Страницы Миллбурнского клуба, 3 - Слава Бродский

Однако примем для простоты, что единственной причиной культурного забвения нашей родины явилась причудливая и очень несчастливая для Горичании (Горисландии) историческая случайность (пусть последнее все-таки маловероятно, но мы настаиваем на этом, чтобы оставаться по-европейски корректными, и не будем ни на кого указывать пальцем [2]).

Этой цели – воздаянию должного и утверждению истины – и служит данная книга – опыт, быть может, скромный и несовершенный [3], но необходимый [4], как все, создаваемое в первый раз. Опыт незамутненный, как все самобытное; свежий, как искренность; яркий, как радость; немного наивный, как улыбка юной горисландской девы, и в то же время несколько философичный, как ответная ухмылка столь же юного горичанина [5]; полноводный, как Трясинка; приветливый, как Трясиновка.

Шутка ли: охватить под одной обложкой долгие века горисландского (горичанского) национального бытия, суметь густыми мазками трудолюбивого пера описать всю ширь и мощь духовного развития нашего народа. Конечно, здесь не обойтись без помарок и всякого рода мелких неточностей. Простите нас, что поделать! Знаем, но не можем иначе. Иного не дано – история не терпит отговорок. Кто не ошибается – никогда не издается (тем более в твердом переплете), а дорогу осилит тот, чей осел хорошо накормлен, как сказал один из великих горичан (горисландцев).

Поэтому – в путь, друзья мои! Не удивляйтесь предстоящим сюрпризам и откровениям, ибо вам суждено приоткрыть завесу умолчания над многими краеугольными событиями в истории человечества, ознакомиться заново с величайшими достижениями его культуры и науки, в которых горисландцы (горичане) неоднократно играли самую ведущую роль – правда, на ней они, по врожденной скромности своей, столь часто не настаивали. Однако это время позади, и хочется верить – навсегда.

Друзья, имейте в виду: вы стоите на пороге радикальной переоценки привычных ценностей и отказа от многих устаревших мифов! Как я вам завидую!

Но довольно предисловий! От имени и по поручению всего горичанского (горисландского) народа мне выпало особенное удовольствие распахнуть свои радушные объятия и заключить в них дорогих читателей.

Здравствуйте, любознательные мои!

Первый, всенародно и почти единогласно избранный с соблюдением всех демократических процедур,

Президент Горисландии (Горичании)               Вассиан Лопата

 Вступительное этнонимическое замечание

О двойственности названия горичанского (горисландского) народа и населяемой им территории

Спор о происхождении горичан ведется с раннего средневековья и по-прежнему далек от взаимоприемлемого разрешения. Таковы непреложные законы историографии, и не нам их нарушать. Вот и не будем, а изложим все по порядку.

Дело в том, что попавшие в наши земли не то в VII-м, не то в Х веке (н. э.) латинские монахи были в большинстве своем немцами. Или, точнее сказать, германцами, то есть людьми дотошными, но неглубокими – пусть овладевшими начатками некоторых наук, но все-таки достаточно формально, а главное – совсем не знавшими нашего образного и идиоматически богатого языка. Последнее резонно ставилось им в упрек многими новейшими критиками.

Уяснив, что автохтонная народность именует свое место обитания не то «Горем», не то «Горим», возможно, «Горьем», но не исключено, что и «Горьим» (некоторые не вполне согласные между собой источники указывают также на «Горюм», «Горьюм» или «Горъюм») [6], наши центральноевропейские братья, следуя тогдашним традициям, присоединили к сему названию старинное немецкое слово «земля» – ланд [7] – и в симфонических поисках сочетания истины с благозвучием пришли к «Горисландии». Был ли при этом кто-то сожжен (от праславянского горети), и горевал ли кто от этого впоследствии особенно сильно, истории, к сожалению, не известно.

С другой стороны, нельзя полностью отвергнуть альтернативную версию событий, впервые выдвинутую около 100 – 150 лет назад, в период горисландского национального пробуждения и утреннего построения. Согласно ей, поводом к филологическим разысканиям и построениям первых христианских миссионеров послужило знакомство пришельцев с древним национальным горичанским напитком – обжигалкой [8], от которой у них с непривычки внутри немного горело. Однако от названия Бренландия [9] педантичные патеры, отдадим им должное, кое-что соображавшие [10], удержались, ибо оно, с одной стороны, отчетливо напоминало о какой-то иной стране, а с другой – могло оскорбить национальные чувства древних и будущих горичан. Впрочем, не исключено, что на самом деле вышепоименованный и давно уже ставший нам родным топоним происходит всего лишь от слова горы (или народной горисландской игры в горелки), а все остальное – не более чем красивая легенда, выдуманная в недрах католической иерархии для оболванивания наших славных, но недалеких предков.

К счастью, в ту же самую историческую эпоху на защиту горичанской национальной уникальности смело выступили православные византийские монахи, считавшие своих латиноговорящих коллег исчадиями ада и вообще людьми не слишком образованными. Несмотря на собственную идейную ограниченность и религиозную косность, они выдвинули весьма прогрессивную для своего времени теорию о самобытности горичанского (горисландского) народа, из которой следовала полная невозможность придания нашему дорогому отечеству германоязычного наименования с использованием во всех отношениях чуждого и совершенно иноязычного слова ланд.

Посему в своих литературных трудах, пастырских посланиях, императорских рескриптах, списках военнообязанных и продовольственных разнарядках константинопольские греки всегда называли нашу милую землю словом «Горичания», что, как было установлено отечественными краеведами во времена национального возрождения, наиболее точно отвечает древним реалиям, а также фонетическим особенностям старогорисландского наречия.

Однако, к сожалению, все западноевропейские учебники географии и почвоведения, путеводители, справочники, ежегодники, военно-топографические карты, налоговые ведомости и бухгалтерские книги уже со времени Возрождения использовали название «Горисландия», что сделало полный отказ от него невозможным, в основном по причинам чисто экономического характера. Вследствие этого при вступлении в Организацию Объединенных Наций Горичания (Горисландия) попросила все международные институты использовать в официальных документах оба наименования нашей суверенной отчизны, что делается и поныне. Особо обращаем внимание граждан стран Европейского Союза: не думайте, что в ваш круг стремятся сразу два государства, что могло бы негативно отразиться на финансах, налогах и тарифах Содружества. Отнюдь! Горисландия (Горичания) – это только одна страна!

Глава 1. Краткий очерк горичанской (горисландской) географии

Невелика и прекрасна наша родина. Не так уж широко, но весьма живописно раскинулись ее леса и долы, ровно посередине рассекаемые извилистой и прохладной Трясинкой, главной водной артерией страны, получившей свое название благодаря размеренному ходу и произрастающим по ее берегам камышам, тростникам, лилиям, кувшинкам, азалиям и прочим травам, способствующим судоходству.

В том месте, где Трясинка изгибается особенно резко, и неожиданно и гордо выпячивающиеся холмы временно отступают от ее берегов, а покрытые яркими цветами и целебными травами опушки и поляны, прорезающие густые до дремучести и никем не тронутые леса, начинают шириться, тучнеть и постепенно переливаться в тщательно обработанные поля и ухоженные огороды, с незапамятных времен существовало человеческое поселение [11]. Возникновение его восходит к глубинному началу начал цивилизации, к ее, точнее сказать, зарождению.

Немудрено, что в силу присущей нашему народу экономности  [12] это поселение испокон веку носило название Трясиновка, а ныне является столицей наконец-то независимой от всех Горичании (Горисландии).

Город Трясиновка компактен и просторен. Улицы его широки, но не слишком подавляют неподготовленных приезжих своими масштабами, они в меру пыльны, в меру утрамбованы, относительно свободны от мусора и нечистот. Заборы, плетни и изгороди уже который век содержатся в надлежащем порядке, придорожные канавы прилежно журчат в такт шагам прохожих, а центральная площадь вымощена наилучшим булыжником, произведенным прямо по соседству – в карьере на другом берегу реки. Это еще раз доказывает прозорливость и предусмотрительность наших славных предков, понимавших, что рано или поздно каменное строительство почти полностью заменит деревянное, а потому и основавших город в столь удобном месте.