Клинок Гармонии (СИ) - Кишин Илья

— И зачем ты говоришь это мне? — все еще метаясь в мыслях, вопросил Такаги. — Мы поклялись сражаться и будем стоять на своем до конца!

— Прошу, Ашидо, выслушай, — вмешалась Аой, так и показывая свою благожелательность.

Ашидо не хотелось воспринимать слова человека, враждебность которого проверить не мог, но подсознательно он понимал, что сейчас находится внутри того самого «Парадокса», и Бартон вполне мог бы убить его, будь приверженным прежним взглядам, но зачем-то затянул внутрь и позволил оставаться движимым и мыслящим на фоне тысяч статуй. Один лишь осторожный кивок дал понять, что Такаги настроен выслушать, хоть и борясь с нежеланием.

— Я хочу, чтобы ты расправился с Эдвардом, — поведал Бартон. — Он обманул всех: и тебя, и меня, и дорогих нам людей. Сейчас я слишком слаб, чтобы довести дело до конца, и действие «Парадокса» с тремя людьми внутри развеется с минуты на минуту. Мне нужен ты, Ашидо, а я нужен тебе.

— Я все еще не догоняю, — напоследок уточнил ясность намерений Ашидо.

— «Калейдоскоп», — однозначного проговорил Бартон, вынув из-под одеяния маленький бледно-синий клинок, протянув его Такаги. — Этот меч работает по принципу «гармоники», но в отличие от нее, он не истощает ресурсы хозяина, а преобразует энергию из окружения. Меч принимает такую форму, какую ты сам захочешь — оберни его вокруг катаны, и такая комбинация заметно упростит задачу.

— Он в самом деле принимает любую форму? — поинтересовался юноша, разглядывая клинок.

— Не попробуешь — не узнаешь, — утвердительно кивнул Кишин. — Положи этому конец, а мы с Аой остановим это кровопролитие. Как только Эдвард умрет, это война будет окончена, а ты оправдаешь то имя, которым одарил тебя народ. Докажи, что они в тебе не ошиблись, Ашидо.

Договорив, Бартон какими-то ослабевшими движениями устремился в сторону застывших бойцов противоборствующих сторон, и краски вокруг постепенно стали затухать, пока не приобрели самый серый из существующих оттенков. Так время и возобновило свой ход, вернув прежние цвета в окружающий мир, ветер снова стал колыхать волосы на ветру, а разные звуки, будь то крики, выстрелы или лязг металла, вернулись. Эдвард все так же стоял на месте, ожидая атаки, но едва тот почувствовал, что что-то не так, как сразу же замер, оглянувшись на фигуру Бартона, которая хорошо бросалась в глаза, будучи на расстоянии всего в десяток метров на границе образовавшегося кольца.

Стоило «Парадоксу» развеяться, огромное количество людей тотчас оказались вдавленными в землю чудовищной силой подвластной Аой гравитации, и под раздачу попали все без разбору, вне зависимости от стороны, на которой те находились. Все звуки боя затихли, и лишь странное гудение осталось неизменным, перекрываясь шумом ветра. Только эти двое оставались на ногах, а также Ашидо и Эдвард, что невольно наводило на мысль о продолжении дуэли.

— Прекратите бессмысленное кровопролитие! — закричал Бартон, пытаясь донести свое слово до каждого на поле боя, хоть половина его и не слышала. — Вам больше не нужно сражаться!

Очевидно, крики мужчины очень плохо повлияли на состояние Айса, и он хотел было атаковать того в спину, но вмешательство Ашидо отрезвило генерала.

— Эдвард! — прокричал Такаги, чем привлек внимание. — Смотри только на меня — мы еще не закончили!

Теперь уже нельзя было унять всю затаившуюся внутри Эдварда злобу, ведь его оскал и неподдельная ненависть в миг вылились наружу, и это было отчетливо видно на уставшем лице. Ашидо же, недолго думая, держа в руках «Калейдоскоп», пустил внутрь него энтропиум, как он делал с «Костоломом», расспрашивая у Илии о том, почему тот горит, и, стоило лишь мельком подумать о самой удобной форме, меч засиял, принявшись обвивать «Нами» по всей ее протяженности, пока не слился с ней в единое оружие. Так лезвие меча оказалось перекрытым и одновременно дополненным лезвием «Калейдоскопа», в то время как оставшиеся его части обернулись вокруг гарды и рукояти, как бы частично укрыв катану под неким подобием чехла, особенно запоминающейся чертой которого были три разноцветные линзы на лезвии близ гарды.

— Бартон, сукин сын! — внезапно озверел Эдвард, бросившись в атаку первым.

— «Гармоника»! — мельком успел выкрикнуть Ашидо, как их мечи тотчас снова столкнулись.

На этот раз Айс был настроен любой ценой подобраться к Такаги и нанести как можно больший ущерб, потому как впервые серьезно испугался за свою жизнь. Это доказывало довод о том, почему генерал так усилено старался не подпускать никого к «Калейдоскопу», ведь тот нес в себе серьезную угрозу и в руках грамотного бойца мог оказаться тем козырем, на фоне которого любые преимущества Эдварда оказались бы ничтожной попыткой выпутаться из ситуации. Едва энтропит снова столкнулся, из-за спины генерала последовала череда атак лапами, но Ашидо ловко увернулся от каждой и отступил в сторону, однако это вовсе не означало, что напор прекратится.

Неожиданно для оппонента Эдвард выпустил сразу несколько разрушительных дуг, какими ранее разбил стену комплекса Разлома, словно карточный домик. Каждое столкновение такой дуги с землей создавало большой след от соприкосновения, отчего появлялись углубления в земле, почва разбрасывалась в стороны, а лежащие на ней трупы тотчас разлетались на мелкие куски, которые в процессе беглых движений Такаги омерзительно забрызгивали одежду и врезались в лицо. На этот раз можно было с точной уверенностью сказать, что Эдвард достиг пределов своих способностей и собственного зверства, а это означало, что шансы на победу добра как никогда велики, если можно было назвать путь Такаги тропой добряка.

Недолго думая, Ашидо принялся воплощать тоже самое, выпуская красные дуги следом за каждым взмахом «Нами», но они были в разы опаснее, чем те, которыми пытался поразить юношу Эдвард, ведь сила «Калейдоскопа» заметно улучшала плотность энтропиума, вложенную в каждый удар. Поле дуэли залилось бесконечными прицельными красными дугами с обоих сторон, и только сейчас можно было заметить схожесть между враждующими: они оба, сгорая от незримой обычному человеку ненависти, старались бороться за свои жизни и мечты. Лишь непроглядный красный свет от частичек энтропиума, собравшегося воедино, мог в полной мере передать всю бурю эмоций внутри, и эта картина по-настоящему вселяла ужас в сердца зрителей — и не только видом.

В какой-то момент дуги вылетали за пределы кольца и врезались сначала в землю, трупы и камни, а затем и в обездвиженных способностью Аой людей, что вынудило девушку ослабить хватку для того, чтобы беззащитные бойцы могли отбежать подальше от происходящего ужаса. Бой повлиял на их умы весьма удачно, и некогда враждующие стороны сплотились под действием мысли о собственном выживании. Никто более не думал о том, чтобы навредить другому, никто не следовал прежним приказам и не стремился никому ничего доказать — все просто бежали прочь, освобождая место кровожадным дуэлянтам. Вышедшие из зоны поражения невольно замирали на месте и продолжали наблюдать за тем, как сильнейшие люди Гармонии сражаются насмерть, и все прекрасно понимали, что победитель будет только один, и именно он ознаменует победу своей стороны.

Эдвард какое-то время продолжал натиск, пока Ашидо не смог нащупать почву для ответного наступления, что вскоре привело к возобновлению ближнего боя на мечах. Переполненные энергией энтропитные лезвия сталкивались друг с другом ежесекундно, не уступая друг другу ни на момент. Никто не мог поразить противника, но оба продолжали яростно биться, не желая уступать, и можно было отметить то, как ловко оба подстраивались под каждую ситуацию. Эдвард прибегал даже к смене формы меча в критические моменты, хотя ему было легче парировать чуть более медленную «Нами», которая, будучи в чехле «Калейдоскопа», прибавилась в весе, что вынуждало Ашидо ответственнее подходить к каждому последующему движению. Паучьи лапы нередко мелькали в процессе сражения, светясь даже внутри облаков поднятой от разрушений пыли, а вместе с ними на фоне нередко светились те же конечности Ашидо, и в неразберихе плотной завесы было тяжело отличить их друг от друга.