пело от радости, что Эдвард жив. Он тоже не отпускал меня из своих объятий. Машина остановилась, Эдвард попросил меня:

- Белла, давай выйдем. Нам в дом нельзя, там Ренесми и Кэтрин. Мы поживем в лесу, пока ты не восстановишься.

Голос любимого перестал быть серебряным, в нем появилась охриплость, но все равно, был притягательным для меня. Мы вышли, Джейкоб остался с нами, Элис и Джаспер уехали.

Глава 14.

Прощение.

Я отстранилась от мужа и, увидев его внимательные глаза, поняла, что должна рассказать ему всё. Все, что со мной случилось. Я начала говорить:

- Эдвард, я должна рассказать...

Эд меня перебил:

- Не сейчас. Сначала поешь, потом расскажешь.

Джейкоб достал из сумки пакет с кровью и протянул мне. Я, не смея поднять глаза на него, взяла пакет и, отвернувшись, выпила его весь. Эдвард протянул мне ещё один. Я взяла и его. Огонь внутри ослаб. Джейкоб усмехнулся и проворчал:

- Да, сними ты эти очки. Мы знаем, чем ты питалась. Не бойся, я стае не расскажу. Нет у меня связи с ними. Отойдите, я превращусь.

Я, влекомая Эдвардом подальше от Джейкоба, с интересом смотрела на друга. Он, как всегда, заботился обо мне. Я увидела, как Джейкоб превратился в огромного гризли. Медведь заревел, и Эдвард перевёл:

- Джейкоб зовет на охоту, спрашивает, чего стоим.

Мы помчались в горы. Медведь, хоть и казался неуклюжим, прекрасно за нами поспевал. Насытившись, мы повернули к дому, но остановились у подножия скалы. Там я увидела домик. Он пропах Джаспером, были запахи Джейкоба и Эдварда. Но запах Эдварда немного отличался. Я опять принюхалась, насторожилась. Голос Джейкоба отвлек меня:

- Не принюхивайся, это запах Эдварда. Мы тут помогали ему восстанавливаться после кошмара. Он был далеко не в лучшей форме. Почти, как ты сейчас. Про тебя тоже не скажешь, что ты пахнешь, как обычно. Какой-то запашок появился. Не подскажешь?

Эдвард зарычал на Джейкоба. Наш друг в шутливом ужасе отскочил, оправдываясь:

- Что уже и пошутить нельзя! Ладно, оставайтесь тут вдвоем. Я передам Ренесми от вас приветы. Затем не теряйте, я отправлюсь в дальнейшее свое путешествие по миру магии. Мне ещё научиться летать нужно. Прошу не нападать на ягуара, Сет может появиться в новом облике. Хотя, зная Сета, скорее прилетит беркут-переросток, чем прибежит ягуар!

Джейкоб убежал. Я только сейчас обратила внимание, что одежда на нем не разорвалась при превращении. Как много произошло, за время моего отсутствия! Что же, нам предстоит многое рассказать друг другу.

Я осмотрела домик. Маленький, но хороший. Эдвард пояснил, почему запах Джаспера преобладает. Я присела на бревно возле домика и позвала мужа. Он быстро подошёл ко мне и сел рядом. Я собралась и, глядя ему в глаза, попросила:

- Прости меня за все. Я не в силах все рассказать тебе, я покажу.

Я сняла с себя щит и взяла за руки мужа. Вспомнила все, что со мной произошло у Вольтури. Картинки с образами мелькали в бешеном ритме, я боялась остановиться, т.к. потом не найду в себе сил для продолжения. Не остановил меня и бешеный рык ревности, раза два-три вырвавшийся у Эдварда. Когда все окончилось, я открыла глаза и, ожидая гнева, посмотрела на мужа. Он изо всех сил старался остаться на месте. Но молчал. Потом обнял меня и прошептал:

- Не надо, не вини себя. Все закончилось, мы живы. Ты со мной.

Потом отстранился и, глядя мне в глаза, с восхищением продолжил:

- А ты - молодец! Обошлась минимумом жертв. Я бы так не смог: питаться - не убивая. И, знаешь, ты у меня опасная штучка! Хорошо, что ты расквиталась с Феликсом. У меня бы он умирал медленно, осознавая, что умирает.

Он горько усмехнулся. Я, сидя в его объятьях, еще не могла успокоиться. Эдвард, похоже, тоже был не спокоен. Так мы просидели довольно долго. Потом я, чтобы отвлечься, спросила:

- А как тебе удалось спастись?

Эдвард с неохотой отстранился от меня и начал рассказывать:

- Смотря от чего. По твоим воспоминаниям - мне оторвали голову. А на самом деле - всего лишь конечности и заперли в сейф. Меня спасли Джейкоб, Элис, Джаспер и Ренесми. Джейкоб нашел и привез в Форкс то, что от меня осталось. Элис предвидела, что дом сожгут, и поторопила Джейка. Она организовала нашу доставку. Ренесми приснился сон, как Джейкоб своей кровью соединяет части тела, затем кормит меня кровью животных. Джаспер помог Джейкобу контролировать меня. Они продержали меня здесь, пока Элис не сообщила, что вы вместе летите домой. Я не все помню. Отчетливо стал осознавать, где я и кто я, наверное, на третий день. Я все вспомнил. До этого случались провалы в памяти. Я чувствовал себя, как больной человек. Так плохо, мне давно не было. Удручало то, что никто не знал, где ты. Я очень за тебя беспокоился. Мне тебя не хватало, я, по словам Джаспера, даже предложил сжечь себя, если они скажут, что тебя нет в живых.

Слушая его, я не понимала, что же всё-таки с нами случилось. Поэтому, я спросила:

- Эд, прости, что заставляю вернуться к неприятным воспоминаниям. Что же с нами произошло?

Эдвард смотрел на меня непонимающим взглядом. Тихо произнес:

- Ты что-то не так поняла. Голова была на месте, руки, ноги - да, оторвали, кинув остальное в сейф. Я без крови долго не мог восстановиться. Были жуткие провалы в памяти и сознании.

Я поднесла руку к своей голове и, закрыв глаза, восстановила ту страшную картину, где уничтожают моего любимого. Она была очень четкой. Я ничего не понимала. Эдвард, видя, что мне тяжело сопоставить его рассказ и свои воспоминания, предположил:

- А, может быть, они воздействовали на память. Ведь я тоже не все помню. У меня просто провал в памяти.

Я приняла эту версию случившегося. Оставив этот вопрос, я задумалась над другим: я все больше и больше осознавала, как дороги мы друг другу. Я отбросила мысль о самопожертвовании. Раз Джейкоб и Сет потеряли связь со стаей, то скрыть нарушение договора будет проще. Мы просто исчезнем и больше никогда не возвратимся в Форкс.

Размышляя над всей ситуацией в целом, я пришла к выводу, что нам придётся скрываться ещё и от Вольтури. Если они узнают, что мы все живы, да еще и увеличили свои возможности, они никогда не прекратят надеяться на то, что кто-нибудь из нас присоединиться к ним. Да и не простят они нам, что мы показали свою силу. Нам остается сбежать и найти убежище на пару-тройку столетий, чтобы никто не беспокоил.

Все это я расскажу потом на семейном совете, когда буду в состоянии полностью контролировать себя. А сейчас, нужно поверить в то, что мы вместе. Я встала и, взяв мужа за руку, повела его в домик. Мне нужно было забыть похотливые руки и губы Феликса, мне нужен был Эдвард.

Эдвард тоже почувствовал, что нужен мне. Сегодня он не стал обращаться со мной нежно и трепетно, мне этого и не надо было. Он предъявил свои права на меня и заставил забыть насильника.

- Ты только моя, - сказал он тихо мне, и уже не было между нами ничего, везде чувствовалось его тело, сильное и нежное, безжалостное и трепетное. Погода вторила его неистовому натиску. Налетела гроза. Небеса разверзлись, гром ревел, и ветер, как стон, шелестел в пространстве. Плакали деревья, ветер выл в скалах, стонала моя душа, истосковавшаяся по мужу. Я прижалась к нему, и лежали мы долго, так тесно друг к другу, что ни оставалось между нами места ни для страха, ни для несчастья. Ибо мир все равно прекрасен, даже тогда, когда все печально.