Есть время жить - Михаил Михеев

А еще короля напугал высокий молчаливый парень, который ее сопровождал. Вроде бы ничего магического в нем не было, так, во всяком случае, заявил потом один из магов, вот только ближайшие к нему люди, и солдаты, и маги, внезапно умерли. Именно так – умерли, и все тут. А сам парень выхватил меч и попер на выручку своей спутницы, как бык. Маги его удержать не смогли – было такое впечатление, что все их усилия он даже не почувствовал. Мечом, к счастью, он владел довольно средне – завяз в схватке с королевскими телохранителями, а потом его нашпиговали арбалетными болтами, всадив их в спину парню не менее дюжины. Тело уволокли куда-то, и вроде бы этим все было исчерпано, однако от внимания Дидера не укрылось, каким испуганным было лицо представителя Ковена, и он заподозрил, что не так уж и всемогущи маги, пускай они сто раз высшие…

Громкие крики привлекли его внимание. Король обернулся – ну да, так и есть. Отчаянно вопя, чтобы подбодрить самих себя, солдаты вновь бросились на приступ, таща тяжелые и длинные лестницы – высота стен не позволяла перебраться через них просто так. Одновременно маги вновь начали обстрел. Увы, невооруженным взглядом было видно, что их усилия не слишком помогают делу – огненные шары, молнии, ледяные иглы, огненные стены и прочие эффектные заклинания так ни разу и не смогли пробить защиту Корнелиуса. Зато ответ старика не заставил себя ждать. Вначале это были обычные заклинания, подобные тем, что применяли атакующие маги, но от них солдаты были защищены неплохо. Тогда над домом взлетел огненный шар и тут же распался, превратившись в кольцо. Кольцо стремительно расширилось, истончаясь, а потом рухнуло на землю как раз позади первой волны штурмующих, отрезая их от чуть подотставших товарищей. Воздух наполнился криками – на сей раз криками ужаса.

Огненное кольцо превратилось в невысокую огненную стену, которая начала стремительно сжиматься, оттесняя попавших в ловушку солдат к стене, под удар рукорезок. Маги, правда, вмешались оперативно, сумев пробить в огне проход и вывести по нему часть солдат, но все равно к уже лежащим у стены телам добавился десяток свежих трупов. Некритично, конечно, но приятного все равно мало, да и моральный дух солдат такими темпами скоро упадет ниже городского рва. Пожалуй, если у Корнелиуса имеется еще пара таких сюрпризов, то вновь поднять солдат в атаку будет тяжеловато.

– Проклятый старик, – в сердцах сплюнул король. – От него одни проблемы!

– И не говори, Ди, – раздался сзади знакомый голос. – На три дня одного оставил – а он уже опять в неприятности вляпался.

Король развернулся и потерял дар речи – там, небрежно оперевшись на стену полуразрушенного дома, стоял граф де'Карри и весело улыбался. Позади него мрачно замерли маги из его школы, улицы блокировали неулыбчивые боевые монахи, а на крышах домов быстро, как на учениях, занимали позиции арбалетчики.

Глава 8

В первый раз в жизни Фаулю хотелось кого-нибудь убить. Причем не просто убить, а жестоко и мучительно, можно даже с использованием тех варварских приспособлений, которыми его когда-то ухитрился напугать Корбин. Желания такие, вообще-то, древним были несвойственны, и за весь период обучения у Фауля не возникали ни разу, а тут вдруг возникли, и виной тому, как ни странно, были его собственные родители.

Нет, ну в самом-то деле – явились к Корбину и заявили, что, мол, раз у вас тут война, то мы на этот период родимое чадо домой забираем. Не хотим, дескать, чтобы он ручки-ножки калечил. И никакие его уговоры, никакие заявления, вполне, кстати, логичные, что ручки-ножки он сам кому хочешь вырвет да узлом завяжет, ни к чему не привели. Больше того, их игнорировали с таким великолепным безразличием, что у Фауля создалось впечатление, будто его попросту не слышат. И Корбин в ответ на требование родителей своего ученика лишь плечами пожал – мол, вы в своем праве, забирайте. А самое обидное, что когда дочь, его, Фауля, дочь всех невежливо послала, сказав, что остается, родители Фауля лишь плечами пожали и кивнули согласно. Да и сам Корбин хоть и сказал, что ему, мол, спокойнее будет, если Джу поживет у бабки с дедом, всерьез никаких попыток отправить ее туда не сделал. А ведь смог бы, если бы захотел, только вот, похоже, никакого желания отправлять Джу к родственникам он явно не испытывал. Больше того, он вообще был доволен тем, что Джурайя осталась. Вслух он, конечно, ни слова не сказал, но Фауль такие вещи чувствовал. В общем, как сговорились все. И кто, спрашивается, они после этого?

И все это притом, что он, Фауль, в силу своего происхождения сильнейший среди учеников Корбина, да и знает и умеет, честно говоря, много такого, о чем никто из них даже и не подозревает. Правда, все это чисто теоретические знания, и к войне они отношения не имеют, но ведь сам Корбин неоднократно говорил когда-то, что никогда нельзя угадать, что тебе потребуется в сражении. И вот, все его друзья пошли в бой, а Фауля заперли в родном мире, да еще и ремнем пригрозили. Тем самым, кстати, с которым его в свое время Корбин познакомил – он, зараза, его родителям Фауля подарил, когда у них лечился. Не иначе как для того, чтобы сына воспитывали.

Сплюнув в сердцах на вымытый до стерильной чистоты пол, Фауль с трудом подавил недостойное будущего великого ученого (Ха! Не дождутся!) желание завязать в узел ни в чем неповинную кочергу, стоящую у камина, и нервно прошелся туда-сюда по своей комнате, выполнявшей сейчас, по совместительству, роль тюрьмы. Подобные мысли посещали его не первый день, но ни отец, ни мать, не обращали на них особого внимания. Мол, перебесится дитятко, и успокоится. Однако Фауль отличался от прочих древних не только непоседливостью, но и редкостным упрямством, к тому же, жизнь в замке и обучение у боевого мага сильно изменили его взгляд на жизнь.

Возможно, ему было бы несколько легче, знай он, что Корбин отпустил его с большой неохотой. Древний, даже такой молодой и плохо обученный, как Фауль, сам по себе боевая единица с впечатляющими возможностями, и лишаться ее перед большой войной было не самой лучшей идеей. Однако Корбин считал, что родители, пытаясь оградить сына от того комплекта ужасов, которым, в принципе, и является война, полностью в своем праве. Сильнее всего мага напрягал тот момент, что, позволь он Фаулю находиться рядом с дочерью – и о ее безопасности можно не беспокоиться. Как минимум, молодой древний всегда сумеет открыть портал и выдернуть девушку хоть из центра магической бури… предварительно на кусочки порвав тех, кто эту бурю устроил. Хотя, с другой стороны, случись что – и он, Корбин, справится не хуже. Эта мысль и помешала Корбину объяснить родителям Фауля всю глубину их заблуждения вкупе со сложившейся перспективой, и в результате получилось то, что получилось. Корбин с учениками воюет, Джурайя тоже, а Фауль сидит в безопасном убежище и никак не может повлиять на ход событий.