Легенда о Рэндидли Гостхаунде - Puddles

Она оглянулась на него, ее темно-зеленые глаза были наполнены искренним теплом и сочувствием. Его сердцебиение участилось, даже несмотря на то, что Пустота, текущая по его венам, становилась все более плотной. Его Ядро Пустоты сильно отреагировало на слова Невеи, но Рэндидли просто почувствовал… сбит с толку.

Значимость медленно проникала через окна и двери, просачивалась сквозь половицы и неуклонно пробиралась через вентиляционные отверстия. Столько всего крутилось в воздухе, угрожая своей силой исказить затянутый хвостом Ритуал Пустоты Рэндидли.

Я больше… сила, чем человек…? А насчет Вуаллы…

— Я… — Рэндидли облизал губы. Внезапно он очень хорошо осознал, что благодаря недавним воспоминаниям он потерял свое человеческое тело и превратился во что-то… другое. Но опять же, Невея говорил не об этом; когда он столкнулся с ее обвинением напрямую, он не мог утверждать, что это было только недавнее развитие.

Даже с самого начала своего пребывания в Нексусе Рэндидли никогда особо не желал человеческих удобств, которые терзали сердца других. Все свои богатства от создания Харона он не особо считал; только дух Харона, меч и щит, которые позволят им процветать в будущем, заслужил его время и пристальное внимание. Возможно, какая-то часть его все еще была тем студентом-инженером, которого занесло в Подземелье и случайно посадил ягоды в Безопасной зоне. Он просто любил строить что-то стоящее.

Невея снова заговорила. «Вещи, которых вы хотите достичь, огромны. Я просто хочу указать… возможно, вы постепенно становитесь больше силой, способной осуществить желаемое изменение, чем человеком, который надеется на это. Это не обязательно плохо… потому что масштабы того, что вы хотите, не могут быть поняты обычными средствами. Просто знайте. И будьте осторожны, хорошо? Мне было бы очень грустно, если бы мой младший брат зашел так далеко, чтобы полностью пожертвовать собой, чтобы защитить других».

«Кто-то должен это сделать, Невеа», — мгновенно ответил Рэндидли.

Невея одарила его грустной улыбкой. — Но нет никаких причин, по которым это должен быть ты, верно?

Выражение лица Рэндидли снова изменилось между сотней различных молниеносных эмоций. Кипящий гнев, который Невея так негативно поднял на его отношения с Вуаллой. Торжественное размышление о том, была ли она права. Дрожь от очень реального страха, что он уходит все дальше и дальше от того, кем он был до прихода Системы.

Но самой сильной эмоцией было… принятие. Или, скорее, это была твердая уверенность в том, что Невея был неправ; возможно, раньше это не обязательно должен был быть он, но с его странными взаимодействиями с существом у основания шахты, его обостряющими изображениями и его постоянно усиливающимся Ядром Пустоты…

Взгляд Рэндидли стал твердым. Если мне действительно нужно стать большей силой, чем человеком… если легенда о гончей-призраке – более сильное оружие для удара по Нексусу, чем Рэндидли-человек… пусть будет так. Все, что нужно.

Рассеянно, Рэндидли был ошеломлен тем, что окружающие посетители не заметили, что с Пустотой в комнате что-то не так. Они продолжали есть, совершенно не обращая внимания на водоворот значимости, пронесшийся сквозь них. Весь этот мощный смысл начал течь в тело Рэндидли, внедряясь в его существо.

Невея села напротив него и, вероятно, поняла, что означают изменения в его выражении и почему Пустота вдруг так взволновалась, но ничего не сказала. Вероятно, она знала, что уже сказала свое слово; дальнейшие аргументы не помогут. Через несколько секунд Тодд радостно вернулся к столу и плюхнулся на свое место.

Невея машинально повернула голову и коротко улыбнулась мальчику. — Итак, что на десерт?

Через несколько фруктовых пирогов и крем-брюле трио покинуло ресторан. Когда они спустились на лифте с верхнего этажа здания и вышли на улицу, Тодд остановился и указал вверх. «Что, черт возьми, за дерьмовые каракули…?»

Случайно взглянул вверх. Небо было заполнено кусками, плавающими, извивающимися, сбивающими обломки. Ветки и металлолом, выброшенные крышки мусорных баков и пустые коробки из-под яиц, сотни мелких предметов неуклюже парили над уровнем улицы, вызывая неодобрительные взгляды рабочих на улицах, которые, вероятно, решили, что это какая-то шутка ребят из Академии Харон.

Но, конечно, это была не шутка. Это была одна коллективная и очень искренняя попытка улучшить моховыми духами Харона.

Невеа приподнял бровь, и Рэндидли мог только беспомощно пожать плечами. “Может быть… кто-то тренируется для недо-Аукциона?”

БА-Альфа зажужжал, сидя на своем месте отдыха и испытывая приятное чувство, когда его тысячи крохотных шестеренок сцепляются зубьями друг с другом без малейшего права на ошибку. Это было совершенное творение, находящееся в постоянном движении. “Отчет.”

БА-Бета поклонился, приняв гуманоидную форму, присущую большинству неспециализированных БА. «Кусок выброшенной салфетки был помечен из мусора Альфы Харона. Согласно протоколу для такого уникального предмета, он прошел через ряды в мою ежедневную рабочую норму. Он был помечен по следующим причинам: постоянная энергетическая подпись, чрезвычайно сложное мастерство, и постоянное слабое свечение. Похоже, это особый вид Гравировки, направленный на изменение обрабатывающих аппаратов блоков БА».

Шестеренки крутятся, БА-Альфа обдумал это. «Однако оно было выброшено, принесено нам случайно. Даже для людей это, безусловно… неустойчивое поведение. Совсем не похоже на человеческую единицу Альфа. Она человеческая единица, которая редко предпринимает такие непродуктивные действия».

«Хотели бы вы сначала услышать наши теории о размещении салфетки или предполагаемой функции Гравюры?» — спросил БА-Бета.

БА-Альфа продолжал вращаться. Его тело помещалось внутри гигантского куба, но прародитель первых автоматов настоял на том, чтобы заполнить внутреннюю часть куба абсолютно бессмысленными механизмами, которые постоянно вращались бы в сложной головоломке, не имеющей реальной продуктивной цели. Это было довольно типичное и необъяснимое поведение человеческого существа. Их создатель полагал, что воздействие такого клинического совершенства, которое существовало в его форме, приведет к дальнейшему совершенствованию поведения БА-Альфы. После нескольких секунд щелканья БА-Альфа загрохотал. «Сначала гравюра».

БА-Бета положила маленькую салфетку, которая все еще светилась силой таинственной Гравюры, на помост перед самыми мощными датчиками БА-Альфа. «Эта Гравировка, примененная к любому юниту БА, наделит его человеческими чертами, напоминающими металл. Мне недостаточно, чтобы установить, насколько обширный эффект может произвести Гравировка… но похоже, что полученная в результате человеческая единица личности будет иметь черты, похожие на черты БА».

— Это предположение? Шестеренки БА-Альфы стали двигаться быстрее.

“Не совсем. Я проконсультировалась с опытным гравером, который сказал мне, что это лучшая гравюра, которую она когда-либо видела». БА-Бета ответил. «Стоит отметить, что даже она, человеческая единица, нашла крайне странным, что эта чрезвычайно сложная гравировка была сделана на салфетке. Как будто такая глубокая Гравюра была создана просто по прихоти, и это была ближайшая записывающая поверхность».

БА-Альфа обдумал это. Иногда было трудно