Невинная (СИ) - Савино Ли

-Грехи отца будут наказаны сыновьям. Или дочь в данном случае. Грехи отца, Кора.

Он провел рукой по ее щеке, и она дернулась. Эхо ярости и новой ужасной, ужасной печали билось в ее груди. У нее никогда не было шанса с Маркусом, не так ли? Когда он смотрел на нее, он всегда видел ее как ее мать.

Эта мысль вызвала у нее рвоту. Потому что это означало, что все это действительно было фарсом.

Как ему это удалось? Целуя и трогая ее все эти месяцы? Держать ее за руку и смотреть ей в глаза, когда она носила лицо матери, которое он так презирал?

Она закрыла глаза. Это был не Маркус. Маркус, которого она знала, мертв. Или, что еще хуже, его никогда не существовало. Она не могла апеллировать к человечности этого человека. Его не было.

-Ты сказал, что позаботишься обо мне.

-Я буду. Я позабочусь о тебе. Подчинись воротнику, Кора.

Это было бесполезно. Ей нужно было ожесточиться, как и ему. Собрав свои запасы, она плюнула:

-Иди к черту.

-Я вижу, тебе нужно больше времени, чтобы обдумать свое затруднительное положение. Я вернусь, когда ты будешь готова занять свое место.

Он был почти у двери, когда Кора крикнула:

-Подожди! Мне жаль. Пожалуйста.

Даже она могла слышать отчаяние в собственном голосе.

- Я… я хочу пить. И мне нужно в ванную.

Она закрыла глаза. Неважно. Это просто слова. Слова ничего не значили. И если унижение означало, что она могла освободиться от привязанности обнаженной, распластанной к кровати, то, конечно, она могла пережить небольшое унижение.

Потому что это было ключевое слово - выжить.

Она была достаточно сильной, чтобы пережить все, через что ей пришлось пройти. Годы изоляции. Наказания. Эмоциональная манипуляция.

Она выжила и стала сильнее.

Но Маркус.

Сможет ли она пережить Маркуса?

Дрожь прошла по ее спине, даже когда она заставила себя взглянуть на него и встретиться взглядом, когда он в ответ посмотрел на нее.

-Ненавижу тебя.

Она выскочила, но на этот раз он не отступил, а только усмехнулся.

Было так неправильно слышать тот же звук, который она раньше обожала, теперь, здесь, в этих ужасных обстоятельствах, когда он поднял ей волосы и закрепил ошейник на ее шее.

-Я сделал это специально для тебя.

Держа ее глаза, он нацепил цепочку и дернул. Жар опалил щеки Коры. За ним следует террор. Ей нужно было выбраться отсюда. Он просто надел на нее ошейник. Ни один здравомыслящий человек этого бы не сделал. Он убивал людей.

Она не могла выдержать здесь ни секунды. Ей надо бежать.

Он развязал ей запястья.

Спокойно, - прошептала она себе. Буть умной. Подумай об этом.

Но ее сердцебиение билось, как кролик, которого преследует хищник.

Беги.

Маркус подошел к изголовью кровати, цепочка, привязанная к ошейнику на ее шее, звенела на ходу. Не похоже, чтобы он держал ее лучше всех. Он даже не смотрел на нее, развязав ей лодыжки.

Беги!

В ту секунду, когда он отвязал ее левую лодыжку, она вырвалась с кровати и рванулась к двери.

Беги!

Только для того, чтобы ее болезненно дернули назад за воротник на шее. Она задохнулась, когда ее свалило с ног на задницу. Кашляя и задыхаясь, ее руки летели к воротнику.

- Ай-яй-я-яй, - Маркус обошел ее, спокойно помахивая пальцем. Он даже поводка не держал. Он обмотал его вокруг изголовья, и именно поэтому ее так безжалостно дернули назад.

-Ты действительно хочешь, чтобы тебя снова привязали к кровати, не так ли? Думаю, мы попробуем это снова позже.

-Нет нет! Я буду в порядке! Обещаю.

Это был бой или бегство - импульс был слишком сильным, и она знала, что с Маркусом ей не справиться. Но какая-то обезьянья часть ее мозга думала, что, если бы она была развязана, она успела бы добраться до двери…

-Нет!,- она закричала, когда Маркус схватил ее за запястье и толкнул обратно на кровать, приземлившись на нее своим телом.

Она пыталась толкнуть его, но это было бесполезно. Он был вдвое больше ее и прежде, чем она это осознала, привязал ее воротник к изголовью кровати так, что она задушила бы ее, если бы она не лежала неподвижно.

- Осторожно, - пробормотал он,- Не хочу повредить эту красивую шею.

На этот раз он нашел время, чтобы вытащить настоящие, тяжелые кожаные наручники для ее запястий и ступней. Вскоре он связал ей запястья. О боги, нет. Она сильно закусила губу, сдерживая слезы, в то время как он провел мгновение, поглаживая красные линии на ее коже от ее борьбы с шарфами. Нет, он не увидит, как она плачет.

Она цеплялась за гнев и пыталась разжечь его снова. Как огонь. Как щит. Она пыталась выплеснуть из глаз каждую каплю ненависти и пнула, когда он схватил ее за лодыжки. Но это было бесполезно.

Через пять минут ее снова распластали, на этот раз более надежно, чем раньше, привязали к кровати.

-Мы попробуем еще раз через час. Ты научишься играть по правилам, девочка. Так или иначе.

Она издала яростное ворчание, глядя на Маркуса.

Он только снова усмехнулся, когда вышел из комнаты.

Ее голова прояснилась долгие минуты, но, наконец, она заставила дыхание выровняться. Как раньше, когда мама запирала ее в подвале.

Она справится с этим. Она пережила одно унижение за другим со своей матерью, не так ли? А все потому, что она смогла вкусить свою будущую свободу. Она жила в этом воображаемом будущем и позволяла ему питать себя годами.

Это была очередная кратковременная неудача. Но ей удалось бы сбежать от этого ублюдка - и не пытаясь убежать от него в первый же момент, когда она была свободна. Это было глупо. Нет, это потребует хитрости и планирования, а может быть, даже - она ​​с трудом сглотнула - может даже потребоваться подыгрывать маленьким больным извращенным играм Маркуса.

Нет, в следующий раз она не сбежит. Она была бы той милой маленькой испуганной девушкой, которую он ожидал. А потом, когда подойдёт время, она сбежит из города и в конце концов заставит Маркуса Убели пожалеть о том дне, когда он вообще когда-либо думал заманить ее в ловушку.

ГЛАВА 12

Час спустя Маркус снова сидел на краю кровати, протягивая стакан воды с соломинкой. Он уже отвел Кору в туалет, а затем снова прикрепил ее воротник к изголовью кровати. Он был готов к тому, что она сделает еще один пробег, но она просто следовала его инструкциям, склонив голову.

Она была более сдержанной, чем во время его последнего визита. Он не знал, почему был разочарован тем, что не увидел огня в ее глазах. От этого его член становился твердым каждый раз, когда она отвечала своим умным ртом. И еще больше настроен заставить ее подчиниться.

Она жадно посасывала соломинку.

-Не слишком быстро, иначе у тебя начнутся судороги.

Она посмотрела на него. Ах, вот оно что. Он не потрудился скрыть ухмылку. Он никогда не представлял, как сильно он хотел бы, чтобы она была беспомощной, полностью зависимой от него.

Обычно женщины были не более чем средством снятия стресса. Полезно для удовольствия на ночь, но редко возвращается для повторного выступления. Если да, то только потому, что они были удобны и знали счет. Ему не нужны были хлопоты или возможная точка давления, которую враги могли использовать против него. Он не стал бы повторять ошибок своего отца.

Но Кора была совсем другой. И он все еще не понимал, что он думает по этому поводу.

-Осторожно, - пробормотал он, когда она подавилась водой. Его желудок сжался, когда она кашляла и хватала ртом воздух, наконец восстанавливая дыхание.

Все его тело было настроено, готовое повернуть ее и ударить по спине. Что за хрень? Он должен получать удовольствие от того, как она борется, как глаза слезятся.

Вместо этого, с облегчением, он осторожно вытер ей рот и помог ей сесть, чтобы выпить остаток. Она застыла, но позволила ему справиться с ней. Ощущение ее теплого гибкого тела в его руках сделало его эрекцию болезненной. Ему пришлось воспользоваться моментом, чтобы взять себя в руки, под видом отставившего стакана с водой.